Дверь тихо приоткрылась, выглянула Юля. Сонная, в длинной белой ночнушке, с распущенными черными волосами.

– Ты вылитая девочка из «Звонка», – усмехнулся Руслан и потянул, развязывая, галстук.

– А ты – вылитый алкаш. Сколько проиграл?

– Обижаете, барыня. Выиграл.

В предложенный винт Руслан играть не умел, поэтому он назвал преферанс, в надежде, что игра здесь незнакома и будет удачный повод увильнуть. К сожалению, преф здесь уже прекрасно знали, и пришлось играть. Вот только все остальные играли хуже Руслана – видимо, эта игра не входила в круг их предпочтений.

– Пять рублей девятнадцать копеек.

– О, так мы теперь будем зарабатывать на жизнь карточной игрой?

– Ага, сейчас. Сегодня повезло, а в следующий раз я наткнусь на мастера или на шулера. Черта с два я еще возьму карты в руки.

Больше всех проиграл Громов. Ему бы везло больше, если бы он не психовал и не возмущался. А самый большой выигрыш – восемнадцать рублей с мелочью – достался спокойному Ратникову.

– Как вы тут без меня время проводили? – сонно спросил Руслан, залезая под одеяло.

– Песни пели, – буркнула Юля.

– Так, стоп. Какие песни?

Руслан, печально разглядывающий в зеркало свою утреннюю, сильнейшим образом небритую физиономию – при том, что бородой это все равно нельзя было назвать, – внезапно вспомнил ночную фразу Юли.

– В смысле? – Глаза жены были такими невинными, что Руслан сразу же заподозрил неладное.

– Юля, ЧТО вы пели?

– Разные песни.

– А поконкретнее?

– Разные.

Руслан сел:

– Юля. Я понимаю твои музыкальные вкусы, но, боюсь, блэк-металл для 1910 года – слишком круто.

Жена Руслана в молодости увлекалась металлической музыкой и даже была вокалисткой в группе «Мертвые рыцари».

– Юля, скажи мне, что вы не пели песни из репертуара Black Sabbath и Immortal.

– Мы тихо пели, – обиженно заявила она.

– Значит, все-таки пели?!

– Ты сам запретил нам выходить!

– Аня!

Дочка подавилась зубной пастой:

– Что?!

– Хоть бы ты маме сказала!

– А было прикольно.

– Не сомневаюсь… Так вот, девочки. Строиться, выходить!

Юля и Аня выстроились в неровную шеренгу из двух человек. Руслан прошелся вдоль них туда-сюда:

– Если мы хотим нормально здесь жить…

– «Если хотим до шлема добраться…» – пробормотала Юля.

– До какого шлема? Тьфу, да ну вас! Сядьте.

Девчонки плюхнулись на кровать.

– Я, – Руслан сел на стул верхом и оперся подбородком о спинку, – решил поехать в Питер. Там есть автомобильная фабрика, возможно, там нужны инженеры… Молчать! Да, я не инженер, но в машинах-то я разбираюсь. И руки у меня из положенных мест растут. Так что, если повезет, справлюсь. Но если вы собираетесь на каждом углу вести себя как пришельцы из будущего – нас разоблачат еще здесь, в Луге. И не знаю, что сделают. Не хочу, чтобы мою судьбу решали господа жандармы или чтобы мою жену изучали седобородые дядьки-ученые. Поэтому как нужно себя вести?

– Мы тихо пели, – покаянно ответила Юля. – Правда тихо. Не для металла тихо, а на самом деле.

– Папа, – подняла взгляд Аня, – а мы увидим царя? И Распутина? С бородой?

– И с бородой, и с хвостом… Собирайтесь. Поедем на лесопилку.

– Ух ты… Настоящий стимпанк…

Юля не увлекалась паровыми машинами, но других ассоциаций завод не вызывал.

Пейзаж действительно был соответствующий. Высокий забор из неструганых и некрашеных желтых досок, за ним – треугольные крыши завода с высокими кирпичными трубами, из которых валил белый дым. За заводом виднелась река, запруженная бревнами.

– Руслан, хотел бы жить в стимпанке?

– В стимпанке хорошо быть, если ты не рабочий. А мы пока вообще неизвестно кто.

Юля призадумалась.

Руслан тронул машину и съехал вниз по улице к калитке проходной.

– Могу ли я увидеть господина Ратникова? – поинтересовался он у охранника.

