А если флешку в хранилище улик, или как там называется эта комната! К горлу подкатывает тошнота, приходится немного постоять, провалившись спиной к стене. Что за фигня, я ж ничего не ела перед вылазкой, чтобы так мутило.

Кабинет Петракова погружен во мрак, зажигают маленький фонарь, и осматриваюсь. На столе порядок, чистоплюй, урод. Руки слегка дрожат, когда вскрываю металлический сейф, быстро роюсь среди бумаг, напряженно прислушиваясь.

Чёрт, да застукай меня здесь дежурный, закроет в обезьяннике, и тогда крындец. Пока удача на моей стороне, вытаскиваю неприметный sd носитель, и сую в карман. Проверю, тот ли это «приз», на улице, пора валить. Тут-то и скручивает боль в низу живота, и я с силой закусываю губу, чтобы не застонать.

Холодная краска на стене неприятно прилипает к щеке, снова кислый привкус во рту. Да что за хрень такая?! И вот эта заминка обходится мне очень дорого, на плечо ложится чья-то рука, резко разворачивает. Передо мной молодой тип в форме, озадаченно пялится, и сурово спрашивает:

— Ты чё тут рыскаешь, коза? Как просочилась мимо моей дежурки?

— Работать надо, а не порнуху смотреть, придурок, — дергаю плечом, скидывая его ладонь. — отвали, понял, я просто заблудилась, не в ту дверь вошла.

— Ага, скажи ещё, на экскурсию приперлась. Короче, не еби мозг, какого хера тут гуляешь?

Вот тупой баран, чесн слово! Всерьез думает, я буду вести с ним беседы, а потом выложу всё, как на исповеди у батюшки, и он запрет меня в камере, чтобы утром похвастаться начальству поимкой опасной шпионки?! Издевательски смеюсь, глядя в морду этому дебилу, но, как оказалось, я его недооценила.

Что-то мелькает в его глазах, он волочет меня за собой, задав странный вопрос, которого в принципе быть не должно:

— Тебя не Алисой зовут?

Откуда он знает моё имя? У меня на лбу оно не светится, или слава о бывших подвигах всё же пронеслась по сводкам ОВД? Тогда дело плохо, если этот недоумок признал во мне проблемную девочку из интерната, которую по пять раз в месяц таскали в кабинет к Петракову для допросов.

— Нет. — на всякий случай отмазываюсь, корчась от неприятных спазм, сковавших желудок. — слушай, отпусти, а? На фиг тебе лишний головняк? Я же ничего не стырила, клянусь!

— Рот захлопни. — рявкает он, впихнув в свою дежурку, и проворачивает в замке ключ — с обратной стороны.

Вот говнюк!

Отходит, поглядывая на меня через пыльное стекло, и принимается кому-то долбить на мобилу. Лихорадочно озираюсь, ища способ смыться, но на окне прочные решетки, а выход тут один. Влипла по самые гланды, щас явится Петраков, и мне хана. Позвонить дедушке, пока есть возможность?

Быстро забиваюсь в дальний угол за стол, утыкаюсь носом в стену, и строчу старому пламенное смс. Нет, деда не успеет сюда приехать, он же сегодня в Мытищах, на деловом ужине! Переадресовываю послание Денису, и отправляю очень вовремя, за мгновение до возвращения мудака. Отбирает смартфон, и я победно усмехаюсь.

— Вот сучка, кому жаловалась, признавайся! — грозно рычит, неожиданно превратившись в свирепого льва, и наступает, демонстративно швырнув мой телефон на пол. — по большому счету, это уже посрать. Насчет тебя даны четкие указания, отпрыгалась, коза.

Даже не сомневаюсь, небось, сволота Петраков велел запереть меня в одиночке и ждать его приезда. Боже, еще одна жертва неудачного аборта… Шарю рукой позади, но, как назло, ни фига годного для самообороны не находится. Готовлюсь садануть урода в форме коленом по яйцам, но он опережает, и в лицо мне летит увесистый удар кулаком. Следом еще один, и я задыхаюсь, согнувшись в три погибели. Дежурка вертится, кажется, что я стою на голове, всё плывет, и меня бросает в черноту…

Разбудил его шорох, спал Рус всегда чутко, осталась эта особенность с молодости. Тогда, на малолетке, он многому научился, но главное — выживать там, где большинство ломались.

