Руслан не звонит, у меня на сердце скребут надоедливые когтистые зверьки, и от тоски так паршиво. Даже Насте не смогла признаться в своем проклятом грехе. Она бы всё равно не поняла, да мне и самой сложно разобраться в том, как можно испытывать безумное влечение к отцу, пусть даже узнаешь об этом случайно. У меня отняли единственное, что я имела в своей сиротской жизни — любимого, и я должна как-то научиться с этим мириться. Зачем бы Маре врать? Какая ей с этого выгода?

Говорят, потеряв одно, мы обретаем нечто большее. Вот только я не хотела такой «милости» — лишившись желанного мужчины, обрести мать и родного деда.

Долго звоню в дверь, может, Мары нет дома? Прислушиваюсь, вроде в квартире тихо играет музыка. Или это в соседней? Снова топлю кнопку, уже решив уходить, и тут доносятся торопливые шаги, на пороге возникает взволнованная Мара. Смущенно запахивает пеньюар, и, поколебавшись, улыбается мне.

— Доченька, я совсем забыла, что ты придешь! Да не стой столбом, входи! — неуверенно оглядывается за плечо, и меня осеняет.

У неё ведь, наверное, какой-то мужик там, а тут я… Ни фига себе, мамочка мужу изменяет, вот так новость! Я бы на её месте на такое не решилась, зная, каков Мафик в ярости!

— Э-э… Давай, я попозже зайду. — пячусь, испытывая дискомфорт, но она хватает за руку, и чуть не силой тащит внутрь.

— Нет-нет, я сейчас себя в порядок приведу и поедем в больницу. Дед очень хочет с тобой увидеться, моя хорошая, он серьезно болен, сама пойми… Побудь здесь, я быстро!

Она убегает в одну из спален, а я несмело прохожу в гостиную, где бормочет телевизор. Так и есть, включен музыкальный канал, Киркоров что-то вопит о любви, и я шепотом его передразниваю. Из музыки предпочитаю только русский рэп, но не всё поголовно, а выборочно. К примеру, «Грот» или Стим.

На журнальном столике маленькое пиршество — полная окурков пепельница, два пустых бокала, бутылка мартини. Замечаю спящего на диване мужчину и собираюсь ретироваться, но прирастаю к месту. Знакомая фигура, широкие загорелые плечи, коротко стриженные темные волосы, серебряная серьга в левом ухе. Горло перехватывает, не могу вдохнуть.

Руслан лежит, распластавшись на животе, и тихонько всхрапывает. Рубашка расстегнута, джинсы, судя по всему, натянуты наспех, белеет полоска кожи на пояснице…. И то, что он вот в таком разнузданном виде, в чужой квартире, в квартире моей мамаши, которая встретила меня в наспех накинутом халате, с растрепанными космами, вызывает во мне отвращение. Мара, получается не лгала, Руслан — мой отец, и они… Они трахались здесь, за несколько часов до моего появления.

— Коз-зёл, — подобрав с пола её туфлю, со злостью швыряю в него.

Он даже не шевельнулся, надрался, поди, как свинья. Вполне в его духе, залить проблему алкоголем и поиметь бабу, которая окажется в радиусе видимости. Блин, мне-то, что за дело? Послал же Бог предков…

Не дожидаясь Мару, выскакиваю вон, и несусь по двору, до изнеможения закусив губу. В лицо летят мелкие камушки, хлещут по лбу и щекам, и я, кажется, смеюсь, как ненормальная. Или всхлипываю?

Да пошел он на хуй. Ублюдок. Ненавижу!

— Чё за хуйню ты мне подсунула? Вырубило, как будто башкой о бетонную стену приложился. — было около получночи, когда появился в кухне Руслан, и, морщась, потер затылок.

Отставив чашку с остывшим чаем, Мара пожала плечами.

— Не поверишь, я тоже уснула. Не помню ничего… Должно быть, мартини просрочено было, радуйся, что не отравились. Хочешь? Сильнодействующее, голова пройдёт мгновенно. — протянула ему упаковку таблеток с импортным названием, но он отказался их брать.

Натянул куртку, искоса глянул на женщину. Она стояла у стены, привалившись плечом, в помятом платье и с растрепанными волосами, словно недавно покинула кровать. Соколов вышел в коридор, замешкался, пытаясь осмыслить происходящее, и шагнул к двери. Женщина последовала за ним.

