— Речь идёт о детях, помнишь? — Если их взаправду держали, словно скот, и не упускали случая поразвлечься с ними в типичной манере знати, то так просто отклонить просьбу бывшего главы гильдии магов я не мог. — К тому же нет никаких гарантий того, что это предложение — не проверка. Кроме антидемонической коалиции есть те, против кого борются первые, и именно с ними мне нужно, как минимум, установить нейтральные отношения.

— На фоне того, что произошло ранее, твои слова не лишены рационального зерна. — Гесса опустила веки, отчего алые огни её глаз на мгновение пропали из виду. — Да. Моё понимание основ ведения таких дел слишком мало, чтобы что-то тебе советовать…

— Иногда именно такого, незамутнённого лишними знаниями взгляда и не хватает для трезвой оценки ситуации, так что я всегда буду прислушиваться к тебе. — Но, видимо, не сейчас, так как что-то во мне выступало против того, чтобы проигнорировать Тайкона с его просьбой. Дети — это дети, и если в дороге я мог лишь подарить им призрачную надежду, чтобы реальность жестоко её забрала через считанные часы, то сейчас имелся реальный шанс что-то изменить. Для сотни из десятков тысяч нуждающихся, но — изменить. — Кажется, скоро моя очередь.

Кэл выглядел так, будто все эти дни его мариновали в банке из-под уксуса.

Иными словами, истинный призванный герой людского царства был грустен и морально подавлен, что, возможно, обыватель бы и не заметил, но от моего проницательного взгляда такую деталь скрыть могли только профессионалы.

А какой профессионал из человека, который и сотни лет не прожил? Можно и в начале второй сотни остаться клиническим дурачком, что я не стеснялся демонстрировать с завидным упорством. Особенно раньше, бесцельно прожигая десятилетия. Да, задания заданиями, но я буквально занимался чёрт пойми чем.

Я, откровенно говоря, не считал себя самым-самым, и мог непредвзято взглянуть на своё прошлое, в котором моё значение для мира стремилось к абсолютному нулю.

Так себе судьба, конечно, но, к счастью, я уже исправился.

Тем временем граф закончил награждать героя церкви, облачённого в солидные, покрытые адамантитом доспехи, и, после затихания волны аплодисментов от собравшихся дворян, — и смазанного шума в городе, где с помощью хитровыдуманной схемы рупоров глашатаи в реальном времени дублировали ход награждения, — пригласил меня, на протяжении полутора десятков секунд перечисляя мои заслуги в экспедиции и на поле боя. Я ещё подняться на сцену не успел, а город далеко внизу уже взорвался, что я слышал вполне отчётливо.

— … присуждается титул барона, к которому прилагаются соответствующие земли! Но это — не главная награда для того, кто не щадил себя во время обороны нашего славного города!..

А тут, наверное, стоит сказать пару слов для большего понимания ситуации. Каждому более-менее значимому человеку за пару дней до самого мероприятия передали, что и как на этом самом мероприятии будет проходить вплоть до слов графа во время награждения.

И вот что я вам, друзья мои, скажу: всё должно было закончиться на присуждении мне титула!

— … вместе с представителями святой церкви, святым Эвайном и святой Шаэль, было принято решение о создании и присуждении Золану, барону Рилана, совершенно новой, уникальной награды! — На сцену, чеканя шаг, вышла пара крестоносцев, несущих здоровую мраморную тумбу с маленькой коробочкой на ней. Красиво и торжественно, конечно, но весу в этом валуне где-то с полтонны, отчего происходящее выглядит будто в дешёвом фильме. — За проявленную отвагу и самоотверженность! За приложенные усилия и пролитую кровь! За непоколебимую верность общему делу!..

Странное предчувствие захлестнуло меня, а мельком брошенный на ошарашено выглядящую Гессу, стоящую рядом с моим отцом, мог бы ввергнуть меня в панику… если бы ещё в самом начале я не придавил все эмоции — во избежание казусов, так сказать.

— … мы вручаем герою Орден Святого Крыла!

