– Кто я здесь? – говорила она Аше. – Никто. И неизвестно еще, что могло бы случиться, забудь я на минуту, как мне надо себя держать в моем положении.

Аша упрашивала ее, плакала, но Бинодини оставалась непреклонной.

Тем временем объятия Мохендро стали слабее, его влюбленный взгляд словно затуманился усталостью. Беспорядок во всем, который раньше казался таким забавным, начинал раздражать его. Неопытность Аши в житейских делах порою становилась невыносимой. Однако он молчал. Несмотря на молчание, Аша чувствовала, что свет их любви меркнет. В нежности Мохендро проскальзывала фальшь, – он был преувеличенно внимателен, он обманывал самого себя. В таких случаях нет иного спасения, кроме бегства, нет иного лекарства, кроме разлуки. Повинуясь своему женскому инстинкту, Аша старалась избегать Мохендро. Но, избегая его, к кому могла она идти, кроме Бинодини?

Когда Мохендро вдруг очнулся после сна любви, в нем постепенно стал пробуждаться интерес ко всему происходящему за стенами его комнаты, интерес к занятиям. Разыскав учебники по медицине в самых невероятных местах, куда он их засунул, Мохендро принялся стряхивать с книг пыль. Затем он достал свою куртку и брюки, в которых ходил в колледж, и вывесил их на солнце.

Бинодини продолжала сторониться Аши, и бедняжка решила пойти на хитрость.

– Милая Песчинка, – сказала она как-то, – почему ты не хочешь познакомиться с моим мужем? Зачем избегаешь его?

– Ну как же тебе не стыдно! – воскликнула Бинодини.

– Почему? – продолжала настаивать Аша. – Ты ведь не чужая нам, свекровь сама так говорит.

– В семье не может быть чужих, – серьезно ответила Бинодини. – В семье все свои. А чужие всегда чужие, даже если они родственники!

Аше нечего было возразить. Ее муж действительно несправедлив к Бинодини, он действительно считает ее чужой и без причины сердится на нее.

В тот вечер Аша капризно заявила Мохендро:

– Ты должен поговорить с моей Песчинкой, я так хочу!

– Однако ты смела! – рассмеялся Мохендро.

– Чего яге мне бояться?

– Судя по тому, как ты мне расписываешь свою подругу, она далеко не безопасна!

– Оставь свои шутки и скажи прямо: встретишься ты с ней или нет?

Нельзя сказать, чтобы Мохендро вовсе не хотел знакомиться с Бинодини. Напротив, теперь он нередко думал о том, что неплохо бы взглянуть на нее. Однако этот интерес самому ему казался чем-то недостойным. Мохендро придерживался весьма строгих взглядов на верность. Если прежде он слушать не желал о женитьбе, боясь хоть в чем-то ущемить мать, то теперь он решил навсегда сохранить любовь к Аше и забыть о существовании всех других женщин. Мохендро даже несколько бравировал этой своей щепетильностью и непреклонностью в делах любви и дружбы. Например, кроме Бихари, он никого больше не желал называть своим другом. Если кто-нибудь стремился сблизиться с Мохендро, он недвусмысленно показывал ему свое презрение, а придя к Бихари, зло высмеивал беднягу. Когда же Бихари возражал ему, Мохендро обижался.

– Это ты так можешь, – говорил он, – куда ни пойдешь, везде у тебя друзья. А я не желаю заводить дружбу с каждым встречным.

Однако теперь мысли Мохендро с жадным любопытством постоянно устремлялись к этой незнакомой ему молодой женщине. Его принципы, которыми он так гордился, начинали мешать ему, стесняли его. Тогда, досадуя на самого себя, Мохендро принялся надоедать матери, чтобы она отослала Бинодини обратно в Барашат.

– Перестань, Чуни, – ответил Мохендро Аше, когда она снова завела разговор о Бинодини. – Нет у меня времени болтать с твоей Песчинкой. Весь мой день поделен между занятиями и тобой, где же мне взять еще время для твоей подруги?

– Я не покушаюсь на занятия. Но ты можешь отдать ей то время, которое тратишь на меня!

– Могу, но не хочу этого! – рассмеялся он. Мохендро часто упрекал Ашу в том, что ее горячая привязанность к Бинодини свидетельствует о недостаточной любви к мужу, и постоянно повторял, что его любовь гораздо сильнее и крепче ее чувства. Аша спорила, плакала, но не могла одержать победу.