— Бляя, черепушка щас лопнет. Поеду я. Короче, мы договорились? Пока не будет ДНК, меня ничто и никто не убедит, что Алиска наша с тобой дочь. — хмуро бросил напоследок, с усилием вспоминая подробности их разговора до того, как отключился.

Обрывки фраз Мары, его собственные вопросы, всё смешалост в котовасию непонятных кадров, как в сломанном калейдоскопе. Он ни чёрта не понимал. Тут-то, помешав его расспросам, и прилетела смс от тёщи. Короткое «приезжай в больницу». Что-то со Светой…

— Без проблем, созвонимся. — беспечно улыбнулась Маруся, держась непринужденно, хотя внутри бурлил такой страх, что пришлось сунуть руки за спину, чтобы он не заметил, как они дрожали.

Как только он исчез, улыбка растаяла на её губах, а в глазах затаился холод.

Половина дела, считай, выгорело. Почему, интересно, сбежала Алиса? Но тут мог быть лишь один вариант — девчонка, глупая, увидела своего обожаемого покровителя и решила, что они переспали. Тем лучше, еще одно очко в пользу Мары, теперь эта наивная дурочка станет меньше сомневаться в её словах насчет Руслана, а он уже не сможет повлиять на Лису, и Мара свободно внушит ей всё, что ей угодно.

Оставалось самое неприятное и сложное — положительные результаты экспертизы на отцовство и знакомство Алисы с дедом…

Он чувствовал себя выжатым до последней капли нервов, опустошенным, как дряхлый лимон, иссушенный на солнце. Светке стало хуже, врачам кое-как удалось реанимировать её, запустили сердце искусственно, но на прямой вопрос Соколова был однозначный ответ — она умирает. Изношенный алкоголем организм слабо боролся за жизнь, и они уже были бессильны.

Чего-то подобного он и ожидал, но, вопреки всяким человеческим принципам, не испытывал ни грамма раскаяния или сожаления. Любви между ним и Светой давно не было, а может, и никогда. Простая деревенская девчонка мечтала о красивой жизни, ему нужна была рядом сильная женская поддержка, но, они так и не сумели согреть друг друга.

С покрасневшими от усталости глазами, злой и раздраженный, Руслан вернулся домой во втором часу ночи, прошел, было, к бару, и тут заметил, что из — за приоткрытой двери бильярдной просачивался яркий свет. Прихватив бутылку коньяка, мужчина двинулся туда, и застыл на пороге.

Алиса не обернулась, она была одна в огромном уютном помещении, стояла, соблазнительно выгнувшись, у обтянутого зеленым бархатом, стола, и целилась кием по живописно разбросанным шарам. На одну секунду Рус просто оцепенел, позабыв о том, что собирался грубо выгнать её, велеть убраться, ибо сейчас ему хотелось остаться одному.

Девчонка, будто не замечая его присутствия, умело подцепила желтый шар, и от с тихим шорохом скатился в лунку, задев по пути еще три. Стукнувшись друг о друга, они разлетелись по углам, и Лиска с досадой вздохнула.

— Вот блин… — оглянулась, не торопясь принять более безопасную позу, и спросила, — не хочешь присоединиться? Смотри, какая занятная комбинация.

С трудом оторвав взгляд от аппетитной попки, Руслан крутанул пробку, и приложился к горлышку, почти не чувствуя обжигающего огненного вкуса. Зато в паху очень даже ощущал невыносимый жар, и поспешно прошел к креслу у камина, растянулся в нем, уронив голову на спинку.

— Чё ты здесь забыла?

— Тебя ждала. — пожала она плечами, выпрямилась, одернула облегающее мини-платье, обрисовывающее каждый изгиб тоненькой фигурки, и тряхнула волосами. — а ты чего такой замученный? Опять напьешься и закажешь шалав? Или после моей мамочки на потаскух не тянет?

— Рот закрой. — грубо пресёк он, глотнув коньяка. — чё хотела?

— Я?

— Сама сказала, что ждала меня. — он зевнул, напустил на лицо маску равнодушия, — вот и спрашиваю, чё надо?

Алиса хмыкнула, обошла бильярдный стол и снова наклонилась, целясь в зеленый шар.

— Волновалась так-то… Ты мне не позвонил, а обещал. Как поговорили с Марой, что она тебе сказала?