— Маркизой следовало сейчас быть Луизе, а не вам! У меня тогда было бы все: поместья, деньги, положение в обществе… Светская жизнь, а не роль тихони-жены какого-то сквайра из захолустья. Но вы за это заплатите. Вы, с вашими благовоспитанными манерами… Голубая там считается у вас кровь или не голубая, а придет пора умирать — из жил потечет красная, как у всех. Вы будете умолять меня, Клару Блэкмор, актрис-ку, перед которой важные леди носы задирали, в то время как их мужья старались закинуть удочку, будете на коленях молить у меня пощады для вашей прелестной беленькой шейки.

— Никогда! — заявила Элисия, надменно вздернув подбородок. — Вы можете лишить меня жизни, однако достоинство у меня никто не отнимет, я не стану торговаться с подобной тварью, — негромко проговорила она, с презрением глядя на миссис Блэкмор.

Рука миссис Блэкмор дрогнула, но затем она пожала плечами, притворяясь равнодушной.

— Храбро сказано, леди Тривейн, очень храбро. Интересно, однако, сколько продержится ваше достоинство, когда смерть начнет неотступно следовать за вами и вы почувствуете ее дыхание на своем лице?

— Достоинство — это то, чего вы никогда не имели. Это выше вашего понимания, — отважно провозгласила Элисия, полыхнув зелеными глазами. — И не воображайте, что вам все удастся. Напрасно стараетесь, миссис Блэкмор. Хотите, я предскажу вам, что будет?

— Довольно! Мне не интересна шарада, которую вы передо мной разыгрываете… Я не так глупа. Предсказания… Какая чушь! — презрительно рассмеялась миссис Блэкмор.

— Напрасно, мадам, вам стоит поинтересоваться ею. Меня ведь несколько раз обвиняли в том, что я ведьма, — захохотала Элисия, заставив жену сквайра отшатнуться. — О-о, я вижу, что вы мне поверили… Пусть чуть-чуть. Что ж, позвольте предсказать вам будущее. Вы будете уничтожены, вас выследят и изобличат в измене, потому что вы предали свою страну! Это произойдет скоро, дорогая моя миссис Блэкмор, очень скоро. Все ваши деньги, вся власть, которой вы так алкали, не принесут вам радости, потому что моя смерть не останется безнаказанной, — пообещала Элисия вкрадчивым и одновременно властным голосом, словно накладывая заклятие на голову стоящей перед ней женщины.

Двое здоровенных детин за спиной миссис Блэкмор стали переминаться с ноги на ногу, не сводя испуганных глаз с отблесков пламени факела, сверкавших и переливавшихся в ее огненных волосах, которые от этого казались живыми.

— Убейте ее! — взвизгнула миссис Блэкмор, испуганно пятясь от Элисии и странного зеленого сияния, которым лучились ее кошачьи глаза, неотрывно уставившиеся в лицо злодейки. Никакого страха смерти не отразилось на этом прекрасном лице. Лишь загадочная улыбка изогнула ее губы при виде испуга и сомнения, исказивших черты миссис Блэкмор.

— Ты сейчас умрешь! — злобно прошипела жена сквайра, пробираясь к выходу из пещеры. — Приканчивайте ее скорее… У нас сегодня еще много работы. Прощайте, леди Тривейн, — с издевкой добавила она, выбираясь наружу.

Элисия безмолвно стояла перед двумя мужчинами, которые пристально разглядывали ее с головы до ног. Прикидывали, не станет ли она драться. Что ж, преступники скоро убедятся в ее бесстрашии. Если ей суждено умереть, она умрет сражаясь.

Но у них были совсем другие виды на нее. Прежде чем умереть, ей предстояло утратить всякое достоинство. Элисия почувствовала, как упало и мучительно забилось сердце, когда увидела подтверждение своей страшной догадки. Вот уже приоткрылись, облизываясь, жирные рты с гнилыми зубами.

— Ты же не доставишь Джеку хлопот, а? — проговорил один из них, заметив ее сжатые кулаки. — Мы с тобой, красоточка, побалуемся немного… И ничего ты с этим не поделаешь… Можем же мы получить чуточку удовольствия, прежде чем тебя прикончить.

— Да, Джек, старина, я надеялся, что ты тоже так считаешь, — откликнулся его друг, подкрадываясь к ней, словно охотник, выслеживающий добычу.

— Не так быстро, парень. Сперва она будет моей, — предупредил Джек своего низкорослого приятеля.

