Копуша скромно потупил глаза: «Нет, скалдырников Прокопии искони сторонились».

Но главный буравчик не отставал: «Да возьми камешек, ведь не велика ноша, а вдруг пригодится».

Воспитанный копуша не хотел обижать отказом доброго буравчика, поэтому взял камешек и спрятал его в свою дорожную сумку.

Потом с тяжелым вздохом (помощь-то найти не удалось) копуша полез наверх.

***

Из-под земли он выбрался недалеко от того места, где какое-то время назад начал спускаться, то есть в чаще леса. Оказавшись наверху, копуша сменил цвет шубки и цвет глаз. Хорошо умея ориентироваться в пространстве, копуша сразу понял, в какой стороне находится замок Ругна. Поверху идти было не очень приятно, но зато это занимало меньше времени. А времени у копуши оставалось все меньше.

***

Чекс уже ждала копушу в саду. С ней была принцесса Айви, которая всегда оказывалась именно там, где должно было произойти что-нибудь интересное. Они играли в саду. Копуша прислушался к их радостным выкрикам: «Чего это они рассвистелись?» — удивился он.

Копуша прибыл без опоздания, минута в минуту.

— Ой, копуша! Явилсся! — радостно закричала Айви и бросилась его обнимать. Объятие получилось хоть и неуклюжее, но зато искреннее.

— А где же Эхс? — спросил копуша.

— Не знаю, — развела руками Чекс. — Думаю, сскоро появитсся.

Потом Чекс и Айви рассказали о своих приключениях, а копуша — о своих. Больше всего копушу удивило, что в гипнотыкве они побывали не только душой, но и телом.

— Проникнуть в тыкву, прежде не распрощавшись с телом, еще никому не удавалось, — сказал копуша.

— А мне вот когда-то удалоссь, — задорно ответила Айви. — Правда, правда, удалоссь! Каблук кобылки-сстрашилки помог мне оказатьсся внутри тыквы, а потом я пошла в замок Доброго Хамфри, но он потерялсся…

— Что, замок Доброго Волшебника потерялся? — ошарашенно спросил копуша.

— Каблук кобылки-сстрашилки, глупенький, — пояснила Айви. — Очень жаль, что потерялсся, ведь внутри гипнотыквы сстолько интерессного. Конечно, ессть и неприятноссти — тараканий домик, озеро ее кассторкой; но это можно перенессти. А зато я видела конфетный ссад и…

— Конфетный ссад, думаю, ты к неприятносстям не причисслила? — с улыбкой спросила Чекс.

— Вот как раз и причисслила, потому что ессли б я ссорвала хоть одну конфету, хоть один леденец, то оссталась бы в гипнотыкве навссегда, так что пришлоссь пройти мимо. Предоставь, пройти мимо конфет! Это же ужасе какой-то!

— Да, чего-чего, а ужассов в тыкве полно, — понимающе улыбнулась Чекс. — Тыква — вмесстилище плохих сснов, ты ведь знаешь.

— Ага.., нет, нет, «Да»!» — уже зная, что сейчас скажет Чекс, весело крикнула Айви.

Время шло, а Эхса все не было. И они начали волноваться. Может, с ним что-то случилось? Может, отправиться к нему навстречу? Но куда? Но как?

Никто из них не знал, каким путем пошел Эхс к озеру Огр-Ызок и каким путем решил вернуться.

И тут они увидели старенькую старушку, которая брела в их сторону.

— О, крылатый кентавр и Прокопий из рода кссанфских Прокопиев, давно вымерших! — запричитала старушка. — Вы, должно быть, и ессть Эхссовы друзья.

— Мы и ессть, — хором ответили они.

— А я Ветошкой зовуссь, из рода донных прокляторов. Я на него ссилу наседала, но не знала какую, а она оказалассь проклятием. Пропал голубок, пропал кассатик. Вот я к вам и пришла, может, вы его отыщете.

Копуша посмотрел на Чекс. Эхс.., пропал!

— В замке очень много полезных заклинаний! — не растерялась Айви. — Я ссейчасс ссбегай и отыщу нужное.

