Арчер тоже усмехнулся.

— В таком случае можно рассчитывать, что вы составите весьма занимательное литературное описание грядущей битвы. Как знать, вдруг она поможет вам снискать славу в Диадеме. Но вообще-то достаточно было спросить у капитана Пренсеза, а не у меня.

Капитан Лиловой ивы пожал плечами. Они двинулись дальше, и алаксианец без лишних слов пристроился к небольшой процессии. Когда они вошли в межъярусный лифт и начали перемещение по большому кораблю, литератор протолкался ближе к Арчеру.

— Извините мою назойливость, адмирал, но я полагаю, что мне следует представиться. Я Вольстед Магрум… вы вряд ли про меня слыхали, но на моей родной планете Алаксис я пользуюсь немалой известностью… собственно, потому я тут и очутился. Хотя, — поспешил добавить алаксианец, — я весьма польщен и рад, что меня сочли достойным эмиграции в Диадему. Вероятно, самое известное мое произведение — Полет в вечность. В нем рассказывается о путешествии в Симплекс.

Арчер, у которого времени на развлекательную литературу никогда не хватало, глянул на алаксианца с новым интересом. Тема интригующая, хоть и вряд ли новая.

— Старая мечта о странствии в Симплексе, — протянул он. — И как вам удалось ее визуализировать?

— Со спецэффектами, конечно, напряг, — признал Магрум, — при нашем-то бюджете. Но меня это и не слишком заботило, я ведь только сценарий пишу.

— Действие ваших сочинений происходит в будущем, не так ли? Надеюсь, Империя там процветает и сильна как никогда.

Магрум извинительно посмотрел на него.

— Я изображаю несколько вариантов будущего. От них не требуется предсказательной точности, к тому же я аполитичен. В некоторых альтернативных историях Империя распалась или подчинена инопланетянами, возжаждавшими заполучить наши планеты.

— В Диадеме это хорошо зайдет.

Арчеру подумалось, что если уж Магрум намеревается продолжить карьеру, то в Диадеме его ждет встреча с куда более взыскательными зрителями. Люди искусства, увозимые в Диадему, не могли быть уверены в успехе; некоторых ждало признание, если их творческие подходы оказывались в новинку. Другие не попадали в струю.

— Вы полагаете, что человеку по силам достичь Симплекса и, возможно, других граней? — спросил он.

— Меня кучу раз об этом спрашивали, — ответил Магрум. — Да, я искренне верю, что по силам… когда-нибудь. Идея кажется фантастичной, спору нет — но, впрочем, некогда и концепция фитолового двигателя считалась фантастикой.

— Разве? — удивленно нахмурился Арчер. — Ну, если только в каменном веке…

Животные, мужчины и женщины салютовали адмиралу и его свите подъемами верхних конечностей, пока Арчер и сопровождающие выходили из травелатора в имевший форму бочонка зал, уставленный такими же бочонкообразными фитоловыми преобразователями. Почти все пространство зала было занято аппаратурой; места едва хватало для перемещения вспомогательной машинерии и техников.

— Все в порядке? — спросил Арчер у дежурного по машинному отделению, прыгучего гамадрила. Обезьяна кивнула, на миг обнажив клыки.

— В превосходном! — хрипло отозвался техник. — Мы весь период сна провели в работе! Даже роботы!

Он показал на трех роботов, пугливо присевших на одном из невысоких мостиков зала.

— Мой стармех — парень крутой, — прошептал капитан Арчеру на ухо с понимающей улыбочкой, — он с ними не церемонится.

— Надеюсь, они не пожалуются профсоюзным активистам, — сказал Арчер, с сомнением глянув на роботов, но гамадрил лишь издал урчащий смех.

— Не переживайте, адмирал, им целостность корпуса важнее!

Вольстед Магрум меж тем во все глаза рассматривал тускло блестевшие корпуса преобразователей. Гудение аппаратуры было едва слышно; даже в такой близости от них воздействие преобразователей на окружающее пространство-время не воспринималось органами чувств.

