– Эй, парень, – запротестовал Ди-Один. – Что тут личный в динеро… деньги? Я покупать что-нибудь от тебе, я платить. Ты покупать что-нибудь от мене, ты платить. Личный имущество – это что ты держать для себе, верно? А деньги никто не держать для себе, поэтому он не личный вещь.
– Но они у тебя ничего не покупали!
– А как нащет эти? – Ди-Один поднял пару брюк. – И эти, – указал он на башмаки.
– Вы их украли!
– Это жизн, чудик! Или, как ты говорить, это эстратегия, верно?
– Мы зря теряем время, но я готов ответить хоть сейчас. Находясь под огнем противника, вы оба проявили из ряда вон выходящую инициативу, можно сказать, необыкновенную изобретательность. Это делает честь вашим мундирам, и я буду рекомендовать вас для представления к награде.
– Это прикрасни!
– Это значить ишшо динеро… Деньги, да?
– Вернемся к этому вопросу позже, а сейчас – о деле. Где наш объект номер один?
– Это тот тощий, что на фотография?
– Верно, он, солдат!
– Он там внутрь, а это такой дело, что, если я войдить туда, то мой мама и мой священник будет плюнуть на мене! – осенил себя крестным знамением Ди-Два. – Да, парень!
– Что, плохое виски, сынок?
– Плохой entretenimiento[51]. Как вы здесь сказать, repugnancia![52]
– Не думаю, что бы я говорил так, сынок. Ты хочешь сказать: отвратительно?
– Ну… один половина, но не другой половина.
– Что-то я не пойму тебя, капрал.
– Этот прыгать и прыгать. Вверх и вниз.
– Вверх и?.. О, пресвятые орды Чингисхана, уже не хочешь ли ты сказать…
– Я вот это хотеть сказать, чудик, слушай. Я прокрался, чтобы найтить гринго, который тебе не нравится… Он повесить трубка и пойти в большой кругли бар. И так все этот безумный люди танцевать – des nudo, senor!..[53] Совсем голый!..
– И?
– Он о’кей! Он смотреть на mujers[54], а не на nombres.[55]
– О боже, что за игрища! Мы вовсе не должны брать в плен этого сукина сына, мы должны спасти его! В поход, солдаты!
Внезапно, совершенно неожиданно, из скопища машин на стоянке у «Нэнси и так далее» вырвался маленький зеленый «Бьюик» и, заскрежетав тормозами, остановился в каком-то ярде от Хаука и его гвардии. Из машины выскочила хрупкая фигурка. Худощавое лицо незнакомца ничего не выражало, но в темных глазах сверкали молнии.
– Думаю, вы зашли достаточно далеко! – изрек он.
– Кто ты, черт бы тебя побрал, малыш? – закричал Маккензи Хаукинз.
– Малыш?.. Ну что ж, мал золотник, да дорог, если вы понимаете, что я имею в виду.
– Я сломать этот маленький старый гринго пополам, но не буду ранить его слишком сильно. О’кей, чудик? – предложил свои услуги Ди-Один, выступая вперед.
– Я пришел к вам с миром, а не с войной, – произнес скороговоркой водитель «Бьюика». – Мне хотелось просто побеседовать с вами, как это принято у цивилизованных людей.
– Подожди! – завопил Хаук, останавливая Ди-Один. – И затем обратился к странному человечку: – Еще раз повторяю вопрос: кто вы? И в связи с чем собираетесь вы тут устраивать со мной совещание?
– Я Арон Пинкус.
– Тот самый?
– Да, тот самый, сэр. А вы, полагаю я, несмотря на ваш довольно глупо выглядящий парик, – знаменитый генерал Маккензи Хаукинз?
– Так точно, сэр! – возгласил Мак и тотчас, сорвав театральным жестом камуфляжный убор со своей головы, щетинившейся посеребренными временем короткими волосами, явно подвергнутыми военного образца стрижке, встал навытяжку. Но и в такой позе от его широких плеч веяло угрозой. – Итак, что мы имеем сказать друг другу, сэр?
– Думаю, очень многое, генерал! Мне хотелось бы, с вашего позволения, возвести себя в данный момент в один ранг с вами, ибо в той стычке, участниками коей являемся мы оба, я возглавляю противную сторону. Надеюсь, никаких возражений?
