Но самым захватывающим считалось придуманное Тейслером состязание, в ходе которого нужно было скрытно подкрасться на лодке, взять на абордаж патрульное судно, несущее службу у плавучего бона, и объявить «пленными» ничего не подозревающую команду. Это была как бы игра из далекого детства, которой увлекались все, и многие весьма преуспели. Излюбленными мишенями были патрульные суденышки, выходившие в море с задачей не пропускать суда в Солент, когда проводили стрельбы зенитные батареи на берегу и в фортах. Обычно команда состояла из женщин, принятых на воинскую службу, и летом, когда они считали, что ушли достаточно далеко от берега и любопытных глаз, они часто поддавались соблазну позагорать на солнце в нижнем белье.

Так Тиллер познакомился с Сэлли. Когда он тихо перелез через борт, она лежала на палубе лицом вверх, скромно прикрыв наготу полотенцем. При виде непрошеного гостя устроила такой крик, что ее наверняка было слышно в Саутгемптоне.

Тиллер усмехнулся, вспомнив последовавшую затем словесную перепалку. Возможно, именно потому, что их знакомство началось столь необычно, она решила затем попробовать сделать из него порядочного человека.

Да, пора было двигаться дальше.

– На мой взгляд, сэр, их уже можно использовать в деле, – заметил Тиллер.

По лицу Тейслера пробежала тень.

– Я придерживаюсь такого же мнения, Тигр, – согласился он. – Но какие бы планы мы ни строили, всегда находится хорошая причина отказаться от их осуществления. Как ты знаешь, мы намеревались снова попробовать пройти вверх по Жиронде, но в конечном счете великие мира сего завалили наш проект. Можешь мне поверить, что я тебя ни за что бы не отпустил, если бы у нас был хоть какой-то шанс сделать новую попытку. Естественно, при условии, что ты захотел бы принять участие в нашем мероприятии.

Тейслер вопросительно посмотрел на Тиллера.

– Убежден, сэр, что я бы не остался в стороне, – заверил его сержант.

По собственному опыту он знал, что подавить в себе страх можно было только одним путем: если ты упал с лошади и очень испугался, как можно скорее снова садись в седло. Теперь ему придется изыскать иной метод, чтобы избавиться от кошмарных сновидений.

– Ничего страшного не произошло, – сказал Тейслер. – Они отвергли наш план, но еще не вечер, и мы придумаем что-нибудь похлеще.

Когда они поравнялись со сборными домами, майор заметил:

– Вот как раз то, что я хотел тебе продемонстрировать.

Они вошли в складское помещение, и, когда приблизились к дальнему углу, Тейслер снял брезент – под ним открылась трофейная итальянская моторная лодка. Такие лодки подводили с грузом взрывчатки к борту корабля противника, водитель выбрасывался в воду, а лодка взлетала в воздух.

– Официально итальянцы называют эту штуку несколько игриво: «модифицированная лодка для туристических прогулок», – пояснил Тейслер. – Правда, водитель этой лодки, угодивший к нам в плен, говорил, что их прозвали «пузырями». Наверное, потому, что лопаются.

Тиллер удивленно присвистнул:

– Значит, вот как она выглядит! Она значительно больше, чем я себе представлял.

– Да, восемнадцать футов. Фоспер с ней уже закончил, поскольку наш вариант практически готов, и теперь я хочу переправить ее на «Селтик», чтобы парни могли попрактиковаться.

«Ага, – подумал Тиллер, – значит, так выглядит модель, по образцу которой создается секретное оружие части». О нем всегда говорили так, будто речь шла о новой разновидности патрульного судна, чтобы сохранить в тайне истинные планы. Но по сути, вокруг этого и крутилась вся деятельность отряда Тейслера. Собственно говоря, именно с этой целью он и был сформирован. Но до сих пор никому не довелось увидеть прототип новой лодки или хотя бы ее итальянский аналог.

– Мне кажется, сэр, что она может развить большую скорость.

– Она оборудована двигателем фирмы «Альфа-Ромео» мощностью 120 лошадиных сил. Когда Фоспер попробовал ее на воде, ему удалось довести скорость до 35 узлов.

