Путь из варяг в греки
Прежде, чем обсуждать вопрос о варяго-греческом пути, давайте посмотрим, что написано о нем в летописи.
«Поляном же живущим особъ по горам симъ, и бе путь изъ Варягъ въ Грекы, а из Грекъ по Днепру и верхъ Днепра волокъ до Ловоти, и по Ловоти внити въ Ылмерь озеро великое, из него же озеро потечеть Волховъ и втечет въ озеро великое Невъ, и того озера устье внидет в море Варяжское, и по тому морю внити даже до Рима, а от Рима приити по томо же морю (!!!) ко Царюграду от Царяграда приити въ Понть море, в неже течеть Днепръ река».
Остановимся и вдумаемся в то, что написано. Устье то ли озера, то ли реки впадает в некое море, называемое Варяжским. По нему можно попасть в Рим (Рим ни на каком море не находится, но это мелочи), а далее по ТОМУ ЖЕ загадочному морю можно попасть и в Царьград, а от него в Понтийское море. Но взгляните на карту. Что это за море? Первая естественная граница на пути возникает между Данией и Швецией. Вторая между Англией и Францией. Третья, Гибралтар, между Африкой и Европой. И, наконец, прежде Царьграда надо попасть в Дарданеллы. Чтобы как-то спасти авторов, предположим, что они просто механически соединили ряд разнородных сообщений, не понимая, что делают.
Далее в Радзивиловской летописи сообщается:
«Днепръ бо течеть из Волоковьскаго леса и потечет на полудень (на юг). А Двина ис того же леса потече, и идет на полуночье (на север), и внидет в море Варяжское… А по Двине въ варягы из варягъ и до Рима, от Рима же и до племене Хамова». По этой же самой летописи полуденая, южная часть — это Египет, Эфиопия, Индия. Очень здорово. Хочешь попасть на юг, езжай по Двине на север! Далее: «И Днепръ втечет в Поньтьское море треми жерлы, иже море словеть Русское, по нему же учил святый Андрей, брат Петровъ. Якоже рекоша, Андрею учащу в Синопе и пришедшю ему в Коръсунь, и уведе, яко ис Коръсуня близъ устье Днепрьское, и въсхоте ити в Рим, и прииде въ устье Днепрьское, и отоле поиде по Днепру горе, и по прилучаю приде, и ста под горами на березе. И въстав заутра, и рече к сущим с нимъ учеником: „Видете ли горы сия? Яко на сих горах въсияеть благодать божьа. Имаеть град великъ быти и церкви многы имаеть богъ воздвигнути“. И вшед на горы сия, и благослови а, и постави кресть, и помолися богу, и слезе с горы сея, идеже после бысть Кыевъ, и поиде по Днепру горе. И прииде въ словены, идеже ныне Новъгород,[32] и види люди, сущиа ту, какъ ихъ обычаи, как ся мыють и хвощуть, и удивися имъ. И иде в Варязи, и прииде в Рим, и исповеда, елико научи и елико виде… Андреи же бывъ в Риме и прииде в Синопию».
Прямо скажем, очень темное место. Наряду с правдоподобными описаниями быта описан совсем неправдоподобный путь из Константинополя (от греков) в Рим. И добавка, что этим путем шел апостол Андрей Первозванный. Но как?! Придя из Синопа, города на юге Черного моря, в Корсунь (район у современного Севастополя), он вдруг решает, что коль скоро здесь близко до Днепра, то неплохо было бы сходить в Рим. И идет туда, пересекая континент с юга на север, а потом, надо полагать, огибая его целиком, пока не попадает в Средиземное море, а тут уже Рим на горизонте.
Академик Б. А. Рыбаков объясняет все это как некоторую позднюю вставку переписчика для того, чтобы доказать, что апостол Андрей действительно был на Руси.
Данные языка не поддаются абсолютной датировке. А данные археологии, дающие возможности для какой-либо датировки, немы: трудно сказать, на каком языке говорили носители той или иной культуры. Если имя варягов принять за испорченное имя фрязей, итальянцев, то концы с концами сойдутся. И путь из варяг в греки — это путь из Италии в Византию. Все было нормально и правильно, пока сообщение не попало в руки переписчику позднейших веков, когда варягами уже обозначали северных купцов, скандинавов. А после этого и стали сочинять, как попасть в Рим из Константинополя через Скандинавию.
