— Послание еще у тебя?

— Нет. Леди Мьюриэль везет его в Ферни-Этт. Она должна прибыть во временную столицу не позднее завтрашнего полудня. Просила тебя дождаться ее приезда.

— Хорошо. Есть еще известия?

— Нет.

— Тогда, ярких звезд тебе и всем моим братьям! Я вернусь в Эфель-Дорат, как только разыщу Бреанира.

Оба наклонили головы, прощаясь. После нежданного визита транс-двойника ни о каком сне речи уже не шло. Командующий наскоро принял ванну, оделся, но идти с печальным сообщением в Совет было слишком рано, и он прилег одетым на кровать, слепо уставившись на темную стену. Шли часы, и в комнате посветлело, потом на стене цвета топленого молока принялись рязвиться два солнечных зайца — эльф не повернулся, чтобы взглянуть, что заставило лучи превратиться в озорные пятна. В полдень солнце уже единовлалстно владело всей комнатой, не оставив тени ни малейшего шанса. Наконец по каменным плитам мостовой рассыпался торпливый цокот копыт. Хаэлнир встал, застегнул портупею, по въевшейся навсегда привычке, проверил, легко ли выходят из заплечных ножен клинки. Вдохнул глубоко и вышел навстречу озерной посланнице.

— Великий Тин, Владыка отклонил мою просьбу, но если к нему обратишься ты…

— Нет.

Хаэлниру больно было смотреть в ставшее внезапно серым лицо старейшины. Тин Законодатель походил на собственный труп, но не отвел глаз под пронзительным взглядом Мьюриэль, не дрогнул, когда та упала к его ногам, моля о помощи. Командующему казалось, что его собственные лицевые мускулы, от непрерывных усилий сохранить невозмутимый вид, окаменели навечно. И если теперь он захочеть открыть рот, то разжимать челюсти придется не иначе зубилом.

Мьюриэл плакала, а они с Тином, как два тупых истукана только смотрели на нее.

— В любом случае, уже слишком поздно. — Отстраненно произнес старейшина Альвен-Тинов. — Бреанир опытный воин, он знает, как надлежит поступать солдату, попавшему в плен, а значит, в эти минуты он уже мертв.

— Он жив. — «Каменные» губы, оказывается, еще способны были двигаться. — Еще есть надежда. Возможно, мне удасться освободить его и без армии, пусть только Совет откроет для меня портал в Тар-Алент[40]…

— Надежды нет, она умерла вместе с Бреаниром. — Тин словно сам с собой разговаривал, потом неожиданно вздернул за локти с пола элфьею, приблизил к лицу лицо. — Ты знаешь, я любил его как сына. Даже больше собственных детей! Я отдал бы жизнь, если б мог — но она принадлежит клану. Ты понимаешь?

Мьюриэль закрутила головой, по-новой заливаясь слезами.

— Он жив! — Настаивал Хаэлнир. — Его еще можно спасти.

— Уходите. — Бесцветным голосом приказал великий ученый, и оттолкнул эльфею к ее спутнику. — У нас траур. Мы не принимаем гостей.

Эльф бросил еще один взгляд в синюшно-бледное лицо старешины, бережно поддерживая Мьюриэль за плечи, повел ее к выходу.

— Он лжет. — Внезапно останавливаясь на полпути к дому Зил-Ирисов, заявила Мьюриэль.

— Кто? — Не понял сопровождающий.

— Великий Тин! — Красивые губы словно выплюнули имя. — Он никогда не любил Брена, иначе бы сделал хоть что-нибудь! Я не смирюсь… — Добавила, хотя и без прежней уверенности.

— И не надо. — Хаэлнир украдкой оглянулся. Но на улице кроме них никого не было. Все же он понизил голос. — Нам лишь нужно захватить портал. Ты будешь держать коридор, а я перейду в Тар-Алент. Я знаю пустыню, и сумею найти Бреанира. Рано отчаиваться!

Эльфея поспешно вытерла рукавом глаза.

— Я сделаю все, что нужно. — Уже более бодрым голосом заверила она.

— Тогда встретимся после заката в зале перемещений.

Коротко кивнув, Мьюриэль заспешила к собственному особняку.

