— Покажите мне какой-нибудь из ваших неопровержимых фактов, — сказал Михай неожиданно спокойным голосом, во всяком случае гораздо более спокойным, чем голос Язона.

— Вон там, — сказал Язон, — большая зелёная книга на консоли. Она содержит факты, относительно которых даже вы согласитесь, что они существуют. Если вы не согласитесь, я съем каждую её страницу. Дайте мне её. — Он говорил сердито, делая чрезмерно самоуверенные утверждения, и Михай попался в ловушку. Он протянул том Язону обеими руками: книга была тяжёлая, толстая, в металлическом переплёте.

— Теперь слушайте внимательно и постарайтесь понять, если даже для вас это будет трудно, — сказал Язон, открыв книгу. Михай сухо усмехнулся при этом намёке на его глупость. — Это собрание звёздных эфемерид, также набито фактами, как яйцо содержимым. В некотором роде это история человечества. Теперь взгляните на экран контроля джамп-режима и вы поймёте, что я имею в виду. Видите эту горизонтальную линию. Это наш курс.

— Поскольку это мой корабль и я его пилотирую, то я в этом уверен, — сказал Михай. — Давайте ваше доказательство.

— Имейте терпение, — ответил Язон. — Постараюсь объяснить это попроще. Красное пятно на зелёной линии обозначает положение нашего корабля. Номер под экраном означает ваш следующий навигационный пункт — место, где тяготение звёзд достаточно для использования джамп-эффекта. Номер записан звёздным кодом: ДВ-89-046-229. Я смотрю в эту книгу… — и он быстро перелистал страницу, — и нахожу этот номер в списке. Не название; всего лишь ряд символов, которые тем не менее, могут сказать очень многое. Эти символы означают, что на данном месте имеется планета или планеты, пригодные для жизни человека.

— К чему вы клоните? — прервал его Михай.

— Терпение, скоро узнаете. Теперь смотрите на этот экран. Зелёная точка приближается к линии курса, это — ПМБ, то есть пункт максимальной близости. Когда красная и зелёная точки совпадут…

— Дайте мне книгу, — сказал Михай, нагнувшись вперёд и почувствовав что-то неладное, но было уже поздно.

— Вот доказательство, — сказал Язон и швырнул тяжёлую книгу в экран контроля джамп-режима и тонкие сложные приборы, скрывавшиеся за экраном. Туда же он бросил и вторую книгу. Послышался звон, треск лопнувшего экрана. Ярко вспыхнула искра короткого замыкания.

Корабль вздрогнул, так как сработали аварийные реле, выбросив его в обычное пространство.

Михай, сморщившись от боли, упал на пол от резкого внезапного перехода. Прикованный к креслу Язон сдерживал тошноту и подступившую к глазам тьму, но всё-таки решил докончить дело и швырнул поднос с пустыми тарелками в дымящиеся обломки приборов джамп-контроля.

— Вот мой факт, — сказал он с триумфом. — Моё неопровержимое, с золотой отделкой, урановым сердечником, доказательство. Мы никогда не попадём на Кассилию!

— Вы убили нас обоих, — сказал с побелевшим лицом Михай, но сравнительно спокойным голосом.

— Ещё нет, — весело ответил Язон, — но я уничтожил контроль джамп-режима, так, что мы не сможем лететь к другим звёздам; но в обычном пространстве мы передвигаться можем, и ничто не помешает нам приземлиться на одной из планет — хоть одна пригодная для жизни человека тут найдётся.

— Там я починю механизм контроля, и мы продолжим полет к Кассилии. Так что вы не выиграли ни в чём.

— Возможно, — уклончиво ответил Язон. У него не было ни малейшего желания продолжать путешествие, что бы ни думал об этом Михай.

Его похититель пришёл к аналогичному же заключению.

— Протяните руку на подлокотнике, — сказал он и закрепил замок. В этот момент включился двигатель, и корабль изменил направление полёта.

— Что это? — спросил он.

— Аварийный контроль. Корабельный компьютер понял, что произошло и принял меры. Вы можете взять на себя руководство, но не стоит беспокоиться. Компьютер выполнит эту работу быстрее и лучше распорядится запасами и накопленной информацией. Он сам отыщет планету, проложит к ней курс и посадит нас с наибольшей экономией времени и горючего. Когда мы войдём в атмосферу, вы сможете выбрать место для посадки.

