— А чем же?

— Возможно, вариации забвения. Скорее всего, он в самом деле увлекся молоденькой гувернанткой… Поэтому на него зелье и так и повлияло. Он путается, к кому его влечет, не знает, какой сейчас год, не замечает своего сына…

— И? Развод и все?

— Он маг, — резче, чем хотелось бы, бросил Оскар. — Для него это равносильно потере силы. Мало кто на это способен. Не по дурости, а сознательно вдруг стать словно слепым, глухим и безногим! — он вытер лоб, словно стирая неприятное воспоминание. — Я понять не могу, почему тогда именно леди Элизабет так обеспокоена сохранением брака. Уж она-то не теряет ничего. В ней нет дара, ей положено хорошее содержание.

— А если она умрет, то…

— То лорд Ленгфорд сможет жениться еще раз. Даже на этой мисс Брукс. Тем более, что она слабенький, но маг. И да, она мне поклялась силой, что она ни делом, ни бездействием, ни мыслью, ни заклинанием не покушалась на жизнь, физическое или ментальное здоровье хозяйки. Даже слова клятвы напоминать не пришлось.

В хрюканье некромантки слышалось: «Будто ты их знаешь наизусть?»

— А если умрет Джек?

— О, тогда у леди будет не просто деньги, но еще и поддержка общества…

— Тише вы! Шарлотта вышла! — Миранда толкнула локтем в бок увлекшегося опекуна.

Дверь апартаментов юной леди скрипнула и по коридору потянуло холодом. Кристе захотелось поджать ноги, свернуться на диванчике и не дышать. Но Оскар схватил ее за руку и желание спрятаться пропало.

Она послушно побрела за подпрыгивающей от нетерпения Мирандой и широко шагающим магом, надеясь, что сегодня не придется долго пробить по лабиринтам.

Шарлотта была как прежде бледна. В руках канделябр с настоящими свечами. Белоснежная ночная сорочка развевалась как на ветру, хотя сквозняка не чувствовалось. И шагала девушка целеустремленно.

А дом чудить продолжал. Менялись комнаты, как будто они были картами в крапленой колоде шулера. Обои из ярко зеленых становились коричневыми, а затем пронзительно синими или голубыми. Узоры из индийских огурцов превращались в пионы или жар-птиц. Столики переправлялись то в зачехленные музыкальные инструменты, то в чучела медведей, то перебегали на стены, чтобы зависнуть оленьими рогами, гобеленами со сценами охоты или картинами. Блеск доспехов тускнел, когда на арчатых окнах возникали плотные бархатные портьеры. Лестницы уходили вправо, чтобы потом передумать и повернуть влево, вниз или застыть над пустотой.

Но Кристабель смотрела на это как-то отстраненно. Дом словно присмирел и запутать их уже не пытался.

Почему?

Не от того ли, что ее за руку держал какой-то блондинистый маг?

Шарлотта прошла через крыло, где размещались спальни. Мимо лестницы, ведущей в «черную половину», где жили слуги и размещалась кухня, кладовая и прочие подсобные помещения. Мимо огромной столовой, гостиных с клавесином, с медведем, мимо библиотеки.

Остановилась около какого-то гобелена, нажала на один из камней рядом, а потом еще на один. Часть стены отъехала в сторону, открывая винтовую лестницу.

Узкую, но чистую.

Будто ее кто-то старательно подметал.

Или не подметал, а постоянно ходил по ней в длинной и широкой ночной сорочке. Такой наряд всю грязь вычистит не хуже метелки.

— Стойте здесь! — велел барон Эрттон.

— Счас же! — откликнулась Миранда, сбросив на пол свою крысу и создавая в ладонях фиолетово-сиреневые сферы. Кристе подумалось, что вот эти «огонечки» что-то из боевых заклинаний. И уж лучше бы не демонстрировать, на что они способны.

А зомбик привстал на задние лапки, задергал передними, словно боксируя, оскалилась и зашипела. Ну очень грозный грызун, готовый защищать хозяйку до последней косточки.

— А вы… — очередная попытка воззвать к женскому благоразумию в лице леди Эванс.

— С вами иду, — отозвалась девушка. — Неужели вы меня здесь оставите? — а то без вас дом опять начнет шалить и не известно, куда выбросит. — В вами точно безопаснее!

