Я заглушил двигатель, спешно пересаживаясь и контролируя, чтобы катер не слишком громко ударил в борт старого буксира. Вдоль длинного бетонного причала любой громкий звук разлетается эхом и хорошо, что наш катер как раз был сделан так, чтобы как можно меньше шуметь. Надо было с собой Джима взять, а то одному довольно сложно со всем управляться, но мне удалось с первого раза привязать катер к буксиру. Канистру я пока брать не стал, решив для начала разведать местность.

К большому разочарованию буксир был пуст. Кто-то неаккуратно разобрал и снял всё, что могло представлять хоть какую-то ценность, включая двигатель. Пара топливных баков была пуста, один даже пробит насквозь. Грязь и мусор вокруг говорили, что ловить здесь нечего. Не знаю, кто бросил в таком месте буксир, но прямо перед ним на причале стояло два контейнера, скрывающие корабль от взглядов со стороны. Кто-то таким образом решил убрать с глаз долой старую и ржавую консервную банку. Сразу за контейнерами стояли и лежали корпуса катеров и даже большая яхта, которую я приметил с воды. За всем этим добром располагалось двухэтажное здание, окна которого выходили либо на противоположную сторону, либо их вообще не было. Спустившись на причал и обойдя контейнеры, я направился к яхте, заранее догадываясь, что топлива в ней нет. Если его где-то искать, то только в здании или вон в тех красивых бочках.

Когда я обходил нос яхты, что-то негромко свистнуло позади, и мне на голову с силой опустилась металлическая труба. Раздался глухой звук, словно трубой ударили по стволу дерева. Выждав секунду, я осторожно обернулся, увидев девушку лет двадцати, в грязном и немного рваном светлом сарафане. Она сжимала трубу, намереваясь ещё раз огреть меня по голове. Увидев мой удивлённый взгляд, девушка смешно зачирикала на итальянском, угрожающе выставив перед собой импровизированное оружие. Взгляд хотя и испуганный, но решительный. Я такие видел много раз, когда мы пиратов били и в трюмах девушек находили. Почему-то первая мысль была о том, что она от пиратов и работорговцев сбежала.

– Эй, красавица, ты с трубой поосторожней, – миролюбиво сказал я, поднимая руки. – Non sparare mi arrendo.

Она подозрительно посмотрела на меня. Волосы чёрные, доходящие до середины спины, правильные черты лица, глаза зелёные, обворожительные, её смело можно назвать красавицей. Ногти аккуратно подстрижены и не очень грязные, даже прозрачный лак не сошёл, значит, похитили совсем недавно.

– Ты кто? – спросила она на хорошем английском.

– Мимо проходил, – дружелюбно улыбнулся я с некоторым облегчением. Всё-таки когда ты с кем-то говоришь на одном языке – это лучше, чем изъясняться жестами. – Тебя что, похитили?

Девушка коротко и как-то отрывисто кивнула.

– Ты местная? На итальянском неплохо говоришь.

– Катер – твой? – она мотнула головой в сторону буксира.

– Мой, но топлива хватит только вон до тех причалов дойти. Хочешь, отвезу тебя туда? Там полиция, они тебе помогут.

– Не помогут, – поморщилась она. – Они с ними заодно…

Девушка изменилась в лице, бросив взгляд поверх моего плеча и юркнула за корпус яхты. Повернувшись, я увидел мужчину в строгом чёрном костюме и блестящих солнцезащитных очках. И что примечательно, в руке он сжимал пистолет с длинным цилиндром глушителя.

– Нон спараре, – повторил я фразу, подслушанную у капитана Ливио, утверждавшего, что она переводится как: «не стреляй».

То ли Ливио меня обманул, то ли этот тип на итальянском не говорил, но он дважды нажал на спусковой крючок. Такой выстрел американцы называют «тап-тап», только с глушителями он не работает, так как из-за особенности работы затворной рамы, длинный ствол слишком сильно подбрасывает вверх. Но что-то я отвлёкся. Как говорит Джим, если день не задался с утра, то лучше из комнаты вообще не выходить. А день у меня не задался ещё с позавчера.

– Ах ты падла, – тихо сказал я, постепенно разгоняя доспех духа. Потёр два ушиба на груди, куда ударили пули, испортив модную рубашку с коротким рукавом.

