— Я помню, — уверенно ответил дворецкий, — но все-таки молодой девушке негоже забивать себе голову подобными вещами. Сегодня на вас лица нет.

Я кивнула, полностью соглашаясь с Уайлдом: в зеркало я сегодня смотрелась и, должна признать, что так плохо я давно не выглядела. Недосып, нервы и постоянная тревога преследовали меня с того самого дня, когда я получила письмо от деда.

— Только разберусь с этим делом, и все, больше никогда.

Дворецкий обреченно покачал головой и отправился в кухню готовить для меня успокаивающий чай. По моим подсчетам, уже совсем скоро должен был появиться Ян, и я смогу узнать, почему мистер Бреннон пребывал в лечебнице для душевнобольных. Это, кстати, сейчас волновало меня куда больше прочего.

Я сидела и по старой привычке барабанила пальцами по подлокотнику кресла, устало прикрыв глаза.

— Кто бы знал, как для меня важно понять его, — кажется, прошептала я.

— Мисс Катарина, — неожиданно окликнул мелодичный женский голос. Я вздрогнула и резко обернулась. Я не узнала служанку по голосу, он совершенно не вязался с ее массивной фигурой.

— Да? Мисс Хэндрикс, кажется?

Я с усилием вспомнила фамилию женщины, но обратиться к ней, как к Уайлду, почему-то не смогла. Все же я не чувствовала себя хозяйкой в этом огромном доме, и уж тем более не считала здешнюю прислугу своей.

— Прошу вас, зовите меня Ирэн, — попросила женщина. — Вы не могли бы уделить мне пару минут?

Я растерянно кивнула, не понимая, что могло понадобиться от меня прислуге. Женщина поманила меня рукой и юркнула в коридор, ведущий под лестницу, в хозяйственное крыло особняка. Напоследок я взглянула на дверь кухни, но Уайлд не торопился возвращаться, и я медленно пошла за Ирэной.

— Мне здесь сподручнее, — смущаясь, объяснила она, когда мы вошли в небольшую комнату. Видимо, такие покои мой дед выделял прислуге. Ну что ж, весьма недурно. Светло, уютно и довольно прилично обставлено.

— Что вы хотели мне сказать? — немного успокоившись, спросила я.

— Мисс Катарина, вам лучше присесть, — вмиг став серьезной, посоветовала женщина и указала на единственный стул в комнате.

Я послушно опустилась на него, не имея понятия, о чем пойдет разговор.

— Я вижу, как вы мучаетесь в неведении, и знаю, что вам приходится терпеть обвинения в свой адрес, — начала говорить Ирэн.

Я же с интересом рассматривала служанку: невысокая, но довольно крупная; с грубыми чертами лица и розовыми щеками — видимо, заработала купероз, работая в кухне. Ничего особенного в ней не было, но чувствовалась какая-то странная успокаивающая энергия, как от мамы, что ли.

— Мистер Бреннон запретил говорить вам что-либо о его прошлом, но я не могу постоянно наблюдать, как вы страдаете!

Я посмотрела на женщину уже с интересом. Интересно, что такого она хочет мне рассказать?

— В общем, я слышала, о ком вы спрашивали у Уайлда сейчас, и ваш разговор за обедом тоже.

Она отвела взгляд, явно стыдясь подслушивания, и, отойдя к окну, отвернулась.

— Мистер Бреннон действительно лечился от психического расстройства, но не вы тому виной.

— А кто? — спустя некоторое время молчания, спросила я.

— Та девочка, малышка, которая гостила здесь в детстве, это не вы, — женщина посмотрела на меня так, будто сейчас я должна очень сильно огорчиться. Но выражение моего лица оставалось совершенно спокойным, ведь я прекрасно знала, что не была той девочкой. Никогда не жаловалась на память, а уж половину своего детства точно не забыла бы.

— Вы догадывались, — сказала она.

— Не то чтобы догадывалась, скорее знала.

Ирэн уважительно кивнула и, присев на кровать напротив меня, заговорила очень быстро.

— Не думайте, что я хочу обмануть вас, мне это ни к чему, и я долго думала, стоит ли говорить вам, но видя, сколько мыслей вас коробит, решилась сказать. Кто знает, может, эта информация принесет вам пользу. Та девочка, которая гостила здесь, была внучкой мистера Сана Иджа.

Я прищурилась, ловя себя на мысли, что сама подозревала что-то подобное. Даже не знаю почему, наверное интуитивно.

— Ваш дед, не смотря ни на что, очень любил вас и никогда не скрывал этого, но по каким-то только ему ведомым причинам не мог общаться со своей родной семьей. Одиночество — страшная вещь. Оно страшит каждого, даже того, кто храбрится. Оно страшило и мистера Бреннона. Он хотел видеть вас, но не мог, понимаете?

— Не понимаю, но продолжайте, — меланхолично отозвалась я.

— Возможно, когда-нибудь поймете. У мистера Иджа так же родилась внучка, примерно в одно время с вами. Его дети жили и живут в провинции неподалеку от Меренска, в то время как сам друг мистера Бреннона давно покинул город безвозвратно. Выходит, он тоже оставил свою семью. Вот ваш дед и стал нянчить малышку.

— И называть ее Катариной? — с немалой долей скепсиса поинтересовалась я.

Ирэн сокрушенно опустила голову.

— Знаете, мисс Катарина, когда на сердце рана, которая постоянно кровоточит, хочется закрыть ее хоть чем-то, хотя бы иллюзией. — На некоторое время она замолчала, видимо, ожидая, пока я осмыслю сказанное, но не дождавшись понимания, заговорила вновь:

— Сын мистера Иджа, которого родной отец бросил, с радостью согласился привозить малышку сюда на каникулы, выходные и праздники. Да, мистер Бреннон звал ее Катариной, как вас, потому что именно эту брешь в душе он закрывал — вашу потерю.

Служанка еще что-то говорила о высоких материях: чувствах, душе, судьбе, но я уже слишком глубоко погрузилась в свои мысли. Дед бросил свою семью из-за страха перед адептами культа дивалов, видимо, то же самое сделал и мистер Идж. Неужели мистер Бреннон и вправду пытался компенсировать потерю собственной семьи чужой?

Теперь у меня не было сомнений в личности Лилии Идж, на счет которой уходили деньги. Стало мерзко от осознания того, сколько семей смог разрушить страх. Страх этих людей, героев трехлетней войны, перед последователями самого глупого из известных мне культов.

— А что случилось потом? — кажется, я перебила Ирэн, потому что женщина недовольно взглянула на меня. Мне же не терпелось узнать, почему малышка перестала приезжать, если все было настолько прекрасно.

— Мистер Идж старший запретил мистеру Бреннону приглашать девочку к себе.

— Почему? — с интересом спросила я.

— Я слышала их разговор по кристаллу связи, — заговорила служанка, а я в этот момент, кажется, поняла, что значит, когда у дома есть «уши». Прислуга, даже самая тихая и скромная, вполне может следить за каждым твоим шагом и запоминать его.