Копуша вздохнул. Может, и в сайом деле все не так уж плохо…

Глава 9

В ГИПНОТЫКВЕ

Эхс то пробирался через заросли, то вдруг оказывался на поляне. Он не знал, что ждет его дальше, потому что внутри гипнотыквы все было возможно. Сам Эхс раньше в Мире-По-Ту-Сторону не бывал, но от отца много о нем слышал. Если кто в глазок гипнотыквы заглянет, рассказывал Загремел, то тут же его душа оказывается внутри, а тело остается лежать снаружи. И будет оно лежать до тех пор, пока кто-нибудь бедолагу от глазка не оттащит. Если же не оттащить тело, то душа так и будет бродить внутри, а тело снаружи начнет худеть, худеть и в конце концов погибнет. Судя по рассказам папы-Загремела, в тыкве много веселого и интересного. «Папочка-то повеселился, — грустно вздохнул Эхс, — да только где огру смех, у неогров слезы». А Эхс все-таки считал себя человеком, а не огром.

Не повезло ему. Старушкино благословение проклятием оказалось. Так ведь сам напросился, сам!

Вот и смела его бабулина сила в яму; не поленилась, прямо к глазку гипнотыквы доставила. Ветошка, несомненно, примется искать его и наверняка.., не найдет. Проклятие уж постарается перегородить дорогу и своей хозяйке, не допустить ее сюда, к гипнотыкве, к его одиноко лежащему телу.

А можно ли выбраться собственными силами?

Тут Эхс глубоко задумался. Надо постараться вспомнить все, что Загремел рассказывал о гипнотыкве…

Что-то папаша еще такое упоминал… Ну конечно!

Именно в гипнотыкве живут кобылки-страшилки, доставщицы плохих снов. Именно кобылки-страшилки могут свободно проходить в гипнотыкву и выходить из нее, без всяких «виз».

В таком случае, не отыскать ли одну из них?

Может, она согласится помочь? Кобылка доставит Ветошке сон, рассказывающий о том, где именно он, Эхс, оказался, и тогда уже можно ждать помощи.

Пусть не сразу, но все-таки будет надежда.

Еще из рассказов папы запомнилось Эхсу, что кобылки-страшилки как будто берут за свои услуги какую-то плату, ужасную. Но что за плата и почему ужасная — этого Эхс не помнил. Ну ничего, в свое время станет ясно.

Куда же идти, чтобы отыскать кобылок? Загремел говорил о каком-то пастбище, на котором они пасутся, но чтобы до него добраться, надо сначала пройти мимо призраков, потом через Медный город, в котором живет медный народ. Эхс не знал, что это за народ такой, но надеялся признать, когда увидит. В общем, пора было отправляться в путь.

Теперь Эхс повнимательнее присмотрелся к вьющимся вокруг него тропам. Такое впечатление, будто они брошены кем-то на поверхность, да так небрежно, словно макаронины на тарелку. Одна тропа соединялась с другой, все это смешивалось, скрещивалось, перекрещивалось. Какая куда ведет? То ли к замку с призраками, то ли к Медному городу, то ли к пастбищу?

Есть только один способ проверить. Эхс поставил ногу на одну из троп и немного прошел по ней.

И тропа тут же услужливо выпрямилась, как бы намекая: иди по мне и придешь, куда собирался прийти.

Эхс шел, но все время был настороже. Он не верил таким вот гладеньким тропам, чаще всего они приводят прямехонько к…

А вот и она, древопутана? Так он и думал.

Эхс хотел повернуть в обратную сторону, но не смог. Тропа оказалась односторонней.

Назад — не пойдешь, в сторону — еще неведомо, на что напорешься, впереди — древопутана. Что же делать?

А вот хищное дерево отлично знало, что ему делать, и уже тянулось к Эхсу своими щупальцами.

С такой гигантской, с такой кровожадной древопутаной Эхс встретился впервые. Такое лишь в страшном сне могло присниться.

Страшные сны! Ну конечно! Гипнотыква — это своего рода шкатулка для хранения страшных снов.

И наверняка кобылки-страшилки приходят к этой страшной древопутане, чтобы потом унести ее образину и подарить какому-нибудь сладко спящему жителю Ксанфа. Кобылки, несомненно, очень ценят эту древопутану, как некий незаменимый реквизит.

Значит, возле древопутаны и надо остаться, и подождать, пока прискачет кобылка, а потом попросить ее унести наружу известие о нем. Но древопутане мысли Эхса были безразличны, она продолжала тянуть к нему свои железные щупальца. И первое уже коснулось его лица. Эхс увернулся, но щупальце не отставало. Коготь вцепился ему в волосы и потянул вверх.