Монолитный постамент опустили передо мной, и одновременно со словами графа коробочка открылась, явив моему взгляду странное нечто, выполненное в виде серебряного щита, из-за которого торчала пара один-в-один похожих на мои крыльев.

Что более важно, на щите был изображён герб, акцент в котором был сделан на око. Или глаз — тут кому как удобнее. Этакий намёк от церкви, показывающий, что они не забыли о моих способностях.

А упоминание святого в названии награды символизировало признание, и вот это меня сильно обрадовало. Отчего-то во мне тут же образовалась уверенность в том, что к этому приложил руку Кэл, но я тут же перебил себя — в таких вопросах его едва ли кто-то будет слушать.

Даже призванный герой по меркам церкви слишком мелкая сошка, и это я вам говорю как тот, кто вкусил плод запретных знаний из головы полноценного святого.

— Я, Золан, барон Рилана, с благодарностью принимаю эту награду!

И всё-таки, я решил ни словом, ни действием даже не намекать на своё отношение к власти людского царства, приняв награду как человек со стороны, а не гражданин этой страны. Собственно, я и не был подданным короны, так что тут меня ни в чём упрекнуть было нельзя.

Но взгляды, которыми меня сверлили представители антидемонической коалиции — это, конечно, нечто. Они были не в ярости — в бешенстве, и виной всему признание церкви, таким жестом пригрозившей пальчиком тем, кто хотел активно выступать против меня.

Праздник — десять из десяти! Осталось только выбраться отсюда в целости, и можно будет смело говорить, что день удался…

Проводив Гессу до дома, я, магией скрыв орден на своей груди и окутавшись маскировочными заклинаниями, решил заглянуть домой, повидать Тэла и маму, которые, должно быть, всё ещё ждали отца с празднования.

Как у главы гильдии алхимиков, дел у него было много больше, чем у меня, так что уйти всего через три часа после награждения и что-то не упустить он не мог. Путь мой лежал по полным людей, тонущим во тьме улицам. Горожане шутили и радовались, смеялись и танцевали, пили и, местами, храпели под длинными лавками.

В воздухе витал дух праздника…

Я остановился и резко обернулся в сторону одного из чуть хуже освещённых переулков.

Пахло кровью.

Чертыхнувшись, я снял с себя все чары и в два шага приблизился к ближайшим стражникам. Один из них уже был пьян практически в зюзю, но его цепкий взгляд всё равно смог определить, чем всё пахнет — и он вытянулся передо мной в струнку.

Его трезвый товарищ чуть запоздал, но, в итоге, повторил то же самое.

— Господин маг!…

— Господин брн!

Слитно, но вразнобой отсалютовали они, обменявшись странными взглядами. Я бы поиздевался над ними ещё чуть-чуть, но времени не было.

— Из этого переулка несёт кровью. — Я кивнул в ту самую сторону. — Собирайте людей и готовьтесь к возможным проблемам. Я проверю, что там.

Зачем, спросите, я обратился к обычным людям в лёгкой броне и с пиками в руках — читай, бесполезных даже против слабенького мага?

А сами посудите: сказал бы мне кто-то «спасибо», если бы я молча, никого не предупредив, начал бой в черте города? Кровь, которую я учуял, принадлежит не одному и не двум людям, а значительно большему их количеству. Не исключу, что там решили порезвиться сильные ребята, прихлопнуть которых как мух может не выйти даже у меня.

Теперь же о моих планах знает стража, и я могу спокойно действовать, не опасаясь за свой тыл.

Проводив взглядом ринувшихся в разные стороны, к другим группам своих коллег, стражей, я нарастил под одеждой тонкую основу для панциря, покрыл ладони тончайшей вязью из него же — и ринулся в переулок, будучи готовым в любой момент принять полную боевую форму…

С каждым моим прыжком запах крови становился всё сильнее, а голоса людей — тише.

И это при том, что здесь тоже праздновали, на что намекали пустующие лавки, распечатанные, но лишь наполовину опустевшие бочки с выпивкой и того же состояния столы с закусками. Отсутствовали и горожане, и следы борьбы, что лично мне казалось практически невозможным без какой-то контролирующей разум силы.