Джарлакс вызвал свои врожденные магические способности и окутал обоих стрелков сферой непроницаемого мрака. Из черного шара послышались шаркающие звуки, стон, потом крик, и дроу с удовольствием увидел, что первый стрелок все же свалился с края крыши, увлекая за собой товарища.

– Что ж ты такого натворил, Энтрери? - снова пробормотал Джарлакс.

Отступив в тень, он обвел взглядом неровные крыши со множеством скатов, ища место, откуда можно было бы безопасно заглянуть в переулок и узнать, что там происходит.

Уловив краем глаза какое-то движение, Энтрери послушался инстинкта и отшатнулся к противоположной стене узкого переулочка, постаравшись при этом удержаться на ногах, поскольку первые двое негодяев никуда не делись. Наоборот, они бросились в атаку, видимо ободренные прибытием подкрепления.

Убийца тоже выступил вперед, держа перед собой меч. Рядом с грохотом приземлились новые враги. Энтрери остановился. Его переход в нападение был обманом, попыткой припугнуть нападавших и решить, что же делать при новой расстановке сил. Будь он менее опытным бойцом, единственное, что пришло бы на ум в таком положении, - отчаянно прорываться вперед, разогнать двоих преграждающих выход из переулка и сбежать.

Но Энтрери никогда не спасался бегством. Правда, резко остановившись, он едва не упал, но ловко скрыл это, всем телом привалившись к стене и тут же оттолкнувшись от нее.

Обернувшись, он в замешательстве замер: двое вновь прибывших лежали в груде мусора, странно переплетясь телами. Один был совершенно неподвижен, а второй корчился, попеременно хватаясь то за запястье, то за колено, то за лодыжку, - видимо, сильно ударился при падении. Стоило Энтрери взглянуть вверх, где еще висел черный шар, как он сразу понял, в чем дело. Джарлакс.

Два первых врага наступали, и Энтрери, не раздумывая, качнулся к тем, что упали сверху, и одним ударом Когтя Шарона пронзил и того, что был без сознания, и того, что еще подавал признаки жизни. Первый не издал ни звука, а второй пронзительно закричал. Но прикончить его не оставалось времени. Энтрери выдернул клинок и обернулся, фонтаном брызнула кровь. Он успел как раз вовремя, чтобы парировать сначала удар мечом, а потом отбить руку другого парня, с кинжалом. Чуть приволакивая ногу, продвигаясь вперед маленькими шажками и делая выпад за выпадом, убийца понемногу стал теснить противников, не столько надеясь ранить, сколько освободить себе пространство для маневра - еще и на случай, если тот, на куче мусора, вдруг соберет последние силы для удара.

Потихоньку неотступно тесня неприятелей, он вскоре оказался у границы обледенелой мостовой. Здесь наконец его враги сумели перейти к согласованной тактике и разошлись в стороны для удобства нападения.

Дальше двигаться было нельзя, и Энтрери занял оборонительную позицию, хотя одна нога была все еще не так послушна, как он стремился показать.

– Он убил Вирта! - вскричал противник справа, тот, что держал меч.

– Рот закрой, дубина! - осадил его товарищ.

– Вы с ним скоро встретитесь, - заверил Энтрери.

Он не жаловал моду болтать с врагами во время сражения, но сейчас вынужден был тянуть время. Нога болела, и приходилось сдерживаться, чтобы не выдать себя гримасой.

Парень с кинжалом сделал выпад, и Энтрери, защищаясь, широко взмахнул Когтем Шарона. Но боец очень быстро отдернул руку и хотел нанести второй удар, ниже. Не знал он только, наивный, что даже на одной ноге, даже с трудом удерживая равновесие и страдая от боли, Энтрери виртуозно владел оружием. Он не только остановил Коготь Шарона, не завершив взмаха, но и, почувствовав опасность с другой стороны, единым сильным и плавным движением сумел отразить нападение второго противника, с мечом.

Весь вес своего тела Энтрери перенес на левую, непослушную ногу, утвердив ее на земле, как ось, а правую отвел, зная, что последует удар кинжалом. Вражеский клинок лишь слегка задел ему бедро, и, к чести противника, тот сразу понял, что промахнулся, и отпрыгнул назад, опасаясь ответного удара. Но убийца и это предвидел и даже не сделал попытки достать его. Широким взмахом Когтя Шарона в сторону другого врага он вызвал в воздухе плотную завесу, словно из сажи, скрывшую его от глаз парня с мечом.

Убийца не сомневался, что враг машинально на мгновение выпрямится, прежде чем отшатнется от неожиданности. И в этот самый миг Энтрери пригнулся и полоснул клинком ниже черной пелены.

Сперва он почувствовал, как меч мягко входит в плоть, потом ощутил сопротивление кости, затем раздался дикий крик боли.

Развернувшись на месте, он остался один на один с парнем, дравшимся кинжалом. Судя по громкому звуку падения, его товарищ, по крайней мере, на некоторое время вышел из игры.

Повинуясь инстинкту, Энтрери поднял Коготь Шарона и сразу же услышал, как лязгнул о кроваво-красное лезвие меча кинжал, брошенный неприятелем.

Парень достал другой кинжал. Энтрери оскалил зубы в ухмылке.

И вдруг противник не выдержал, развернулся и побежал, моля о пощаде, но, не успев сделать и пары шагов, растянулся на льду. Боясь, что смертельный удар настигнет его, он пополз, жалобно подвывая, и на четвереньках выбрался на улицу.

Энтрери стоял, с усмешкой глядя ему вслед.

Обернуться его заставил неожиданный стон. За спиной стоял Джарлакс и вытирал лезвие кинжала, которым только что прикончил недобитого противника.

Дроу выжидающе смотрел на приятеля, рассчитывая получить объяснения. Но Энтрери промолчал.

– Прелестная картинка, - вдруг сказал Джарлакс, кивнув в сторону.

Энтрери проследил за его взглядом туда, где начала таять черная завеса. На том самом месте, где стоял его противник, остались его ноги, отсеченные чуть выше лодыжек. Сам же парень с трясущимися окровавленными руками грузной кучей лежал у стены.

Джарлакс подошел к нему и осмотрел с головы до ног.

– Ты умрешь от потери крови, - невозмутимо объяснил он. - Это займет время, но больнее, чем сейчас, уже не будет. Правда, станет холодно, и не пугайся, когда в глазах начнет темнеть.

Парень всхлипнул и умоляюще поднял руки.