– Признаю за вами такое право, командир Пинкус. Я полагал, что смело могу положиться на своих соратников, но оказалось, не отрицаю этого, что вы ловко обошли их с фланга.
– Коль уж вы хотите объективно оценить ситуацию, то вам следует кардинальнейшим образом пересмотреть свои суждения, генерал: я не их обошел, а вас. Видите ли, вы находились на той шумной улице более часу, что позволило мне поставить спокойно свой «Бьюик» в сторонке, и когда вы последовали за лимузином Шерли, я столь же спокойно пристроился сзади к вашей машине.
– Так-так, продолжайте… Я слушаю вас.
– Ваши двое помощников действовали блестяще. Безусловно блестяще! Право же, я бы с радостью нанял к себе любого из них. Схватка в рыбном магазине, совещание в дверях по ту сторону улицы… Но что самое удивительное, так это то, что они завели машину без всяких ключей! Просто подняли капот и покопались! Вся моя пресловутая мудрость бессильна помочь мне в решении этой загадки. И как они только ухитрились это?
– О, все так просто, comandanto![56] – вмешался Ди-Два, блестя глазами. – Видишь, здесь три проводочек. Они висель свободно. Я подсоединить их друг на друг, и…
– Стоп! – завопил Хаук, пожирая глазами Арона Пинкуса. – Вы сказали, что обошли меня! Вы, старый ублюдок…
– Я подозреваю, что мы одного возраста, – перебил его знаменитый бостонский юрист.
– В нашем деле это не имеет значения!
– Тогда, возможно, имеет значение шрапнель, засевшая у меня в позвоночнике еще с Нормандии? – произнес Пинкус ровным тоном.
– Так вы были?..
– В Третьей армии, генерал. Но не будем отвлекаться. Я обошел вас лишь потому, что заранее изучил ваш воинский послужной список и, таким образом, имел возможность ознакомиться с вашей неортодоксальной и весьма эффективной тактикой. И все это – ради Сэма.
– Сэма? Сэм – как раз тот, кого я должен повидать!
– Вы увидите его, генерал. Но в моем присутствии, чтобы я мог слышать каждое произнесенное вами слово.
И снова совершенно бесшумно машина Пинкуса стронулась с места и помчалась вперед. Лишь после того, как она свернула с шоссе на стоянку, мощный двигатель издал громоподобный рев, возвещая в вагнеровской манере о прибытии лимузина. По-видимому, углядев из своего автомобиля «Бьюик» хозяина, Пэдди Лафферти резко завернул налево и, не щадя издававших жалобные стенания шин, швырнул легковушку на тротуар. Остановившись в десяти футах от стоявшей возле дома компании, он выпрыгнул из машины. Его шестидесятитрехлетнее, но все еще крепкое тело приготовилось к бою.
– Отойдите, мистер Пинкус! – возопил он. – Не знаю, сэр, что там у вас происходит, но эта мразь к вам не прикоснется!
– Твое стремление прийти мне на помощь весьма благородно, Пэдди, но силового вмешательства не требуется: наше совещание протекает в исключительно мирной, дружеской обстановке.
– Совещание?..
– Или, если хочешь, совет командиров… Мистер Лафферти, могу я представить вас великому генералу Маккензи Хаукинзу, о котором вы столь наслышаны?
– Иисус, Мария и Иосиф! – прошептал шофер, онемевший от почтения.
– Так этот псих действительно h’enerale grande?[57] – спросил Дези-Один, не менее впечатленный, чем Пэдди.
– El soldado magnifico![58] – молвил тихо Дези-Два, с изумлением взирая на Хаука.
– Вы не поверите мне, – произнес, задыхаясь, Пэдди, чуть не лишившийся от волнения голоса, – но всего несколько минут назад, сэр, я как раз думал о вас, потому что услышал ваше великое имя из уст высоко чтящего вас молодого человека, бывшего солдата. – Шофер принял стойку по команде «смирно!» и отсалютовал правой рукой: – Сержант-артиллерист Патрик Лафферти – в вашем распоряжении, сэр. Вновь служить под вашим началом – это счастье, о котором я не смел и мечтать!..
