“Что, если Родни не ошибается в ее честности?”

Но тут же в сознании возник другой вопрос, отрезвляющий, как холодная вода: “А что, если он все-таки ошибается?”

Трэвис не знал ответа на эти вопросы, но понимал, что в море он их не найдет.

– Диего! – крикнул он.

– Да, капитан!

– Взять курс на Мыс Дана.

Послышалось хлопанье парусов: яхта ложилась на другой курс. Трэвис почти успокоился. Кэт нужны сейчас его деньги, и, как бы она ни упрямилась, ей никуда от этого не деться.

Увидев его яхту, Кэт поймет, что он вернулся, и позвонит ему.

После очередной бессонной ночи Кэт смотрела в окно, за которым занимался рассвет. Вдруг она увидела, как из редеющей темноты выплывает “Повелительница ветров”, направляясь к Мысу Дана. Сердце ее бешено забилось. Она отдала бы все, кроме ребенка, чтобы подняться и посмотреть в подзорную трубу. Ей снова хотелось увидеть Трэвиса, пусть только издали, пусть лишь на мгновение.

“Он вернулся, – подумала Кэт, испытав такое облегчение, что у нее закружилась голова. – Трэвис, трезво поразмыслив, понял, что мне нужен только он сам, а не его деньги. Скоро Трэвис позвонит мне, поддержит, поверит и полюбит меня так же сильно, как я люблю его”.

Слезы обожгли глаза женщины. С мучительной надеждой она ждала телефонного звонка.

В ожидании прошел весь день. За ним минула беспокойная, наполненная кошмарами ночь.

На следующий день Кэт осознала, что Трэвис не позвонит ей и не захочет ее видеть. Она значит для него не больше, чем брызги штормовой волны.

На вторую ночь Кэт поняла, что даже хороший пловец может утонуть.

Наконец она уснула, но вскоре проснулась в ознобе и холодном поту. Это только сон, горячо убеждала себя Кэт. Проснись. Это просто все тот же проклятый сон.

Но с пробуждением кошмар не закончился. Он подстерегал Кэт в зияющей черноте за окном, из-за него она с трудом дышала, и страх сковывал ее тело. Она молча переносила все – спазмы, холодный липкий пот, темноту, кошмар и черную пустоту.

“Утром мне станет лучше. Кровотечение прекратится, и с малышом все обойдется. И я забуду обо всех своих муках, взяв нашего ребенка на руки”.

Беззвездное серое небо за окном постепенно светлело. Кэт неподвижно лежала на боку, надеясь унять спазмы, тисками сжимающие низ живота. Она чувствовала влагу у себя между ног.

После трех недель постельного режима кровотечение не уменьшилось, а, может быть, даже усилилось.

Как и боль из-за того, что от Трэвиса нет вестей.

На фоне синевато-серого неба над черной скалой взметались волны прибоя, разлетаясь тысячами брызг. Размеренность, с какой штормовые волны ударяли о берег, создавала ощущение временной надежности. Но только временной… Поведение океана, как и поведение человека, непредсказуемо. Когда вдруг череда волн с грохотом обрушивалась на берег, дом сотрясался.

Кэт затаив дыхание следила, как накатывают на берег огромные буруны, и торжествующе улыбалась, упиваясь силой моря.

Вдруг Кэт заметила что-то на соседнем утесе, и леденящий ужас объял ее, когда она увидела, что Джейсон быстро спускается по своей лестнице к берегу. Он, как обычно, спешил навестить ее на рассвете.

Мальчик, слишком неопытный, не догадывался, как опасны большие волны.

Хотя Джейсон не мог услышать ее, Кэт все-таки закричала:

– Джейсон, вернись!

Не помня себя, она бросилась к задней двери и, распахнув ее, устремилась к лестнице.

– Джейсон, вернись! Джейсон!

Но ее крики не были слышны за ревом прибоя и ветром. Когда волны, обрушившись на камни, отступали, нижняя четверть лестницы скрывалась под обманчиво невинной пеной.

Джейсон остановился у берега, ожидая паузы между волнами. Но мальчик не знал, что эта пауза окажется короче предыдущих, а вслед за ней накатит огромная волна.

Сбивая босые ступни о камни и не чувствуя боли, Кэт стрелой помчалась вниз по лестнице. Она думала только о расстоянии между ней и мальчиком, бежавшим по берегу, покрытому пеной.

