«Пока хватит», сказал Даргатан наконец. «Для мечника есть два главных правила: знать основы, и быть готовым к неожиданностям. Мы начали работать над первым. Если будешь усердно работать под хорошим надзором, для тебя еще не все потеряно».
С этим надменным заявлением, мужчина спрятал клинок в ножны и направился к выходу. Лириэль подождала пока он достигнет двери, потом позвала его по имени.
Обернувшись, Даргатан обнаружил свою ученицу, держащую меч на весу как дротик, отведя за плечо. Ее глаза опасно блеснули, и она метнула оружие прямо в него. Клинок с силой вонзился в щель между косяком и стеной, задрожав там, всего в дюймах от его ошалелого лица.
«Благодарю тебя за урок, о лучший из учителей», сказала Лириэль любезно, держа руки на бедрах в дразняще женственной позе. «Но, может быть, в следующий раз мы займемся подготовкой к неожиданностям?»
Чтобы подчеркнуть свою мысль, она выудила из потайного кармана боло, и начала раскручивать его над головой. Мужчина испарился из комнаты, позабыв о своей ауре превосходства.
Все же, заметила Лириэль пряча свое излюбленное оружие, иногда и в Арах-Тинилит можно немного поразвлечься.
Когда закончилась вечерняя молитва, Лириэль торопливо отправилась в комнату. Ничто, даже усталость от изнурительной тренировки, не могло отвратить ее от намерения совершить финальное путешествие на поверхность. Для последнего путешествия на свободу, не могло подойти никакое другое место.
Лириэль быстро оделась и вооружилась. При этом она заметила, что пивафви потерял долю своего блеска, а шаги в зачарованных башмаках чуть менее бесшумны чем обычно. Ее удивило, что всего час на поверхности мог так сильно сказаться на магии дроу. Как же, размышляла она, выживают жрицы Эйлистраи? Что из их магии, их наследия, оставили они ради танцев в лунном свете? Дроу ли они еще, или просто темнокожие фейри? Это были лишь немногие из вопросов, которые она собиралась задать жрицам Темной Девы.
Молодая волшебница быстро повторила заклинания, которые ей потребуются, затем активизировала портал, ведущий в кабинет Харза-кзада. Она надеялась, что ее учитель уже спит, избавив ее от своих бесконечных вопросов. Но, к ее удивлению, из личных покоев мага доносились сердитые мужские голоса. Природное любопытство требовало от нее разобраться в чем дело; Харза был таким отшельником, что присутствие другого темного эльфа в его убежище говорила о чем-то поистине важном.
Но лунное сияние манило ее, зовом слишком могущественным чтобы ему противится, и она вновь вошла в вихрь, ведущий к лесному озеру.
Снова она очутилась на коленях, прижавшись к земле. Снова на нее обрушилась яркая зелень, окружающая ее со всех сторон. И снова она услышала музыку темных эльфов, сложные призрачные мелодии, такие знакомые. Конечно, в Подземье эту музыку не играли бы на арфе. Дроу полагали этот инструмент неудачным и безвкусным. Но здесь, под светом луны, тонкие серебристые ноты арфы казались правильными и к месту.
Лириэль быстро направилась в направлении музыки. Сейчас следовать на звук было легче, поскольку она уже приспособилась к необычному, прямолинейному распространению мелодии в открытом воздухе, и следуя прямиком к ней она вышла к озеру Темной Девы. Этот мир такой необычный. Лириэль привыкла отслеживать звуки, просочившиеся через слои магии, отражавшиеся эхом в лабиринте скалы. Здесь отдельный звук было проще распознать, но и нагрузка на уши была куда выше.
Темные пути Подземья и гигантская пещера в которой располагался Мензоберранзан отнюдь не безмолвные, тем не менее погружены в зловещую тишину. Здесь вокруг была радостная какофония. Крохотные безвредные насекомые стрекотали около нее, толстенькие маленькие водяные ящерицы распевали свои песни. Деревья тоже пели, шепотом колышущихся под ветром листьев. Звуки этой земли, залитой звездным светом, были как и ее цвета – слишком яркие, слишком разнообразные. В этом мире даже ко многому привычная Лириэль испытывала ощущения, в которые никогда бы раньше не поверила. Каждый нерв казался обнаженным, открытым. Она никогда не чувствовала себя такой маленькой, такой ошеломленной.