Мохендро очень гордился, что так и не уступил Аше и не пожелал знакомиться с Бинодини. Это возмутило Ашу, но на сей раз она только сказала:

– Ну хорошо, не ради нее, ради меня, пожалуйста, познакомься с Бинодини.

Доказав чистоту и прочность своей любви, Мохендро великодушно согласился на встречу, но просил не надоедать ему впредь.

– Что за чудо, – заметила Бинодини, когда Аша пришла к ней на следующий день рано утром, – сегодня чакора предпочитает облако луне?[21]

– Я ничего не смыслю во всех этих поэтических сравнениях, – отвечала Аша, – ты бы лучше обратилась к тому, кто сумеет их по достоинству оценить!

– Кто же этот великий ценитель?

– Твой свояк и мой муж. Нет, серьезно, сестричка, ему очень хочется поболтать с тобой.

«Ах, со мною хотят встретиться по настоянию жены! – подумала Бинодини. – Так нет же, я ускользну! Он меня не увидит».

И Бинодини наотрез отказалась. Аше пришлось вернуться к мужу ни с чем.

В глубине души Мохендро был раздосадован. Не хочет даже выйти к нему?! Неужели она считает, что он такой же, как все мужчины? Другой бы на его месте давно нашел предлог познакомиться с ней. Будто Бинодини не видит, что он совершенно не ищет с ней встреч! Если бы она знала его хоть немного, то поняла бы разницу между ним, Мохендро, и всеми другими мужчинами.

Бинодини тоже затаила обиду на Мохендро. «Столько времени я здесь, а Мохендро ни разу даже не попытался увидеть меня! – думала она. – Что ему стоило выйти под каким-нибудь предлогом, когда я бываю у тети в комнате! Отчего такое равнодушие? Разве я не человек, не женщина? Если бы он увидал меня, то сразу понял бы разницу между мною и своей ненаглядной Чуни».

– Я скажу, что ты ушел на занятия, и приведу Песчинку к себе, – предложила Аша мужу. – А потом ты как будто случайно войдешь – так она и попадется!

– За что же ее так жестоко наказывать?

– Я очень сердита на нее! Подумать только, она не хочет с тобой видеться! Хоть обманом, но я добьюсь своего!

– Да не умру же я, если и вовсе не встречусь с твоей драгоценной подругой! Против ее воли я не хочу этого делать!

Аша схватила Мохендро за руки и умоляюще сказала:

– Ну, пожалуйста, сделай это для меня! Надо же как-то сломить ее гордость.

Мохендро молчал.

– Ну, дорогой, ну, пожалуйста, выполни мою просьбу!

Говоря откровенно, Мохендро очень хотелось познакомиться с Бинодини, поэтому, сделав вид, что ему это совершенно безразлично, он согласился поступить так, как предлагала Аша.

В полдень, прозрачный и неподвижный, Бинодини сидела с Ашей в комнате Мохендро и учила ее вязать туфли. Аша была рассеянна, она то и дело поглядывала на плотно закрытую дверь, путалась, считая петли, и обнаружила явную неспособность к этому занятию.

В конце концов Бинодини сердито вырвала из рук Аши туфлю и воскликнула:

– Ничего у тебя не выйдет! Я лучше пойду. У меня и без того дел много!

– Ну посиди еще немножко! Не уходи! – стала упрашивать ее Аша. – Вот увидишь, я не ошибусь больше. – И она прилежно взялась за работу.

В это время Мохендро неслышно открыл дверь, которая находилась позади Бинодини, и остановился на пороге. Аша увидела его и, не поднимая головы от рукоделия, вдруг заулыбалась.

– Вспомнила что-нибудь смешное? – спросила Бинодини. Аша не могла больше сдерживаться. Звонко рассмеявшись, она кинула шитьем в Бинодини и, воскликнув: «Ты была права, ничего у меня не получится!» – бросилась на шею подруге и расхохоталась еще звонче.

Бинодини сразу все поняла. Недаром Аша так веселилась и гримасничала. Она хорошо слышала, как Мохендро вошел и остановился позади нее. Но, продолжая притворяться, она стала разыгрывать наивную тихоню и дала Аше поймать себя в эту нехитрую ловушку.

– Отчего мне, несчастному, не дано разделять вашего веселья? – раздался вдруг голос Мохендро.