Оказавшись на моём портале в башне Замка, выдыхаю с облегчением. Но смотрю на Белку с укором. И тут от неё ничего скрыть не удалось. Она знает ключ от моего портала.

Стоим в обнимку, отпустить друг друга не можем. Будто ещё не опомнились от такого потрясающего рейда.

— Признай, Крот, я тебя переплюнула, — выдаёт Белка, глядя на меня с азартом.

— К чему ведёшь? — Насторожился.

— Ты обчистил Златозара. А добро Сигизмунда — полностью моя заслуга. Значит, я тебя обошла, — заявила гордо.

Ну что за дурында.

— Тебя коробило, что я украл больше, чем ты? — Усмехнулся. — Заняться больше нечем?

— Отныне я спокойна, — хмыкнула подружка, отпуская меня и отступая.

— Тебе ведь плевать на обогащение, признайся, — осенило меня. — Важнее сам процесс. Или скажешь, что я не прав?

Пожимает плечами, хитро улыбаясь.

Ну Белка!! До сих пор не верю, что мы такое провернули!! Но с приходом грандиозной радости захлёстывает и другое чувство. Опаска. Волнение. Ощущение, что мы под неминуемым ударом. Ведь теперь ход за противником. И он будет чертовски зол.

А этой хоть бы хны.

— Ты ведь понимаешь, что Сигизмунд будет в бешенстве? — Кладу ложку дёгтя в наш медовый бассейн. — Он не простит тебе такое и сделает всё, чтобы достать тебя.

— Ты же меня защитишь? — Повторила она фразу, которую уже слышал в лабиринте. Как трогательно прозвучало.

— Конечно. Закрою своей спиной. Ты же знаешь, — отвечаю искренне.

Белка перестала улыбаться, опустила голову, проморгала подступающие слёзы.

— Ты прости меня, ладно? — Выпалила негромко, продолжая прятать от меня лицо.

Получилось на этот раз очень искренне. Даже не ожидал. И сам растрогался.

— Да всё нормально, — ответил сипло.

Кивнула себе под нос. Вскоре распрощались, договорившись, что добро поделим позже. Нам на это надо минимум неделю. Книгу она мне оставила. Но я предусмотрительно вынул оттуда монетку и вручил ей. В ответ та просто закатила глаза. Так шикарно, как она умеет.

В зимнем Ярославце спокойно. А вот у меня на душе — ни хрена не спокойно. Мы пошатнули лавину, перенаправив её на себя. И она вот–вот поползёт, набирая скорость. Если прежде были варианты, что поляки накроют несколько княжеств, что силы их распылятся, то в нынешних обстоятельствах всё иначе. Отныне лишь моё Королевство под прицелом всей армии Сигизмунда. У императора нет иных вариантов. Можно предположить, что наступление поляков профинансировано. А если и нет, то он ещё сумеет авторитетом надавить, пообещав своим солдатам блага позже.

Я допускаю, что Сигизмунд имеет заначку и не одну. Но и её не хватит, чтобы содержать такую рать долго. Когда все поймут, что он — нищий, вторую компанию ему не организовать. Армия разбежится, как пить дать. Никто бесплатно воевать не будет.

Получается, у него только один шанс всё отбить — это взять нас. Взять меня, чтоб вытрясти всё обратно. Пытками, шантажом и угрозами дорогим мне людям… У Сигизмунда на активные действия только эта весна и это лето. Затем всё встанет раком. Полагаю, очень скоро он это поймёт. И пойдёт ва–банк.

Ох, Белка. Удружила ты мне.

Но и я знал, на что шёл. Никто меня за яйца не тащил и не заставлял сокровища светлейшего идиота грести в омут.

А с другой стороны, я и не рассчитывал на соседей. На их союз или помощь.

Просто теперь лев ранен, он истекает кровью, и тащится ко мне, чтобы прикусить напоследок. Пока не подох, он попытается убить меня.

Вся Польская империя обрушится на наше королевство. А по сути на наш боевой Ярославец. Что ж, разберёмся.

Размышляю, отмокая в покоях в ванной. Как же хорошо дома! Особенно, когда снег валит за окном большими хлопьями, дороги замело, жизнь пригрелась на своих местах…

— Пшла отсюда, — раздалось от вошедшей Василисы, которая прогнала служанку, как собачонку. И отчасти нарушила мой покой.

Сама принялась натирать мне спину, выглядывая из–за плеча.

— Вас не было больше недели, — начала ласково, но официозно. — Всё ли получилось свершить, как вы задумывали, мой король?

Чувствую лёгкое ехидство. Но теперь это звучит крайне забавно.