Сомнений не было, неизвестный явился по его душу, рядом со шконкой маячил смутный силуэт. Руслан резко подался вправо, одновременно вверх, и опередил противника. Намертво захватил его локтем за шею, подтянул на себя, и повалил на спину. Мужик оказался здоровый, жилистый, и Соколову пришлось напрячься, чтобы удержать его.

— Тише, сука, шею сверну, если рыпнешься, — сквозь зубы предупредил Рус, наклонившись к нему. — заточку сюда гони, или чем ты там собирался меня грохнуть.

— Не того ты опасаешься, Сокол. Не враг я тебе, клянусь, падлой буду! — громким шепотом прошипел незнакомец, силясь взглянуть на него.

— За лоха меня держишь? — усмехнулся Руслан, встряхнув его, — попытка вторая, кто такой?!

— От Риги тебе привет. — прохрипел мужик, и с силой спихнул с себя Руслана.

Одернул куртку, утер лицо рукавом.

— Не в накладе я, не боись. А то, что ты не доверяешь никому, это правильно, здесь крысаков хватает. — протянул руку и улыбнулся, обнажив зубы с золотыми фиксами, — Покером меня кличут, побратаемся, что ли?

Недоверие всё ещё читалось на лице Руслана, и Покер понимающе хмыкнул. Вынул что-то из-за пазухи, и подал собеседнику.

— Рига маляву тебе накатал, знал, что на словах мне не убедить. Прочти.

Торопливым мелким почерком на клочке бумаги было нацарапано несколько строк, ещё в конверте лежал простенький мобильник, и Руслан пытливо посмотрел на Покера.

— Каким хреном пронес это сюда, мусора ж шмонают, как тёлок на первом свидании…

Мужик подмигнул, и растянулся на шконке.

— Учись, пока старая гвардия жива, пацан. Знаешь, как у нас, воров, говорится, не родился ещё тот медвежатник, что не пощупает задницу закона.

Покосившись в его сторону, Руслан тихо бросил:

— Спасибо…

Покер промычал нечто не членораздельное, и Рус отошёл к единственному зарешеченному окну. К его досаде, номер Алисы был недоступен, но уже через мгновение охватила тревога.

Он уже начал набирать номер Дениса, но Покер резво соскочил на ноги, и сделал предупреждающий жест. За дверью послышались шаги, лязгнул в скважине ключ, и Рус поспешно бросил мобильник новому знакомому. Аппарат исчез так внезапно, словно его и не было, а на пороге вырос конвоир. Цепко оглядел арестантов, махнул Соколову, и отступил, держа наготове стальные браслеты.

— А со мной чё, начальник? Долго мне тут париться? — недовольно осведомился Покер, усевшись на шконку.

— Насчет тебя не в курсе, приедет следак, разберется. А пока отдыхай, папаша.

Руслана пихнули лицом в стену, руки за спиной сковали наручниками, и он зло усмехнулся.

— Опять, что ли, твой шеф желает меня на свидание позвать? Ни хуя себе, любовь у него ко мне, щас расплачусь от избытка чувств, бля.

— Поговори мне тут… — толкнул его в плечо парень, и они двинулись по коридору.

Петраков молчаливым жестом отпустил конвоира, запер дверь, и обошел Руслана вокруг, словно прицениваясь к товару на рынке. Ему явно доставляло удовольствие видеть врага таким — почти беспомощным, хотя, к немалой досаде, далеко не сломленным. В сузившихся глазах бизнесмена появился опасный блеск, и капитан притворно сочувственно вздохнул.

Прошел за свой стол, демонстративно положил чистый лист бумаги и шариковую ручку, и взглянул на Руса.

— Не надумал чистосердечным порадовать? Как девочку малолетнюю приказал похитить, избить и изнасиловать? Мы ж народ понятливый, авось, и договоримся. Я свои обещания держу, Сокол.

Руслан скривил губы.

— Ага, щас всё тебе расскажу да покажу. Записывай, давай.

Сбитый с толку Петраков наклонился над столом, выжидающе глядя на него.

— Пиши, капитан, у тебя, смотрю, мозги совсем не фурычат, — подняв взгляд вверх, продолжал Соколов, — даю тебе еще один шанс, мусор. Подумай о том, что у тебя сестра младшая есть, хорошая, говорят, девчонка, в МГИМО учится. Хочешь, чтобы мои пацаны по-настоящему с ней познакомились, м? — он насмешливо улыбнулся, Петраков же дернулся, как от удара, и медленно выпрямился. — чё, падла, очко зачесалось небось? Ты знаешь, что я шутить не люблю, и даже здесь могу кое-чё сделать. Ну? Договоримся, мразь?