Введение в летопись этого фрагмента позволяет понять, в интересах каких сил она составлялась. Запись о древнем пути из варяг в греки работала на авторитет Новгорода как старого торгового города, являвшегося стержнем и патриархом всей Руси. А вот археология не подтверждает его древности.
Вообще письменные сообщения далеко не нейтральны. Они выражают идеологию людей, писавших их. Это само по себе может быть предметом самостоятельного исследования, ведь и в самом деле интересно, почему, по каким причинам об одном и том же событии разные авторы сообщают по-разному. Пример — Евангелия. Авторы были из разных слоев общества и поэтому обращают внимание на разные аспекты христианского учения. То же и Русские летописи; разная редактура выражала разные идеологические интересы.
Историческая наука проводит идеологию лишь правящей части населения, да это и понятно. Самые первые записи о государственных делах были сделаны придворными летописцами, а они, хотя и были из монахов, но полностью зависели в своем благополучии от заказчиков. Потому и восхваляли они своих господ и кроме их дел, да еще знамений небесных, ничего не считали достойным для занесения в свои хроники. А у позднейших компиляторов, ортодоксальных историков XVIII–XIX веков, выработалась и еще одна особенность: жажда продолжить историю своих государств как можно далее в глубину веков, пользуясь для этого всеми возможными средствами.
В результате таких тенденций и вышло то вавилонское столпотворение, которое мы называем древней историей. «Человечество запуталось в своей истории, как собака в репейнике», по словам О. А. Горяйнова. Исторические науки должны изучать объективные закономерности, действующие в обществе, а не следовать волюнтаризму власть предержащих и произволу идеологии присных.
Публицист Илья Смирнов отмечал, ссылаясь на историка Владимира Кобрина, что:
«…о Киевской Руси ученые знают мало, — много о ней знают те, кто изучал ее по историческим романам. Но хуже другое — многое из того, что ученые все-таки знают, не было рекомендовано к обсуждению в широкой аудитории. Что наша первая правящая династия — скандинавского происхождения. Что того же происхождения само слово „Русь“. И что относилось оно первоначально к бродячему интернациональному сословию воинов-купцов, которые странствовали „из варяг в греки“ в ладьях, имея при себе меч и весы с гирьками. И постепенно превращались в княжеских дружинников, тех самых богатырей, которые знакомы нам по былинам об Илье Муромце и Добрыне Никитиче».
Тот факт, что Русь зародилась на международном торговом пути, вовсе не умаляет ее современного значения. Она совершенно не обязана бездумно копировать все из-за границы; смешны попытки брать всё со стороны. Но равно неверно считать, что нам вообще нечего взять у других народов; надо брать то, что полезно. Изоляционизм невозможен нигде. Конвергенция идет через торговлю и систему вооружений, и этого никто не сможет остановить.
К сожалению, длящийся полторы сотни лет спор «западников» и «славянофилов» России доведен уже до полного абсурда; в чистом же виде оба эти направления в равной степени ложны. Сегодня славянофильство очень заметно в речах некоторых нациствующих политиков, а также в околонаучных кругах. Люди, всерьез полагающие себя учеными, громогласно анонсируют свои книги таким образом: «Кто, когда и с какой целью сфабриковал антирусское „норманистское“ вранье? Мы расскажем об этом сознательным людям!» Из эдакой глупости можно сделать один только вывод: Господь Бог создал Русь Святую, остальное же гнусное человечество, неизвестно откуда взявшееся — только фон для оттенения Святости Ея; а кто не согласен, тот несознательный человек.
А на самом деле для современной жизни, быта и политики СОВЕРШЕННО НЕВАЖНО, кто, когда и от кого произошел.
От германского племени франков назвалась Франция; но стала ли она от этого Германией? Норманнский Вильгельм Завоеватель возглавил Англию; но стала ли от этого Англия Нормандией? Монголы, говорят нам, завоевали Китай и поставили в Пекине свою династию; но стал ли Китай Монголией? Специфика Руси в том, что поселившийся в ней человек, а тем более его потомок, становится русским. А потомок переселившегося во Францию русского становится французом. Нужны ли доказательства?