— Кто это сказал?

— Я сказал… С тебя хватит, если ты, конечно, не враг себе, — прорычал в ответ второй.

Элисия попятилась. Не стоило особо надеяться на то, что они поубивают друг друга из-за права первого обладания ею. Если бы она могла от них убежать! Казалось, судьба отвернулась от Элисии. Неподкупность мерзавцев не вызывала у нее сомнений: чем можно соблазнить человека, которому грозит виселица? Отпустив ее, негодяи изобличат в себе не только контрабандистов, но и изменников, и убийц. Какую бы громадную сумму она им ни пообещала, они не станут рисковать.

Внезапно тот, которого звали Джеком, рванулся и схватил ее за талию, облапив. Лицо ее уткнулось ему в плечо, в грязную, заскорузлую от пота рубашку. Элисию затошнило от мерзкой вони. Он стал стаскивать с нее платье, уже лопнувшее по шву при падении, обнажая ей плечи и грудь.

Элисия почувствовала, что сейчас потеряет сознание: в висках застучали тысячи молоточков — руки негодяя больно сжимали ее еще не заживший как следует бок. Она молилась, чтобы сознание оставило ее и избавило от мук хуже смерти.

— Ох нет, красоточка, не обмирай. Давай дерись со мной, — хрипло произнес он, обдав ее гнилым запахом изо рта, и тут же впился в ее губы. Она пыталась бороться, но его руки сжимали ее как клещи. Она не могла шевельнуться, тем более что он приподнял ее над землей, и мягкие сапожки для верховой езды не могли причинить вреда его обутым в грубые сапоги ногам.

Резким движением он швырнул ее наземь и сразу последовал за ней, больно вжимая в камень своим грузным телом. Она ощутила, как его пальцы двинулись вверх по ее ноге, и слезы потекли у нее из-под плотно зажмуренных век.

Сквозь затуманенное сознание до Элисии внезапно донесся сухой щелчок двойного пистолетного выстрела. Эхо от него, многократно отраженное от каменных стен, прокатилось по пещере, заглушая шум прибоя. Мужчина, лежавший на ней, удивленно икнул и скатился в сторону с ошеломленным видом.

Элисия непонимающе уставилась в черные как уголь глаза человека, стоявшего над безжизненным телом ее насильника. Над дулом пистолета в опущенной руке еще курился дымок.

— Мой Бог! — воскликнул он, не веря своим глазам. — Что вы здесь делаете? Я тысячу раз убил бы этого мерзавца за подобное. — И он плюнул на труп, лежавший около его блестящих сапог.

Став на колени, граф помог Элисии подняться и, сняв сюртук, накинул на дрожащие плечи молодой женщины. Его сильные руки поддерживали ее, совсем обессилевшую, с подкашивающимися ногами.

— Вот, выпейте это, — предложил он, вытаскивая из кармана плоскую серебряную фляжку и поднося ее к бледным губам Элисии.

Она закашлялась, вдохнув крепкие пары коньяка, но сделала большой глоток и сразу почувствовала, как прокатившаяся по горлу жгучая волна теплом разошлась по всему телу, охватывая ее легким пламенем. Головокружение отступило, и ноги перестали дрожать, как желе. Глубоко вздохнув, она поглядела на графа, который стоял и смотрел на нее с нескрываемой тревогой и сочувствием.

— Не знаю, как и благодарить вас, граф. Я обязана вам жизнью, — еле слышно пролепетала Элисия.

— То, что я смог оказать вам услугу, уже честь для меня, но вряд ли они собирались вас убить. Разумеется, как женщина, обладающая высоким достоинством, вы бы потом этого могли пожелать сами.

— Вы ошибаетесь… У них был приказ покончить со мной.

— Приказ? Как можно? Кому понадобилось отнять жизнь у такой прелестной женщины? — недоверчиво воскликнул граф, все еще ушам своим не веря. Он оглянулся на каменные своды пещеры, на товары вдоль стен, наваленные до потолка. — Что вы здесь делаете?

— Меня сюда заманили… Заманила миссис Блэкмор. Она сошла с ума, обезумела от жажды власти и ни перед чем не остановится, чтобы добиться своих низменных целей. — Лицо графа все еще хранило недоверчивое выражение. По всей видимости, он работал со сквайром и понятия не имел о злодейских планах его жены касательно Элисии. «Он доказал это, — мелькнуло в голове у Элисии, — тем, как разделался с наемными убийцами миссис Блэкмор».