— Ее опознали по фотографии, которую вы передали Норману. На нее имеется целое досье.

— Крупная растрата?

— Нет, — ответил Скэнлон, качая головой. — Я тоже сначала так подумал, когда узнал про ее увлечение скачками. Однако все оказалось не так просто. Могу сказать со всей авторитетностью, что за четверть века службы в полиции мне с таким не доводилось встречаться! Ее имя — Элен Мэллори, так во всяком случае она называла себя в юности. Со временем количество имен, под которыми мисс выступала, значительно увеличилось.

Я взглянул на Джорджа. Его физиономия выражала лишь умеренное любопытство воспитанного человека. Может быть, мы с Барбарой просто-напросто ошиблись? Возвели поклеп на невинного человека?

— Судя по всему, она лет семь назад была объявлена в розыск под различными именами штатами Невада и Калифорния по обвинению в контрабанде, уклонении от налогов, неумышленном убийстве, двоемужестве, неявке в суд, причинении увечья в автомобильной катастрофе с последующим бегством и многом другом, всего не перечислишь! Но чертовка ловко умела прятать концы в воду!

Наконец-то в руки попало нечто существенное и осязаемое.

— Двоемужество?

— Да. Судя по всему, с этой женщиной легко возникали всякие неприятности. В досье указано, что родилась от матери ирландки и отца испанца, образование получила в Соединенных Штатах. После окончания школы вышла замуж за тренера школы верховой езды в Калифорнии. Потом ее муж лишился диплома по обвинению в даче допинга скаковой лошади. Впрочем, он заявил, что это сделала его жена. Элен ушла от него и, не дав себе труда оформить развод с прежним мужем, вышла замуж там же, в Калифорнии, за довольно состоятельного торговца автомашинами. Таким он, во всяком случае, был, пока молодая жена не заполучила доступ к его банковскому счету и не принялась за старое — играть на скачках. Состояния нового мужа ей хватило на несколько месяцев. После чего она от него сбежала. Сбила насмерть на шоссе пешехода и, не оказав ему помощь, даже не остановившись, умчалась прочь на новенькой спортивной машине. Фрэнс заметили было на скачках во Флориде, но та опять бесследно исчезла. Это произошло за несколько недель до ее появления в Карфагене.

На мой взгляд, все совпадало. Он подобрал мою женушку во Флориде в самом жалком состоянии и снял ей магазин в нашем городе. И меньше чем через полгода Фрэнс сумела бросить его и очаровать меня, снова выйти замуж, выгодно продав снятый и обеспеченный им товарами магазин, обокрав любовника и благодетеля на шесть тысяч долларов! А что осталось ему? Ужасное сознание того, что доверился авантюристке, лишенной каких бы то ни было моральных устоев и способной в любой момент запрятать его в тюрьму за убийство Джуниора Делевана.

Я в который раз пристально посмотрел на Джорджа. Тот чувствовал себя превосходно. Никто никогда ни в чем не сможет его обвинить. Ни она, ни Робертс уже не смогут свидетельствовать против него.

И все же я решил продолжать борьбу.

— Отлично, Скэнлон. Вот вам и объяснение, почему к ней приставили Поля Денмана. Кто бы ни был его наниматель, он превосходно знал, что полиция ждет, не объявится ли снова Фрэнс где-нибудь на скачках. Вот затем и нанял Денмана. Ну и, конечно, узнал от сыщика, что Фрэнс не удержалась и вновь принялась за старое. А раз так, то ее могли найти буквально с минуты на минуту. Вот почему, едва миссис вернулась домой, он ее и прикончил. Постарался даже уничтожить ее единственную фотографию, ту, что была в спальне, нашу свадебную фотографию. Убийца боялся, что газеты опубликуют ее и все выплывет наружу. Ему было невдомек, что у меня имелась другая.

Скэнлон привычно покачал головой.

— Он не мог ее убить. Никто, кроме вас, Варрен, не знал, что миссис вернулась домой.

Тут распахнулась дверь и дежурный полицейский доложил:

— Господин шериф! Миссис Райан. Говорит, что ей нужно вам что-то сообщить. Вам или мистеру Клемену.

— А по какому поводу? — удивился Скэнлон.

— Говорит, со свидетельскими показаниями!

— Хорошо, впустите ее.

Когда Барбара вошла, у меня буквально перехватило дыхание. Вид у нее был прекрасный, хотя и несколько усталый. Она улыбнулась мне, затем сделала вид, что улыбается всем присутствующим, и подошла к столу.