— Да, моя королева, — отвечаю похожим тоном. — Простите, что сразу по прибытию не поприветствовал вас, от меня воняло вражеской кровью.

— О, не страшно, я привыкла. И к вашей кровожадности, и к вашей холодности, — выпалила уже с нотками претензии.

— К слову, о кровожадности — не подскажешь, куда ты дела Лесю?

— О, эта потаскуха теперь отвечает за коровник на заднем дворе. Вы против, мой король?

— Нет, пусть пашет, крепче будет задница, — усмехнулся.

Василиса со злостью бросила мочалку передо мной, хорошенько обдав мыльными брызгами мою вызывающе улыбающуюся небритую рожу.

Дёрнулась, чтоб уйти. Но я схватил за руку.

— Раздевайся и прыгай ко мне, моя королева, — произнёс на свой страх и риск.

Опешившая от такого заявление Василиса вытаращила свои ослепительные глазища. Но следом собралась с мыслями и возразила:

— Простите, мой король, но это будет выглядеть непристойно.

— Почему же?

— Вы увидите меня голой при свете дня, — выпалила.

— Тебя бабуля инструктировала? Что за бред? — Усмехнулся и рванул её на себя.

Василиса вскрикнула от неожиданности и тут же заткнулась, когда я грубо рванул на ней платье, оголяя тугую точёную грудь. Пока она пребывала в шоке, избавил от одежды полностью. Затем взял её в охапку и опустил в воду, усадив к себе спиной и обхватив, чтоб не убежала.

От мурашек у женушки встали колом соски, за которые я тут же ухватился. Наслаждаясь нежным, тугим телом, по–хозяйски потискал её. При этом Василиса замерла, и похоже, перепугалась до смерти. Даже умелая манипуляция с эрогенными зонами не помогла. Малышка сжалась вся. Особенно, когда я сорвал с неё трусы и полез рукой уже туда.

— Не нужно, не так, — заартачилась.

— Сиди, сказал, — прорычал заведённый.

Я уже решил, что попробую это в воде. Быть может, так кровь не почую сразу. Мне ведь нужно–то пару секунд, чтобы порвать девственную плеву. Прежде меня посещали мысли, что стоило дать ей деревянный имитатор для этого, чтоб самостоятельно управилась, но что тогда с её мозгом станет? С башни скинется, знаю, пыталась ещё слепой.

— Что бы ни случилось, не поворачивайся. А лучше вообще закрой глаза, — предупредил, обхватывая её за грудь и держа лапу между ног, которые она отчаянно пытается свести.

С ощущением, что меня разрывает от возбуждения и животного вожделения, вошёл в неё очень грубо. Василиса оказалась очень тугая, отчего ей самой видимо не сладко. Закричала, как резанная. Я было подумал, что сунул не туда. Да вроде туда! Но жёнушка забилась, как только что пойманная рыбёшка в моих тисках. Но вырвавшийся во мне зверь ни оставил ей никаких шансов, и не пощадил.

Десять мощных торчков, и скоротечный выстрел. Хотела детей? Получи, милая. Хотя ещё не факт.

Стоило прекратить, притихла сразу. Затаилась, видимо, понимая, что за её спиной чудовище. Для этого и оборачиваться не нужно, достаточно посмотреть на когтистую лапу, которой отчаянно пытаюсь её не поранить.

На удивление успокаиваюсь быстро, возвращая контроль.

Хм… не думал, что выйдет подавить в себе демоническую сущность. Похоже, выплеск на званом вечере Сигизмунда не прошёл зря. Насытился я надолго.

Дрожащий выдох, тихие всхлипы.

— Так будет всегда, да? — Спрашивает Василиса умирающим голоском.

Мои первые порывы нежности и жалости сменяются злорадством.

— А что, тебе не нравится? — Прошептал у ушка.

— Мне страшно, — пропищала.

— О, нет, милая. Теперь всё будет, как надо. Об этом не переживай…

Обиженная жёнушка избегает меня следующие несколько дней. Чем и пользуюсь, изучая Книгу по рунам Плодородия в спокойной обстановке у себя в башне. Очень быстро перехожу к практике в закрытых павильонах нашей фермы на севере Ярославца. Открываю для себя новый способ создания рун. На земле посыпаю мукой контуры, чтобы вырастить буквально за минуты целые площади созревшей пшеницы. Пробую размножать корнеплоды — способов несколько. Либо на срезе имеющегося экземпляра наносить руну, либо соком по земле чертить. Дело увлекательное, но затратное. Главное, что Илларион в полнейшем восторге, гребёт продукцию корзинами. Похоже, скоро на рынке цены упадут. И хорошо! Ну и начнём сами поставлять — ещё лучше.