Тиллер стал внимательно изучать лодку, пораженный ее малыми габаритами и безумной отвагой тех, кому приходилось сесть за ее штурвал. Он прикоснулся к деревянному треугольнику, висевшему на петле справа и сзади от водителя, и вопросительно взглянул на Тейслера.

– Это приспособление для выхода из лодки на ходу, – пояснил майор. – Оно крепится к кисти руки, и, когда водитель хочет расстаться с лодкой, он тянет на себя вот этот рычаг, и в воду падает доска, которую можно использовать для скольжения по волнам. Таким путем он избегает удара взрывной волны, когда лодка попадает в цель.

– Гениально.

– Именно так. Итальянцы не так глупы, как думают некоторые.

– А это, надо понимать, детонатор? – спросил Тиллер, указывая на стальную пластину, опоясывающую лодку, как бампер – автомобиль.

– Точно. Эта малютка несла 500 фунтов тринитротолуола и должна была взлететь на воздух, но почему-то не сработал взрыватель, и ее прибило к берегу вместе с водителем. Это произошло на Крите, в заливе Суда-Бей, в апреле 1941 года. Но его напарникам удалось подорвать танкер, а крейсер «Йорк» получил пробоину. Должен тебе сказать, что для наших все это было неприятным сюрпризом.

– А мы будем действовать по тому же принципу?

Тейслер отрицательно покачал головой:

– Мы собираемся сбрасывать их на парашютах вблизи предполагаемой цели вместе с водителями.

Тиллер вновь тихо присвистнул. Так вот почему в начале года их всех заставили прыгать с парашютами.

Они снова вышли на солнечный свет и вернулись к Долфин-корт, где Тейслер пожал Тиллеру руку и пожелал удачи.

– Мне кажется, сэр, что я оставляю вас как раз в тот момент, когда дело сдвинулось с мертвой точки.

– Будем надеяться, что так оно и есть, – ответил Тейслер, но в его голосе прозвучало сомнение. – Во всяком случае помни, что я тебя считаю нашим знаменосцем на Восточном Средиземноморье. Пока еще не все начальники раскусили, что мы из себя представляем и на что мы способны. Так что ты им покажешь, какие мы есть на самом деле. Я возлагаю на тебя большие надежды, Тигр.

Грохот моторов бомбардировщика «Галифакс» заглушал все остальные звуки, и разговаривать было нельзя, а корпус самолета вибрировал и содрогался. К плечу молодого офицера, беззаботно читавшего книгу, прикоснулся диспетчер. Он впервые заметил берет песочного цвета с необычным крылатым значком, смысла которого не понимал, но спрашивать уже было поздно. Да и в любом случае, когда доводилось выполнять задания подобного рода, лучше было не задавать лишних вопросов.

Офицер вскинул голову, и диспетчер знаком указал на берет и каску парашютиста, валявшуюся рядом и по форме схожую с пудингом. Офицер понимающе кивнул, улыбнулся и потянулся к каске. Снял берет и засунул его слева под погон, на котором сияла одинокая корона.

«Боже! – подумал посыльный. – Если майорское звание присваивают в столь юном возрасте, значит, британская армия действительно несет тяжелые потери в офицерском составе. Или, – тут же поправился, – этот парень просто гениальный». Во всяком случае он выглядел ученым человеком. Диспетчер взглянул на потрепанную книжицу армейского издания, которую держал в руках майор, на посеревшие страницы дешевой бумаги с оторванными уголками. Книга называлась «Энеида», что абсолютно ничего не говорило диспетчеру.

Он поднял руку вверх, растопырив пять пальцев.

Майор застегнул под подбородком застежку ремешка каски и кивнул.

«Пять минут», – пошевелил губами диспетчер на всякий случай, если офицер не понял жеста.

Майор снова кивнул, переместил берет с плеча в карман форменных брюк, затем наклонился к двум фигурам, лежавшим на полу у его ног, и встряхнул за плечо по очереди каждого из своих товарищей.

Одним из них был радист, сержант, прикомандированный к майору, а другой – переводчик с итальянского, пожилой капитан-англичанин. Оба сразу проснулись, пристегнули снаряжение и надели каски. У сержанта это получилось легко и просто. Видимо, сказывался долгий опыт. А капитан вначале надел каску задом наперед. Майор подбодрил его улыбкой и помог помрачневшему капитану справиться с головным убором и застегнуть ремешок.