Подобно большинству оперативников, находящихся за границей в момент опасности, Кларк и Чавез не имели представления о происходящем. Если бы это им стало известно, они наверняка вылететели бы из Японии первым же рейсом, куда бы он ни направлялся. Шпионы не популярны ни в одной стране, а Женевский протокол всего лишь подтвердил существующее правило, что во время войны они подлежат немедленной казни сразу после ареста, чаще всего расстрелу.
В мирное время законы более цивилизованны, хотя конечный результат тот же самый. При вербовке своих агентов ЦРУ старалось избегать этой темы. В соответствии с международными традициями шпионажа все страны принимали меры, направленные на то, чтобы как-то обойти это неприятное обстоятельство, и как можно большему числу оперативников давали дипломатическое прикрытие, вместе с которым агенты получали статус неприкосновенности. Таких агентов называли «легалами», их защищали международные законы, словно они на самом деле являлись дипломатами, как это значилось в их паспортах. Кларк и Чавез были «нелегалами» и не обладали никаким иммунитетом — больше того, Джон Кларк никогда не работал под легальным прикрытием. Важность этого обстоятельства стала для них очевидной, как только они вышли из своего дешёвого отеля и направились на встречу с Исами Кимурой.
Был приятный вечер, хотя обстановка оказалось далеко не дружеской — на них смотрели как на гайджин, причём на лицах прохожих больше не было ни любопытства, ни отвращения. Нет, теперь взгляды японцев выражали откровенную враждебность. Атмосфера за последние дни резко посуровела, хотя, как ни поразительно, все сразу менялось, когда они объясняли, что приехали из России. Динг даже задумался над тем, как улучшить их прикрытие, сделав это обстоятельство более очевидным для прохожих. К сожалению, обычная одежда не предоставляла им такой возможности, так что оставалось терпеть неприязненные взгляды и чувствовать себя, как богатые американцы, попавшие в район, кишащий преступниками.
Кимура ждал их в заранее согласованном месте — недорогом баре. Он уже успел выпить несколько стаканов.
— Добрый вечер, — дружелюбно произнёс по-английски Кларк и тут же заметил неладное. — Что-то произошло?
— Не знаю, — ответил Кимура, когда на столе появились заказанные коктейли. Есть много способов произнести эту фразу. То, как произнёс её Кимура, означало, что ему что-то известно. — Сегодня проходит заседание совета министров. Его созвал Гото. Оно продолжается уже несколько часов. Мой приятель в департаменте войск самообороны не выходил из своего кабинета с вечера четверга.
— Ну и что?
— А вы разве не видели этого? Гото говорил в своём выступлении про Америку. — Сотрудник Министерства международной торговли и промышленности осушил стакан и поднял руку, заказывая другой. Как всегда, обслуживание было быстрым.
Они могли сказать, что присутствовали при первом выступлении Гото, но «Клерка» заинтересовала реакция Кимуры, и он спросил, как тот оценивает ситуацию.
— Не знаю, — повторил японец, хотя его лицо и глаза говорили о противоположном. — Видите ли, я никогда не видел ничего подобного. Его речь была — как это сказать — риторической. Мы в министерстве ждали указаний всю неделю. Нам нужно возобновить торговые переговоры с Америкой, урегулировать обстановку, как-то смягчить разногласия, но у нас нет указаний. Наши представители в Вашингтоне не могут ничего предпринять. Гото проводит почти всё время с руководителями сил самообороны и со своими приятелями из дзайбацу — одно совещание следует за другим. Обычно все происходит иначе.
— Мой друг, — с улыбкой произнёс Кларк, поставив после первого глотка стакан на стол, — ты говоришь так, словно назревает что-то серьёзное.
— Вы не понимаете. Ничего не назревает. Если что-то и происходит, то наше министерство не имеет к этому никакого отношения.
— Следовательно?
— Министерство международной торговли и промышленности имеет свои интересы повсюду. Нашего министра пригласили наконец на совещание, но он оставляет нас в неведении. — Кимура замолчал. Неужели эти русские не понимают? — Как вы думаете, кто определяет внешнюю политику Японии? Эти болваны в Министерстве иностранных дел? Они обращаются за советами к нам. А кому интересно мнение Министерства сил самообороны? Мы, только мы определяем политику нашей страны. Мы работаем с дзайбацу, мы координируем их деятельность… мы представляем деловые интересы в наших отношениях с другими странами и их рынками, мы готовим материалы для выступлений премьер-министра, определяющих политику страны. Вот почему я стал работать в этом министерстве.