– Отчего же не можете, господин! Витька!!! Отыщи мастера кузнечного, до него пришли!

Ратников появился через несколько минут. Уже не в костюме, а в рабочей одежде: сапоги, мешковатые штаны, куртка, картуз. Теперь он гораздо больше походил на кузнеца, пусть и с усами-колечками.

– Доброе утро, Руслан Аркадьевич. По мою душу?

– Племянника вашего хочу увидеть. Помните, вы говорили вчера…

– Эх, опоздали.

– В смысле?

– Расчет он взял сегодня с утра.

– И что, уже уехал?

– Да нет, дома, вещи собирает… Знаете что…

Ратников достал потертый блокнот и тонкий красный карандаш.

– Вот адрес. Езжайте к нему, скажите – от меня. Там у него в доме живут и приятель его, и еще кто-то с завода, из рабочих, и мастер, кажется, тоже там. Поговорите, все, что хотите, – узнаете.

– Спасибо, Павел Юрьевич. – Руслан осторожно протянул руку, тут же утонувшую в ладони силача Ратникова.

– Ну что? – спросила Юля, когда он запрыгнул обратно на сиденье.

– Едем к племяннику.

– Кстати, – похвасталась Юля, – я поняла, на кого из персонажей стимпанка мы похожи.

– И на кого же? – Руслан вывернул руль.

– На безумного ученого-изобретателя с семьей. Что-то вроде Филеаса Фогга. Или Паганеля.

– Вот спасибо за сравнение, любимая жена. Больше ты ни о чем полезном не подумала?

– Не-а.

На самом деле Юля подумала, что в Питере будет больше возможности найти кого-нибудь, кто сможет помочь ей изменить историю России в нужную сторону, но мужу об этих мыслях решила не говорить. Он как-то неправильно реагирует на такие патриотические мысли.

Ну прямо сразу к племяннику они не отправились. Заехали в кафе перекусить, спросили у прохожих, как добраться до нужной улицы. Теоретически у каждого дома должен был быть еще и номер, но на практике все привыкли спрашивать дом по фамилии владельца.

Автомобиль медленно катился по улицам Луги. Народ, судя по всему, уже знал о чудаковатом американце, поэтому смотрели с интересом, но не более того. Хотя некоторые крестились, когда мимо них, урча, проезжал УАЗ. Кто-то и плевался вслед, но украдкой.

– Пап, – вылезла любопытная Анюта, – а почему девочки ходят в школьной форме? Сегодня же суббота. Или я напутала?

– Суббота. Просто они по субботам учатся.

– Ты уверен? – переспросила Юля.

– Ну как сказать… Вообще-то нет. Но в любом случае гимназисты и гимназистки обязаны были ходить в форме даже в неучебное время.

– Правда?! – Аня ужаснулась. – Пап, а если мы здесь задержимся надолго…

«Анюта, доченька, не поднимай этого вопроса!!! Мне сейчас нечего не него ответить!»

– …мне тоже придется ходить в таком?

«Уф…»

– Не нравится?

– Не очень, – наморщила нос девочка. – Она, эта форма, очень уж похожа на форму выпускниц. Так и кажется, что они сейчас прыгнут в фонтан.

«Дуры-девки. Испоганили впечатление от такой красивой формы. Представляю, с какими ощущениями нынешние девочки смотрят… смотрели… будут смотреть советские фильмы о школе…»

Уазик вскарабкался на крутой подъем и остановился. Улица, по-деревенски утоптанная и заросшая по краям травой, спускалась вниз и пробегала между деревенского вида домиками за дощатыми заборами.

– Чего стоим? – поинтересовалась Юля.

– Дом высматриваю. Ага…

Машина поползла вниз. И остановилась. Через улицу вальяжно переходила толстая свинья.

– Папа, смотри, свинка убежала!

– Она не убежала, она гуляет.

– Без присмотра?!

Свинка медленно погуляла себе дальше. Руслан наконец смог подъехать к нужному дому.

Высокий дощатый забор, дом, обитый досками и крашенный в темно-коричневый цвет, как и многие дома в Луге.

– Нам с тобой идти?

– Ну… я думаю, можно и со мной пойти. Если хотите.

Навряд ли здесь разбойничье гнездо. Да и угонщики машин тоже не ходят косяками…

– Пойдемте.

Руслан подергал за железное кольцо калитку, сколоченную из толстых досок. Заперто. Постучал.