— Идеально, — говорит он.

Я стою на дрожащих ногах. И понимаю, что на меня влияет не победное чувство от удачных ударов. Никогда раньше так много участков тела Джакса не касалось моего одновременно. Меня переполняет потребность в большем.

Джакс возвращается и вновь становится позади меня, помогая мне выровнять еще два удара. Оба раза у меня головокружение от его близости, и оба раза шары попадают в лузы. После этого он позволяет мне играть самой, и, хотя мой прицел и удары лучше, я все еще ужасна в игре. Самому Джаксу удается каждый удар. Я наблюдаю за ним через стол, подмечая все: его длинный торс и руки, упирающиеся в стол. И хотя я отвлекаюсь от наблюдения за ним, глядя на телевизионные экраны, чтобы увидеть множество игр, которые меня не волнуют, мой взгляд всегда возвращается к его движениям.

После того как мы заканчиваем две партии — в обоих я проиграла — приносят заказанную еду. Джакс заказывает мне еще одно пиво и воду для себя.

— Итак, мистер Я-немного-играю, где ты научился так хорошо играть? — спрашиваю я и беру куриное крылышко.

Джакс улыбается и кусает начос.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду.

Я смотрю на свою бутылку с пивом и приподнимаю брови.

На что Джакс смеется.

— Я, возможно, однажды сыграл партию или две. Друг в Швейцарии был игроком в пул. Научил меня нескольким приемам. Думал, что это отличный для нас способ заработать несколько лишних долларов. Устроить дружеские пари, — говорит Джакс.

— Дружеские пари? — спрашиваю я.

— Ну, мы думали, что они есть, — добавляет он. — Срабатывало довольно много раз, пока один парень не поймал нас и воспринял это не так уж хорошо. Мы ушли без денег и с синяком под глазом у Стефана.

Я широко распахиваю глаза.

— Для меня это звучит не по-дружески. Больше, как будто ты был нарушителем порядка.

Улыбка Джакса игривая и достаточно широкая, морщинки от нее появляются в уголках его глаз. Я понимаю, что эта улыбка становится одной из моих любимых.

— Да нет. Как уже говорил, в основном, я работал. В фирме, в которой я трудился, были довольно крупные клиенты, требующие большого внимания. Это не оставляло много свободного времени.

— Да, ты упоминал об этом раньше, — говорю я, вспоминая наш предыдущий разговор. — А теперь? Находишь время, чтобы попадать в неприятности?

Когда Джакс отвечает, его глаза озорно блестят:

— Я пытаюсь.

Я беру еще одно крылышко и сосредотачиваюсь на том, чтобы снять пальцами мясо с косточки.

— А как насчет тебя?

Я глотаю кусочек курицы, глядя на него.

— Меня?

Джакс усмехается уголком рта.

— Да. Ты находишь время, чтобы попадать в неприятности?

Я чувствую, что каждая минута, проведенная с ним, является неприятностью для меня.

— Ну, ладно, я провожу большую часть своего свободного времени с тобой, так что... — Добираюсь до другого куриного крыла, перевожу взгляд на него и вижу, что Джакс улыбается и, похоже, рад слышать это.

— Для меня большая честь, — усмехается он. — А что тот другой парень?

Я судорожно делаю глоток пива, которое только что отпила.

— Другой парень?

Джакс кивает.

— Из бара.

— Пол?

Он снова кивает.

— Он вместе с твоей подругой?

— Да, вроде бы. Я надеюсь, что это так.

— Значит, он не... — Джакс выжидающе смотрит на меня.

О, мой Бог. Он считает, что мы с Полом... вместе?

— Нет! — вскрикиваю я, наверное, слишком громко. — Нет, — уже тихо повторяю я.

Страшно медленная тихая минута проходит, прежде чем я спрашиваю его то же самое:

— А ты?

— Я тоже с ним не вместе.

У меня вырывается смех, и я прыскаю пивом через стол. Сразу прикрываю рот, пытаясь проглотить все остальное.

— Извини, — говорю я после того как успокаиваюсь.

Я должна быть смущенной, но огромная улыбка на лице Джакса заставляет забыть, что окатила его и нашу еду пивом.

— Не извиняйся. Не за смех, достаточно сильный, чтобы прыснуть пивом через стол, — говорит Джакс, берет салфетку и вытирает темные пятна на свитере.