— Извините, что помешала, мистер Скэнлон, — проворковала Барбара, — но мне кажется, есть одно обстоятельство, которое должно вас заинтересовать.

— Что вы имеете в виду? — буркнул Скэнлон, подозрительно глядя на мою секретаршу.

Барбара слегка повернула голову, обращаясь одновременно к Скэнлону и Клемену.

— Не знаю, можно ли считать серьезной уликой, но мне кажется, нельзя ее оставлять без внимания, вот почему я и решила прийти.

— О любой улике, миссис Райан, — улыбаясь, сказал Джордж, — сколь бы незначительной та не казалась, необходимо сообщить полиции. И защита тоже должна быть в курсе дела, вы не возражаете, шериф?

— Нет, нисколько! — ответил Скэнлон. — Выкладывайте, что там у вас, миссис Райан!

— Дело в том, что я беседовала с этим Денманом. Помните — частный сыщик? Вчера ему звонила, спрашивала, сможет ли он узнать голос Рэндалла, нанимателя, по телефону. Денман ответил, что вряд ли. Вернее, заявил, что не в состоянии различить голос Рэндалла среди прочих и его свидетельство поэтому вряд ли будет иметь какую-либо ценность. Тогда я спросила про конверт, в котором Рэндалл послал ему гонорар. Дэнман ответил, что ничего особенного конверт не представлял. Обычный, из белой бумаги, купленный в каком-нибудь газетном киоске или на почте, а адрес был напечатан на машинке. И только деньги, никакой записки или письма там не было. Тут мне пришло в голову, что можно установить, на какой машинке печатали. Ведь шрифт каждой из них имеет свои особенности.

— Разумеется, — согласился Скэнлон. — Тонкости может определить любая лаборатория криминалистики. Но вряд ли конверт сохранился. Их ведь обычно тут же выкидывают.

— В том-то и дело, что сохранился! — с жаром воскликнула Барбара. Лицо ее разрумянилось от волнения.

— Откуда вам это известно?

— Я же сказала: только что звонила Денману. Прямо домой. Он действительно швырнул конверт в мусорную корзину, но полагает, что уборщица еще не убиралась в конторе, а сам сыщик корзину не вытряхивает до среды! А ведь как раз в среду и пришел конверт с деньгами. Через полчаса Денман будет в конторе, только позавтракает, а потом пошарит у себя в корзине. Я просила его позвонить вам, если он обнаружит вдруг конверт.

— Хорошо. Если конверт найдется, я сам передам его в лабораторию криминалистики.

Скэнлон вынул изо рта погасшую сигару и задумчиво уставился на нее.

— Клянусь всеми святыми, миссис Райан, вы молодец! Хотелось бы только надеяться, что все это не обернется против вас.

— Я так не думаю, — просто сказала Барбара. И вышла. Какое-то время все молчали. Затем Скэнлон раскурил свою сигару и с кривой улыбкой обратился к Клемену:

— Мне кажется, метр, вы это дело проиграете. Если установят, на какой машинке напечатан адрес на конверте и «трещотка» вдруг окажется из конторы Варрена, то, принимая во внимание все факты, которыми мы располагаем… Одним словом, ваше дело труба.

Джордж безразлично пожал плечами.

— Шрифт еще не идентифицирован, так что говорить пока рано.

Я взглянул на часы. Было семь тридцать пять. Как она сказала? Через полчаса он будет в конторе, только позавтракает.

А Джордж даже не дал себе труда взглянуть на часы. Он лишь закурил новую сигарету и внимательно слушал Скэнлона, который возобновил допрос. Стоящий на столе рядом с нами телефон казался мне бомбой замедленного действия, черной и безмолвной. Другой аппарат стоял рядом с Джорджем, прямо под рукой. Он не обращал на него внимания.

Нет, мы все-таки ошиблись. Невозможно иметь такие крепкие нервы. Если же мы не ошиблись, то он вполне мог допустить такой ход с нашей стороны и правильно оценить его, как типичный блеф. Нет, сказал я себе, еще не все потеряно. На его месте я бы в уме отсчитал некоторое время, а затем вышел под каким-нибудь удобным предлогом, элегантно и не вызывая никаких подозрений. Но бог мой, какую надо иметь силу воли и выдержку, чтобы спокойно выжидать это время! Сколько он еще может терпеть?!