Белла выполнила просьбу Джулианы, потом накинула ей на плечи шаль и, отступив на шаг, окинула девушку одобрительным взглядом.

Джулиана посмотрела в зеркало. Бронзовый цвет выгодно подчеркивал богатый оттенок ее волос. И снова у нее появилось ощущение, что кто-то продуманно и искусно подбирает ей туалеты.

Внезапно Джулиану охватил страх, чувство собственной беспомощности парализовало мозг. С каждым днем она все сильнее увязает в силках. С каждым днем все меньше остается у нее решимости и сил отстаивать свое достоинство.

Порыв ветра, залетевший в комнату, и тепло солнечных лучей прогнали мрачные мысли прочь.

— Пойдем, Дебора. — Джулиана быстро направилась к двери, радуясь тому, что никто не стал возражать против того, чтобы она осталась в простых кожаных туфлях без каблуков, в которых ей было очень удобно.

Люси ждала их в холле.

— У тебя очень красивое платье, — завистливо сказала она Джулиане, когда та весело сбежала вниз по ступеням. — Складки сзади — это последний писк моды.

— Да, и посмотри, как сделан шлейф, — подхватила Дебора. — По-моему, очень элегантно. Я потребую, чтобы Минни сшила мне точно такое же из пурпурного муара.

Джулиане хотелось как можно скорее выйти на улицу, поэтому она не поддержала беседу девушек. Мистер Гарстон открыл перед ней дверь с поклоном и, подобострастно улыбаясь, произнес:

— Желаю вам приятно прогуляться, мисс.

— Именно это я и намерена сделать, — проходя мимо него, ответила Джулиана и зажмурилась от яркого солнца.

— Ты выбрала самое подходящее время, Джулиана. — Голос графа Редмайна прогнал с ее лица блаженную улыбку и заставил открыть глаза. Он стоял у подъезда, держась рукой, затянутой в перчатку, за перила лестницы, и лукаво смотрел на Джулиану.

— Подходящее время для чего? — Она ждала, что радостное ощущение свободы и солнечного утра покинет ее, но этого не произошло. Напротив, она почувствовала небывалый подъем, выражение лица стало мягче, а губы вспомнили вкус вчерашнего поцелуя.

— Я зашел за тобой, чтобы предложить прокатиться в экипаже, — сказал он. — А ты, оказывается, уже готова.

— Вы ошибаетесь, сударь, я иду на прогулку с этими дамами. — Джулиана указала на Дебору и Люси, которые тут же сделали книксен.

— Я думаю, они извинят тебя.

— Да, конечно, Джулиана, — немедленно подтвердила Дебора.

— Но я вовсе не хочу, чтобы они меня извиняли!

— Желаю вам приятно провести время, милые дамы. Всего хорошего. — Граф поклонился девушкам и посторонился, пропуская их вперед. Джулиана собралась последовать за ними, но он властно взял ее за руку. — Тебе больше понравится мое общество, Джулиана.

Она почувствовала, как ее лицо залил румянец, а кровь закипела в жилах. От графа не укрылось смятение, наполнившее душу девушки. Тарквин улыбнулся и запечатлел легкий поцелуй на губах Джулианы.

— Тебя очень приятно одевать, крошка. Немногие женщины могут позволить себе носить такой цвет, не рискуя выглядеть пошло и тускло.

— Так, значит, это вы выбрали для меня платье?

— Разумеется. Должен заметить, что я немало потрудился, подбирая для тебя гардероб. Надеюсь, он заслужит твое одобрение, когда ты увидишь его целиком.

Джулиана беспомощно огляделась по сторонам, как будто хотела отыскать какое-нибудь пристанище или благородного рыцаря в сияющих доспехах. Но ее взгляд натыкался лишь на разносчиков, кучеров, торговок, которые торопились по своим делам.

— Мои лошади устали ждать. — Граф взял ее под руку и повел через улицу, туда, где стоял фаэтон, запряженный великолепной гнедой парой. Кучер спрыгнул с козел и откинул ступеньку.

Джулиана на мгновение замешкалась. И вдруг руки графа сомкнулись на ее талии, оторвали от земли, перенесли на ков-ровую дорожку, которой был застлан пол экипажа.

— Ты очень рассеянна сегодня, — заметил граф, поднимаясь вслед за ней. — Может, ты дурно спала? — Он уселся и взял в руки вожжи. — Гриме, возвращайся назад, — сказал он кучеру.