Я следую примеру, беру салфетки и вытираю стол.

— Нет, — говорит Джакс. Я удивленно смотрю на него. — На твой вопрос. Это «нет» для меня тоже.

Мое сердце отзывается еще раз, как рефлекс после удара по колену. И Джакс это понимает.

— Готова к еще одной партии? — спрашивает Джакс, вставая и меняя тему.

— Знаешь, по-джентельменски можно было бы позволить мне победить, — говорю я, повторяя свои слова, когда мы бегали в парке.

Джакс кивает.

— Жулик во мне просто не может этого допустить. — Он подходит к противоположной стороне стола, наклоняется и подмигивает мне.

Я наблюдаю, как он ударяет кием резко и быстро. С громким звуком белый шар ударяется в остальные, и три шара попадают в лузы.

Я стою над букетом белых роз и пионов. Они в простой квадратной вазе, полупрозрачный кремовый бант обернут вокруг нее. Я потратила два часа на этот букет. Два часа, добавляя и убирая. Два часа, пытаясь сделать букет самой красивой композицией, которую кто-либо когда-либо видел. За то время, что я возилась с ним, Анна составила четыре больших букета для доставки.

— Расслабься, — говорит Тесс мне в ухо — я прижимаю свой телефон плечом, одновременно пытаясь работать и разговаривать. Добавляю еще один большой зеленый лист, а затем сразу вынимаю его. — И что? Вчера он не написал. Не беда. Ты же сказала, что на вашем свидании все пошло отлично, — успокаивает она меня.

— Это было не свидание, — поправляю я. По крайней мере, я не верю в это. Тем не менее, вчера не получить от Джакса никаких сообщений было... неожиданно.

После еще нескольких партий в пул Джакс отвез меня домой. Помог слезть с мотоцикла, провел меня к двери, подождал, пока я ее открою, а затем просто улыбнулся и пожелал спокойной ночи. Не было никакого неловкого момента, никакой неуверенности в том, как закончится вечер. Казалось, что Джакс совсем об этом не думал.

— Полегче, Тесс. Хватит, — бормочу я в телефон. Слышу звуки машин на фоне. Я поймала Тесс между встречами, передвигающейся по городу на такси.

— Знаешь, честно говоря, тебя не так легко понять. Может быть, он просто пытается следовать за тобой, что, насколько я могу судить, значит ходить кругами. Простите, сэр, не могли бы вы ехать медленнее? Мне нравится появляться на встречах на двадцать минут позже. — Ее голос сочится сарказмом и раздражением. Я даже начинаю переживать за водителя. — Ты знаешь, что тебе следует делать. Иди в его офис. Принеси цветы, с которыми ты возилась, — я немедленно отдергиваю руки от композиции, — и удиви его. Возьми инициативу на себя! — подчеркивает она.

— Идти в его офис? Разве это не вызывающе? Он сказал, что заедет в магазин. Не будет ли это выглядеть немного... отчаянно?

— Нет, это будет выглядеть так, будто ты — независимая женщина, которая не ждет, когда мужчина придет к тебе. Перестань сводить себя с ума и иди к нему!

— Но я не независимая женщина, которая не ждет. На самом деле я полная противоположность.

— Просто сделай это! — кричит Тесс, поражая меня.

— Ладно, хорошо! Боже. — Я вешаю трубку и смотрю на букет, убеждая себя, что это хорошая идея.

Просто иди.

Независимая женщина.

Я повторяю мантру про себя снова и снова.

Я просто поздороваюсь, отдам цветы и уйду. Ничего страшного.

Добавляю еще две розы в композицию и смотрю на нее.

— Мне нужно начать все сначала, — бормочу я.

Здание офиса Джакса находится в центре города, не очень далеко от моего магазина, но я не хочу нести тяжелую вазу всю дорогу, поэтому предпочитаю взять такси — намного проще, чем пытаться найти свободное место для парковки в это время дня.

Как только плачу водителю и выхожу на тротуар, начинаю переосмысливать эту поездку. Миллионы причин, почему это плохая идея, приходят мне в голову. Джакс может быть занят или на встрече, или даже не в офисе, если на то пошло. Я должна была просто позволить ему забрать цветы самому.