Несколько секунд мы стояли, глядя друг на друга, затем я бросился вперёд, а он выстрелил ещё как минимум три раза. С активным доспехом я мог остановить автоматную очередь, выпущенную в упор, поэтому лёгкие пистолетные пули даже не заметил. Добравшись до него, протаранил плечом, повалив на землю и вцепился руками в шею. Эксперт мне попался весьма высокого уровня, так как шея хрустнула неохотно, только когда я приложил силу. К тому же он не растерялся и умудрился ещё дважды выстрелить мне в бок.

Отпустив хрустнувшую шею бандита, я огляделся, ожидая, что появятся его друзья. Прислушался, но ничего не услышал. Быстро пошарив по карманам убитого, выудил пухлое портмоне и круглые карманные часы на цепочке, которые просто отбросил в сторону.

– Можешь ещё раз ударить, если тебе от этого станет легче, – сказал я, заглядывая в портмоне. – Неплохо, неплохо.

– Он мёртв? – спросила девушка, подкрадываясь сзади и всё ещё сжимая кусок трубы в руках.

– Мертвее не бывает, – я поднялся, толкнул ногой пистолет, чтобы он откатился подальше. – Оставь, бестолковое оружие. Видишь, на затворную задержку встал, значит, патроны кончились. К тому же у тебя карманов нет. Так и будешь с ним ходить?

Девушка с сомнением посмотрела на пистолет, затем цыкнула. Подумав немного, отставила трубу, прислонив её к корпусу яхты.

– Надо отсюда уходить, – сказал я, демонстрируя девушке пачку купюр. – Хватит, чтобы купить бензин. Хочешь, поехали со мной, если полицию боишься. У нас корабль в соседнем порту.

– Он тебя ранил? – спросила она, показывая на обожжённые порохом дыры сбоку на рубашке.

– Пара синяков, – я задрал рубашку, показывая два круглых и ярких синяка на груди, размером в монету пятьсот йен. – Застал врасплох и я не успел доспех поставить. Хорошо не из автомата палил, иначе синяк был бы с кулак. Ладно, надо уходить, а то мама и без этого на меня будет сердиться, а если узнает, в какую ерунду я тут влип, запрёт в трюме и не выпустит, пока мы в Японию не вернёмся.

– Постой, – девушка остановила меня. – А вы?..

– Наёмники мы, – пояснил я. – Международная фирма, Матчины, слышала? Хотя, откуда.

– Тогда я хочу вас нанять, – заявила она. – Только прямо сейчас, у нас время мало. Мне нужно детей забрать и попасть в Рим.

– Рим? – удивился я. – Мне Ливио карту показывал и от Ливорно туда триста километров вдоль берега, а отсюда все три с половиной сотни. На одном баке не дойдём, надо будет заправляться… Точно, я бочку с нашего корабля возьму и за день доберёмся. Только сейчас нужно заправку найти, а то на катере бак пустой, я об этом уже говорил… Ну, что стоишь, где твои дети? Грузимся и поехали.

– Их забрали, – хмуро сказала она. – Они в Сарцане. Скоро их должны увезти оттуда…

– Ты, это, не раскисай, – сказал я как можно более ободряюще. – Далеко до Сарцаны этой? На катере дойдём?

– Километров десять, – она показала на восток, в противоположную от моря сторону. – Мы на машине сюда приехали, можно её взять.

Я задрал голову, чтобы посмотреть на безоблачное небо, затем взъерошил волосы и тихо выругался.

– Ладно, показывай, где у них машина, – решительно сказал я. – Правда, из меня водитель как из лодки пароход.

Неприметную серую машину мы нашли довольно быстро, всего в сотне метров от причала, между промышленными зданиями. Удивительно то, что почти сразу за зданиями начиналась дорога и какой-то посёлок с двухэтажными домами. Девушка, деловито обошла машину и лично уселась за руль. Жаль, что ключи оказались в замке зажигания и мне не удалось похвастаться особым умением угонять машины, которому меня Джим научил. Мы аккуратно развернулись и резво выехали с промзоны на дорогу.

– Тебя как зовут? – спросил я, заглядывая в бардачок. Внутри лежали какие-то буклеты, карта и ещё куча хлама.

– Эсмеральда, – сказала она.

– А я Кузьма, будем знакомы. Кто детей похитил, местная мафия?