Тот прикоснулся рукой к полям своей шляпы и не спеша зашагал по направлению к Стрэнду.

— Итак, куда бы нам отправиться? — произнес граф. — Возможно, есть что-нибудь такое, на что тебе хотелось бы взглянуть? Вестминстер? Гайд-парк? Львы у входа в Лондонскую биржу?

Джулиана задумалась, не зная, на чем остановить свой выбор, и в конце концов сдалась.

— Я хочу увидеть все, — ответила она.

— Ваше желание для меня закон, мэм, — весело кивнул Тарквин.

— Хочется верить, что вы говорите правду, ваша светлость, — искоса посмотрела на него Джулиана.

— Сначала мы сделаем крут по Ковент-Гардену. Надеюсь, он тебе понравится, — улыбнулся граф.

Когда они свернули с Рассел-стрит, Джулиана поняла, что до сих пор совсем не видела Лондона. Величественная колоннада Пьяцца, переполненная людьми всех сословий и профессий, потрясла ее. Щеголи прогуливались под руку с дорогими шлюхами; богатых, модно одетых женщин сопровождали ливрейные лакеи, нагруженные покупками; дамы соблазнительно приподнимали роскошные юбки, показывая ножку в узкой туфельке, чтобы привлечь внимание праздношатающихся молодых людей. Джулиана подумала, что их искусство обольщения ничем не отличается от более откровенного и непристойного поведения девок, которые завлекают клиентов у дверей забегаловок, высоко задирая грязные подолы и демонстрируя интимные части тела. Носильщики и поденные рабочие с корзинами на головах криками и локтями прокладывали себе путь в этой сутолоке.

Девушка с нескрываемым омерзением и удивлением взглянула на картинки в витрине киоска на углу Рассел-стрит. Граф обратил на это внимание и счел своим долгом пояснить:

— Ковент-Гарден — это самое бойкое место торговли порнографией и женским телом. Эти два товара прекрасно сочетаются между собой. Сводни и сутенеры толкутся здесь с утра до вечера.

Джулиана была потрясена и в то же время испытывала отвращение к такой свободе нравов, граничащей с развращенностью.

— Юные леди из дома Деннисонов сюда не показываются. Их скорее увидишь при дворе, чем здесь, — продолжал граф.

Внимание Джулианы привлекла пара, стоявшая у стены публичного дома. Когда она поняла, чем заняты эти двое, то немедленно отвела взгляд и почувствовала, что неудержимо краснеет.

— Да, интимная обстановка — для многих недоступная роскошь, — заметил граф. — То же самое можно увидеть в парке Святого Джеймса, когда стемнеет… под каждым кустом, у каждого дерева.

Джулиана вспомнила слова Эммы, и по ее телу пробежали мурашки. Ей захотелось попросить Тарквина, чтобы он поскорее увез ее отсюда, но она сдержалась, понимая, что он не случайно выбрал такой маршрут для прогулки и ей ни в коем случае нельзя показать графу свой ужас и смятение.

Они свернули на Лонг-Акр и подъехали к церкви Святого Мартина. Граф остановил лошадей. На ступенях храма собралась стайка оборванных ребятишек. Несколько пожилых женщин прохаживались среди них, внимательно осматривая каждого со всех сторон, в особенности девочек. Некоторых они отпускали взмахом руки, другим велели встать в сторонке.

— Что они делают? — не удержалась от вопроса Джулиана.

— Они отбирают детей к себе на работу… кое-кого на продажу, — небрежно ответил ее спутник. — Содержательницы борделей предпочитают иметь в своем распоряжении маленьких девочек и мальчиков на тот случай, если кто-нибудь из клиентов склонен получать от жизни нетрадиционные удовольствия.

Джулиана взволнованно перебирала складки юбки и глядела прямо перед собой, не в силах вынести этого зрелиша.

— Если этих детей наймут, они смогут зарабатывать себе на еду и несколько шиллингов в неделю наличными, — тем же бесстрастным тоном продолжал граф. — Разумеется, их хозяева будут класть в свой карман несравнимо большую сумму.

— Ужасно интересно, ваша светлость! — Джулиана наконец поняла, с какой целью была предпринята столь необычная экскурсия. Несомненно, граф Редмайн решил показать ей, как живут в Лондоне люди, не имеющие средств к существованию и покровительства.