Оскар вздохнул, вытащил из трости узкий клинок, отбросив деревянные «ножны», тоже создал бледный пульсар и первым начал подыматься по лестнице.

Следом за ним Миранда пропустила Кристу, а сама с верной крысой вошла последней. Ступени были высокими и гладкими, а еще тишина … темнота, словно проглатывала все звуки: шаги, дыхание, шелест платьев, гул крови в голове. Хорошо, что шли они недолго.

Дверь на последнем пролете была приоткрыта и перешагнув порог чердака девушку ослепил лунный свет. Крыши словно и не существовало. Она вся была изрезана узкими окнами разной высоты, через которые и лились потоки серебряно-белого света. И стены, и балки, и мебель, покрытая пыльными чехлами, все казалось мертвенно-серым, нарисованным плохим карандашом на рыхлой бумаге.

И фигура леди Шарлотты тоже.

Тонкая, хрупкая, невесомая. Мужчина чуть покрепче сожмет и раздавить сможет.

Тем более, что именно этот мужчина, который сейчас держал ее в объятьях.

Как сломанную скрипку, подумалось Кристе. Из-за общей несуразности картины ли в нескольких шагах от них? Или же из-за тонких звуков на грани восприятия.

Незнакомец прильнул к шее девушки как в страстном поцелуе и не сразу заметил гостей. Оторвался, недовольно зашипев, уставился на Кристабель темными провалами глаз. Изо рта стекало что-то темное.

И сразу же швырнул Шарлотту на руки магу.

Только тот отстранился и бросился с клинком на худого, невысокого и страшно некрасивого то ли парня, то ли старика. А безжизненное тело упало на руки Кристе.

«Тяжелая же! — подумала Кристабель, едва удержав Лотту. — И бледная!»

А на белой кружевной сорочке расползалось черное пятно. Большое, даже странно было, что столько могло вытечь из двух крошечных ранок на шее.

— Кровь! — взвизгнула некромантка и бухнулась без чувств.

Сзади раздался грохот. Это упала в обморок боевая крыса.

«Ну кровь…» — отстраненно подумала леди Эванс, рассматривая испачканные руки.

Маг на все это внимания не обратил. Он полоснул клинком, но там, где мгновение назад стоял вампир, осталась только струйка дыма.

Сбежал, но недалеко.

Огромная летучая мышь не смогла вылететь в окно, распласталась, как по невидимому стеклу. Опять подернулась дымкой, превратилась в мужчину и едва уклонилась от очередного удара клинком.

Еще и когтями по сюртуку прошелся.

А когти у него знатные, длинные, твердые и желто-белые.

Зашипел, ведь целился он в горло.

Затем эти двое, маг и вампир, завертелись в каком-то сумасшедшем танце и разглядеть, кто что делает стало невозможно. Недолго.

Вампир оказался на полу, а Оскар занес над ним посеребренный клинок.

— Стой! — голос у кровопийцы из детский сказок был высоким и надтреснутым. — Ты ученому веришь! А он ошибается.

И рукой прикрылся, надеясь, если хоть не начать разговор, то хоть замедлить серебряную смерть.

С кем разговариваешь, сложнее убить.

Заблуждение, свойственное не только людям.

Маг отсек голову одним ударом. Будто не из плоти и крови существо было, а из тумана.

Крови тоже не было. Только прах. Серый песок, который и форму человеческую не удержал.

Вот тут и Криста решила потерять сознание.

— Леди! Криста! Да что ж это такое! — недовольный Оскар тряс за плечи и не собирался успокаиваться, пока его жертва не придет в сознание. — Кристабель! Да очнитесь же наконец!

— Кристабель? Красивое имя, — Миранда сидела рядом со все еще бесчувственной Шарлоттой и гладила по шерстке своего Малыша. Крысеныш уткнулся носом в юбку хозяйки и обиженно сопел. Стресс у питомца. — У меня есть два варианта как можно ее привести в себя и оба тебе не понравятся.

— И?

— Первый — вылить на нее чашку воды, но для этого ты слишком джентльмен.

— А второй.

— Поцеловать даму.

— Что?!

От такой перспективы даже Криста начала шевелиться и демонстрировать, что она уже вроде как почти в себе и все слышит, и все понимает. Только встать еще не может, но это временно. И вообще давно пора заняться воспитанием подрастающего поколения некромантов. В старинном духе нотаций и розог.