— Ну, вот и они, — тихо проговорил Арчер, отойдя к фантасту. — Вот это и есть двигательная система Лиловой ивы. Как видите, они не слишком отличны от коммерческих вариантов, только крупнее. Я так понимаю, вы знакомы с принципами работы фитолового двигателя. Как известно, природа в обычных условиях сопротивляется попыткам любого движущегося вещественного объекта не то что превзойти, а даже достичь рубежа скорости света. Однако это сопротивление — артефакт структуры пространства. Говоря технически, свойство линий отталкивания. Фитоловый генератор изменяет характеристики пространства-времени, подстраивая в нужном направлении линии отталкивания.

Это приводит к эффективному возрастанию скорости света внутри фитолового пузыря. Корабль, на котором находится генераторная установка, теперь волен разгоняться до нового предела, каков бы тот ни оказался[3].

Популярные писатели зачастую утверждают, что фитоловый двигатель нарушает законы физики; конечно, это ерунда. Невозможно перемещаться быстрее света в пространстве-времени, занимаемом кораблем. Мы просто придаем скорости света, ранее неизменной, переменные свойства, и всё.

Многие коммерческие корабли используют гибридную двигательную установку: фитоловый генератор для изменения свойств локального пространства и отдельный двигатель для разгона корабля внутри деформированной таким образом области. Более крупные генераторы, вроде того, рядом с которым вы сейчас находитесь, допускают дальнейшее усовершенствование летных характеристик: они могут выполнять обе функции, как модификаций пространства, так и разгона. Для этого они, образно выражаясь, «собирают в кулак» линии отталкивания в аттенюируемой области. Корабль после этого может перемещаться, используя противодействие электромагнитного поля Галактики. Это остроумное решение значительно упрощает необходимую для полета аппаратуру.

Собственные генераторы Лиловой ивы уже позволяют ей разгоняться до сотен скоростей света. Флот как целое, однако, способен перемещаться куда быстрее, когда летит в слитном построении. Фитоловые пузыри могут сливаться, и чем крупнее пузырь, тем сильнее допустимая деформация пространства-времени. Этой способностью наделены только суда Звездной Армады; именно поэтому они так быстро перемещаются в пределах Империи.

— Значит, вот почему межзвездным перевозчикам обычно не разрешается покупать больше одного-двух кораблей?

Арчер кивнул.

— Мы не хотим, чтобы частные перевозчики экспериментировали со слиянием фитоловых пузырей.

Стоя рядом с алаксианским писателем, которого всецело захватило зрелище огромных арматурообразных корпусов, Арчер испытывал некоторую гордость. Он словно бы вернулся в дни своей учебы; да, впрочем, целые куски его речи были позаимствованы из одной подготовительной лекции, прослушанной в военной академии.

— О другой возможности, предоставляемой слитными пузырями, вряд ли даже догадываются за пределами Звездного флота, пока не побывают на одном из наших кораблей, — продолжил он. — Я говорю о системе интермата. Вы, вероятно, уже видели ее в работе. Как только достигнута определенная степень деформации окружающего пространства, такое перемещение становится доступно.

— Всегда ходили слухи, что Империя разработала методику мгновенного переноса материи, — сказал Магрум. — Должен признаться, я не верил, пока сам не увидел.

— Она имеет ограниченный радиус действия, — объяснил Арчер. — Работает только в пределах группового пузыря, образованного достаточно крупной эскадрой, и только между кораблями флота. К тому же перемещение не постоянно. Пользователь интермата обязан будет так или иначе вернуться в точку отправления.

Он помолчал и решил кое-что добавить.

— Одна историческая деталь наверняка заинтересует вас. Интермат-эффект открыли совсем недавно, несколько десятилетий назад, и случайно. Сперва решили, что действует он через Симплекс. Представляете, какой фурор произвела эта новость?