— Я не верю ни одному вашему слову, — сказал Михай. — Я возьму на себя контроль и попытаюсь использовать аварийную связь. Кто-нибудь услышит нас.

Когда он встал, корабль вновь вздрогнул и тотчас же погас свет. В темноте был виден огонь в приборах контроля. Послышался свист пены и огонь погас. Вспыхнуло аварийное освещение.

— Не стоило бросать туда книгу Раймона Лалла, — сказал Язон. — Корабль гораздо разборчивее в пище, чем я предполагал. Он не может её переварить.

— Вы непочтительны и невежественны, — сказал сквозь сжатые зубы Михай, подходя к щиту. — Вы попытались убить нас обоих. Вы не уважаете ни свою собственную жизнь, ни мою. Вы заслуживаете самого большого наказания, которое предусматривает закон.

— Я игрок, — засмеялся Язон. — И совсем не такой плохой, как вы считаете. Я использую шансы, но лишь тогда, когда надеюсь на выигрыш. Вы везли меня на верную смерть. Худшее, что ожидало меня, если я сломаю приборы — тот же конец. Следовательно, я использовал этот шанс. Конечно, для вас в этом был значительно больший риск, но боюсь, я не принимал во внимание этого. В конце концов вы все это затеяли. Вы должны были предвидеть и такое последствие своей затеи.

— Вы совершенно правы, — спокойно сказал Михай. — Мне следовало бы быть более осторожным. Не скажите ли теперь, как нам попытаться спасти наши жизни? Ни один из контрольных приборов не работает.

— Ни один? Вы не пробовали аварийное катапультирование? Большая красная кнопка сверху…

— Пробовал. Она тоже не работает.

Язон откинулся в кресле. Некоторое время он молчал, потом заговорил:

— Почитайте одну из ваших книг, Михай. Ищите утешение в вашей философии. Мы ничего не можем сделать. Всё зависит от компьютера и уцелевших механизмов.

— Мы ничего не можем восстановить?

— Вы механик? Я — нет. Мы, вероятно, принесём больше вреда, чем пользы.

Два дня корабельного времени прошли в поисковом полёте, пока не была найдена планета. Её покрывал густой слой облаков. Она приближалась с ночной стороны и поэтому детали невозможно было рассмотреть. Света тоже не было видно.

— Если бы здесь были города, мы увидели бы их свет, — сказал Михай.

— Не обязательно. Может быть тут буря или подземные города. На этом полушарии может быть только океан.

— А может, тут вообще нет людей? В таком случае, даже если посадка произойдёт благополучно, то какое это имеет значение. Мы должны будем провести остаток жизни на этой планете на краю Вселенной!

— Не надо быть таким жизнерадостным, — прервал его Язон. — Не хотите ли на время посадки расстегнуть эти ремни? Посадка может быть трудной, а мне хотелось бы сохранить какие-нибудь шансы.

— А вы дадите мне слово чести, что не попытаетесь сбежать при приземлении?

— Нет. А даже, если бы я дал честное слово, разве вы поверили бы? Но если бы вы освободили меня, это удвоило бы наши шансы. Давайте попытаемся спастись вместе.

— Нет, я выполню свой долг, — сказал Михай.

Язон остался привязанным к креслу.

Они вошли в атмосферу, и мягкое шипение вокруг корпуса постепенно превратилось в пронзительный визг. Двигатели выключились и началось свободное падение. Трение воздуха нагрело внешнюю оболочку до бела, быстро росла температура и внутри корабля, несмотря на работу криогенных установок.

— Что происходит? — спросил Михай.

— Вы, кажется, лучше разбираетесь в этом.

— Мы разобьёмся?

— Возможно. У нас две возможности: либо приборы не сработают и в этом случае мы разобьёмся на мелкие кусочки. Однако, компьютер, может быть способен на последнее усилие. Я, лично, надеюсь на это. Сейчас изготавливают очень надёжные компьютеры. Корпус и двигатели в хорошем состоянии, ненадёжны лишь приборы контроля. В таком случае хороший пилот мог бы попытаться посадить корабль, включая и выключая двигатели. Это связано с риском, перегрузки достигали бы 15g, но пассажиры могут это выдержать в амортизационных креслах. Но мы этого не можем сделать. Придётся положиться на приборы.