Слишком далеко! Слишком мало времени!

Кэт увидела, как мощная волна разбилась о берег, и побежала еще быстрее.

Слишком мало времени!

Сердце Кэт неистово билось, из груди вырывались хрипы, но ей все-таки удалось дотянуться до Джейсона в ту секунду, когда накатила волна. Кэт обхватила мальчика руками, прижалась вместе с ним к покореженным железным перилам и вцепилась в них изо всех своих сил.

Стена воды обрушилась на женщину и мальчика, накрыв их с головой. Задержав дыхание, Кэт удерживала Джейсона, пока волна не отхлынула в море, увлекая за собой все, что могла унести. Только тогда Кэт, задыхаясь и кашляя, протащила Джейсона на три ступеньки выше.

Но тут следующая волна обрушилась на них сверху яростным бело-зеленым взрывом. И прежде чем Кэт успела прийти в себя, третья большая волна ударила по ее коленям. Охваченная отчаянием, женщина еще сильнее вцепилась в Джейсона и перила.

Отступление третьей волны слилось с нарастающей мощью четвертой. Океан, обрушивший на них свою сокрушительную силу, совсем не собирался затихать. Пятая волна ударила еще до того, как отхлынула четвертая. Кэт не успевала перевести дыхание. Голова у нее кружилась. Но Кэт думала только о том, чтобы удержать Джейсона, потерявшего сознание.

Не помня себя от страха, Кэт попыталась взвалить себе на плечи мальчика, но он был слишком тяжел для нее.

Шестой бурун накрыл их и потащил вниз. Своим угасающим сознанием Кэт уловила краткое мгновение покоя, когда волна находилась в неустойчивом равновесии между движением вперед и назад.

Но равновесие скоро нарушится, мощный вал устремится в море и утащит их с собой.

Прости меня, Джейсон!

Волна со страшной силой устремилась назад.

Руки соскользнули с перил, и ее подбросило вверх. У Кэт промелькнула смутная мысль, что еще одна мощная волна понесла ее по ступенькам.

Потом она осознала, что кто-то, подхватив ее и Джейсона, уносит их от разбушевавшегося моря. Увидев свой настил-палубу, Кэт высвободилась и потянулась к мальчику.

– Ему нужно… – Но тут ее начало рвать морской водой. Придя в себя, Кэт опустилась на колени возле Джейсона и попыталась сделать ему искусственное дыхание, но все ее тело содрогалось от кашля.

В этот момент испещренные тонкими шрамами руки обхватили Джейсона.

Трэвис!

Кэт показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Джейсон начал дышать.

Она сама все еще мучительно кашляла, выталкивая воду из легких. Потом Кэт почувствовала, как что-то сломалось у нее внутри, и ощутила острую колющую боль. Силы покинули ее, и, тихо вскрикнув, она упала на деревянные доски настила.

– У тебя кровь, Кэт! Должно быть, ты порезала ногу! – Голос Трэвиса срывался.

Она посмотрела на свои ноги и увидела кровь, которая, смешиваясь с морской водой, стекала на настил. Кровь вытекала у нее изнутри.

Из горла Кэт вырвался отчаянный крик: она не желала смириться с тем, что потеряла все. Теперь от нее не останется ничего, кроме истекающей кровью прозрачной оболочки. А потом и вовсе ничего. С этой мыслью Кэт погрузилась в черноту.

Трэвис стоял у дверей больничной палаты, когда оттуда вышла доктор Стоун.

– Как она? – спросил Трэвис.

– Спит. Я дала ей успокоительное.

– Я не об этом, доктор. – Он встретил холодный, оценивающий взгляд женщины.

– Вы родственник Кэти?

– Юридически нет. Но мы… близки.

– Понимаю. Есть ли у Кэти кто-то, кого нужно известить о случившемся?

– Я.

– Пройдемте со мной.

Доктор провела Трэвиса в какое-то помещение, похожее на комнату отдыха, с обшарпанными пластиковыми стульями, жалкими столами и с разбитыми автоматами, выдающими газированную воду и чипсы. На столах валялись старые журналы.

– Садитесь, – сказала доктор Стоун.

– Я лучше постою.

– Садитесь.

Трэвис опустился на стул.

– Ну что ж, вы не хромаете и ноги у вас не повреждены, – заметила доктор. – А как спина?