Командующий, вернувшись домой, принялся готовиться к походу. Достал кольчугу, проверил складной арбалет, скатывающаяся обойма с болтами была заполнена наново совсем недавно. Добавил к арсеналу несколько ручных бомб. Еще следовало подумать о легкой фляге для воды. «Коня придется взять в Тар-Аленте…» Эльф предпочел бы иметь рядом верного Гвиска, но незаметно проникнуть в зал перемещений с лошадью — задача непосильная, даже для командующего из Безымянного клана.

До вечера было далеко и Хаэлнир решил, что следует посвятить часть времени сну, тем более, что ночь выдалась беспокойной, а когда теперь удастся отдохнуть — неизвестно. Разбудил его негромкий звон дверного колокола. В холле поджидал начальник дневной стражи — город круглосуточно охранялся отрядом эльфов, большинство постов умело замаскированы от посторонних глаз на границе эльфийских владений, но был и один вполне открытый — так называемый парадный караул у главных ворот города. Обычно у стражей почти не было работы — посторонний не мог проникнуть в город без приглашения, а все визиты были заранее согласованы с советом. Но на этот раз, «отдыхавшему» на воротах Тэйрану Арнстеду свалился на голову дракон. Хорошо, что в переносном смысле. Ящер явился в Ферни-Этт в человеческом обличье, и приглашения у него не было, что очень странно, потому что пограничную «полосу» он миновал так, словно был жданным гостем. Конечно, следовало в первую очередь доложить о визитере Совету, но дракон назвал имя Хаэлнира, под чьим командование Тайран провел когда-то двадцать лет в пустыне. Поэтому носитель меча из клана Арнстед взялся известить старейшин лично, и направился прямиком к особняку Безымянного клана. Никто не смог бы упрекнуть его в нарушении воинского устава, ведь Хаэлнир был одним из членов Совета, хоть и восстановленным в звании совсем недавно.

— Вас ищет дракон. — Отсалютовав бывшему командиру, сообщил Тэйран. — Назвался Эрсторгеном. Каким-то чудом ему удалось незамеченным добраться до ворот Ферни-Этта.

— Где он? — У Хаэлнира возникло подозрение, что ночная весть — не последнее плохое известие на сегодня.

— Остался с моими парнями. Если он желанный гость, я свяжусь с Ирнфридом и велю пропустить.

— Не нужно, я сам схожу к воротам, Эрсторген первый раз в городе и не знает дороги.

Командующий отправился на пост вместе с Тэйраном. Рядом с мощным барбаканом нетерпеливо расхаживал Торки, замершие на карауле стражники неотрывно следили глазами за его перемещениями: драконы — существа непредсказуемые.

— Эрсторген, рад тебя видеть! — Эльф пожал протянутую руку, почувствовал пульсирующее изнутри напряжение. Но дракон не стал сразу выплескивать проблему, с которой приехал в Ферни-Этт, дождался, когда отошли на десяток ярдов от караульных.

— Мама снова попала в неприятности. — Мрачным тоном сообщил он. — До вчерашнего дня я не знал, что случилось. Она выехала в Пельно, но к сроку в резиденцию не явилась. Никто не обеспокоился — ты ведь знаешь мою мать, ей ничего не стоило внезапно поменять планы. Но вчера мне доставили это. — Дракон вытянул из-за пазухи пергамент. Точно такой же Хаэлнир уже видел сегодня утром в руках у Мьюриэль. Еще не развернув, он уже знал, что прочтет.

— Снова выкуп, и снова нужно непременно явиться в пустыню… — Командующий медленно скатал свиток.

— Снова? — Переспросил ящер.

— Бреанир тоже похищен. Великому Тину, как и тебе, предлагают лично прибыть в кочевье с выкупом.

— Мне показалось это довольно странным: обмен пленниками всегда происходил на границе. И еще — я до сих пор не чувствую, что с матерью что-то не так. Я даже залетел сначала в Пельно, чтобы удостовериться. Она там не появлялась. Зато мне рассказали, что пару четвертей назад за городом произошла стычка с кочевниками. Бродячие жонглеры из степных варваров внезапно набросились на публику и всех перебили. Резня случилась под самым носом у городских стражников, но те ничего толком не разобрали. Толи один из зрителей оскорбил степняков, толи еще что. Самое удивительное, убийц так и не догнали, хотя стража, я уже говорил, стояла буквально в сотне ярдов. Они не видели, чтобы жонглеры увозили кого-то с собой. И все-таки мне кажется, что похищение и эта стычка как-то связаны!