Она никогда не была ощущала себя такой живой.
Лириэль пробежалась по зелено-коричневому лабиринту к огню у озера. Там она обнаружила жриц Эйлистраи, одетых в серебристые накидки и попивавших из кружек какое-то дымящееся, ароматное варево. Изольд Веладорн оглянулась на появившуюся Лириэль и пригласила ее подойти поближе.
«Я рада, что ты вернулась сегодня, маленькая сестра», сказала она радостно, поднимаясь и приветствуя Лириэль. «У нас сегодня еще одна гостья, и она очень хочет встретиться с тобой».
Другая дроу поднялась и встала рядом с Изольд. Лириэль забыла о необходимости дышать; странные истории о Времени Бед неожиданно стали пугающе реальными. Шепотом говорилось, что Лолт ходила по улицам Мензоберранзана, в облике высокой, прекрасной дроу. А значит, эта странная женщина должно быть ни кто иная, как сама Эйлистраи.
Дроу была шести футов ростом, и серебряное свечение облекало ее как пойманный свет луны. Волосы серебристой пряжей спадали почти до ног, а летящее одеяние отблескивало собственным светом. Даже ее глаза были серебристыми, больше чем у большинства дроу, и обрамленные пышными белыми ресницами. Ее кожа, столь же темная как и у самой Лириэль, гордо сияла чернотой в свете, окружавшем ее.
В трепете и страхе, Лириэль опустилась на колени. Она сомневалась, что может существовать другая богиня кроме Лолт, а теперь вера в Паучью Королеву может означать ее смерть. Рука молодой дроу сомкнулась на священном символе висевшем у нее на шее. Он отмечал ее как служительницу Лолт, начинающую жрицу Леди Хаоса. У нее на родине, тех, кто следовал любому божеству кроме Лолт, убивали. Она не сомневалась, какой будет ее судьба в руках Эйлистраи.
Улыбка Изольд исчезла при виде странной реакции девушки. Понимание пришло быстро, и с испуганным видом она бросилась к ней, и подняла на ноги. «Лириэль, нет нужды бояться. Это моя мать, Килуэ Веладорн. Она жрица Темной Девы, как и мы все».
Высокая дроу улыбнулась, и ее серебристые глаза успокоили девушку. «Я слышала, ты путешественница, Лириэль Баэнре. Я тоже сейчас далеко от избранного дома. Побудь с нами, если хочешь, и быть может мы, странники, обменяемся рассказами о далеких землях».
Лириэль все еще чувствовала растерянность, но теплота и обаяние прекрасной дроу притягивали ее, и она позволила Изольд отвести ее к костру. Потом долгое время ей вполне достаточно было сидеть, потягивать горячее вино с пряностями из кружки, и слушать разговоры. Жрицы обращались к Килуэ с величайшим почтением, и задавали множество вопросов о ее работе в Храме Променады. Природное любопытство Лириэль не позволило ей долго оставаться в стороне.
«Где этот храм? Тоже в лесу?»
Килуэ улыбнулась. «Нет. Променада находится около Скуллпорта, а у этого места очень мало общего с мирным озером».
«Скуллпорт» повторила Лириэль. Звучание было интригующим, дразнящим воображение намеками на опасные приключения, и обещанием открытого моря. «Где это?»
«Это подземный город, во многом похожий на твой Мензоберранзан, и расположенный далеко внизу под великим береговым городом Уотердип. Большинство обитателей Уотердипа мало что знают о том, что у них под ногами, и лишь немногие отправляются в глубины. А из них, немногие выживают. Это опасное место, где нет закона». Голос Килуэ был суров, а на лице отражалась печаль.
«Если ты так считаешь, почему же остаешься там?» спросила Лириэль.
«Мы нужны», просто ответила жрица.
Слишком просто, чтобы Лириэль могла в это поверить. Ее с детства учили оценивать все слоями значений и мотивов, и ей казалось, что здесь должно быть скрыто больше, чем говорит Килуэ. Возможно, Скуллпорт как и Подземье, дроу не могут покидать надолго, не растеряв свое могущество?
«Можете вы творить магию на поверхности?» спросила она прямо.
Килуэ казалась удивленной. «Да, конечно. Темная Дева слышит и отвечает своим Избранным, где бы они не находились».