— А теперь ситуация изменилась? — спросил Кларк.
— Теперь? Гото сам встречается с ними и проводит остальное время, беседуя с людьми, мнение которых не имеет значения, и вот только сегодня он пригласил нашего министра — нет, вчера, — поправился Кимура. — И он всё ещё сидит у Гото на совещании.
Этот парень кажется слишком уж потрясённым из-за такой мелочи, как преуменьшение роли его департамента, какой-то бюрократической склоки, подумал Чавез. Кому-то удалось обойти Министерство международной торговли и промышленности. Ну и что?
— Выходит, вы расстроены из-за того, что капитаны промышленности встречаются непосредственно с вашим премьер-министром? — спросил он.
— Так часто и так долго. Да, расстроен. Обычно они действуют через нас, но Гото всегда был комнатной собачкой у Яматы. — Кимура пожал плечами. — Может быть, теперь они решили определять политику сами, но что они смогут сделать без нашей помощи?
Без моей помощи, ты хочешь сказать, с улыбкой подумал Кларк. Проклятые бюрократы. В ЦРУ их тоже полно.
Это не было продумано до конца, но такое редко случается. Большинство туристов, приезжающих на Сайпан, — японцы, но не все. Этот остров в Тихом океане представлял собой хорошее место для самых разных видов отдыха. Одним из них была рыбная ловля в открытом море, на большой глубине, и воды вокруг острова не были до такой степени переполнены рыбаками, как воды вокруг Флориды и в Калифорнийском заливе. Пит Барроуз загорел на солнце, устал и был очень доволен одиннадцатичасовым пребыванием в море. Это прямо-таки идеальное времяпрепровождение для человека, желающего избавиться от моральной травмы, связанной с последствиями развода, подумал инженер-компьютерщик, сидя в кресле, прикреплённом к палубе и отхлёбывая из банки холодное пиво. Первые два часа были потрачены на то, чтобы уйти подальше от берега, затем ещё три на попытки привлечь рыбу блесной, и ещё четыре на борьбу с самым большим краснопёрым тунцом, когда-либо попадавшимся ему на крючок. Проблема будет заключаться в том, чтобы убедить своих коллег по работе, что он действительно сумел поймать эту рыбу, что он говорит правду. Чудовище было настолько огромно, что его чучело никак не укрепишь над камином, да и к тому же бывшая жена инженера получила при разводе дом и камин вместе с ним. Ему придётся удовлетвориться фотографией, а все знают рассказы о рыболовецких чудесах. Технология голубого экрана добралась и до рыбаков, чёрт возьми. Заплатив двадцать баксов, вы можете выбрать самую громадную рыбину, которая будет висеть позади вас на своём электронном хвосте, и получить фотографию вместе с ней. Вот если бы он поймал акулу, можно было бы забрать домой челюсти и зубы, но тунец, каким бы огромным он ни был, — это всего лишь рыба. Ну что ж, его бывшая жена тоже не верила рассказам о вечерах, проведённых на работе. Стерва. Впрочем, хорошее приходит вместе с плохим. Ей не нравилась рыбная ловля, зато теперь он мог ловить рыбу, сколько душе угодно. Может быть, даже займётся и ловлей девушки. Инженер открыл новую банку пива. Для уик-энда порт не казался таким уж оживлённым. Впрочем, в коммерческой части стояли три огромных сухогруза, весьма безобразные внешне, подумал он, хотя с ходу не определил их назначение. Компания, где он работал, находилась в Калифорнии, правда, не на берегу океана, Так что инженер ловил рыбу главным образом в пресной воде. Он мечтал о поездке сюда всю жизнь. Может быть, завтра он подумает о чём-то другом. А пока инженер сидел и смотрел на пойманного им тунца. Пожалуй, не меньше семисот фунтов. Далеко не рекордный улов, но всё-таки куда больше, чем самый большой лосось, которого ему удалось поймать в прошлом году на свой любимый спиннинг с катушкой Теда Уилльямза. В воздухе снова послышался рёв, который отвлёк его внимание от созерцания добычи. Тень над головой объявила о появлении ещё одного проклятого «747»-го, взлетающего из аэропорта. Да, скоро и это место будет испорчено для отдыха. Впрочем, нет, уже испорчено. Единственной хорошей новостью было то, что японцы прилетали сюда, чтобы развлечься и провести ночь с девушками-филиппинками, работающими в барах, и не проявляли интереса к рыбной ловле.
