— Есть. Он в течение нескольких месяцев трахал мою сестру, и ему даже не хватило смелости сказать об этом мне, — он плюет в мою сторону.

— Отпусти его, Маркус. Он не навредит Деклану, — доносится голос Кейдена. — Я открою тебе секрет. Теган была той, кто не хотел рассказывать тебе. С самого начала Деклан чувствовал себя из-за этого ужасно. Так что если хочешь на кого-то злиться, вперед, у тебя есть родные, которые обо всем знали. Мы обо всем знали, — он получает от Джейдена удар.

— Меня не волнует, кто знал, а кто нет. Он был моим лучшим другом, это его выбор — не говорить мне. Он должен был пойти против принципов Теган. Ничего из этого не произошло бы. Потому что мудак не прикоснулся бы к ней! — кричит он, указывая в мою сторону.

Кейден игнорирует его, поворачиваясь ко мне.

— Мне жаль, что так произошло между тобой и Теган. Ты должен уйти, пока он не стал еще злее. Мы поговорим позже, обещаю.

Я киваю, машу Маркусу, и мы направляемся к машине. Я чувствую себя таким опустошённым, и не знаю, куда отсюда идти.

Теган

Депрессия — это ужасная вещь. Она продолжалась в течение четырех месяцев. Я не могла отпустить то, про что даже не знала: хотела ли. Ведь я не знала, что была беременна, а потерять ребенка — очень душераздирающе. Знаю, доктор сказал, что такое случается часто, но я все еще не могу пройти мимо того факта, что это произошло. Я чувствую себя пустой, и это очень ранит.

Я бросила учебу, потому что не могла с этим справиться. Вы можете подумать, что я сумасшедшая, но это действительно опустошило меня. И хуже всего то, что я сделала с Декланом. Убиваясь своим горем, я упустила самую важную вещь в моей жизни. Я не могу встретиться с ним или думать о нем. Уверена, это только ухудшит мою депрессию.

Никто в моей семье не произносит его имя. Даже Грейс. До меня доходят новости о том, чем он занимается. Не похоже, чтобы он был в лучшем состоянии, чем я. Он потерял не только меня, но и своего лучшего друга. По крайней мере, у меня до сих пор есть лучшая подруга.

Я практически не покидала свою комнату. Сначала я заперлась и плакала, глядя на стены. Утешение находила в книгах, где все кажется намного лучше, чем в моей собственной реальности.

Раздался стук в дверь, и меня передернуло: я надеюсь, что никто не собирается снова пытаться меня подбодрить. Все были здесь хотя бы по одному разу. Ну, кроме Мэри. Думаю, она понимает, что взгляд на ее живот убьет меня. Ненавижу пропускать ее беременность, но я просто не смогу это выдержать. Это то, о чем моя семья никогда не говорит при мне. Я даже не знаю, кто это будет: мальчик или девочка. Не могу заставить себя спросить.

— Дорогая, ты не спишь? — доносится голос Сары из дверного проема.

— Нет. Что тебе нужно? — спрашиваю я скучающим голосом, надеясь, что она уйдет.

— Мне нужно, чтобы ты встала и оделась. У меня есть кое-что, что ты должна увидеть, — она кладет руки на бедра, и ее лицо принимает строгое выражение.

Ее не остановить, пока она не получит то, что хочет.

— Хорошо, спущусь через минуту.

После ее ухода, я иду в душ, надеваю джинсы и простую белую футболку.

Я встречаю ее внизу, она открывает мне дверь блестящего белого мерседеса. Поездка проходит в тишине, и если она не собирается говорить со мной, то я — тем более. Узнаю некоторые пейзажи, мимо которых мы проезжаем, и мне скручивает живот. Я точно знаю, куда мы едем. Я не была здесь несколько лет, и не знаю, почему не думала об этом. Будет хорошо увидеть могилу моей матери. Она всегда слушала меня и не осуждала мои поступки.

Пока Сара паркует машину на маленькой парковке у кладбища, я выскакиваю из машины и бегу к могиле, прежде чем Сара выключает двигатель. Я пробегаю через маленькую металлическую калитку и натыкаюсь прямиком на нее. Она ближе к центру. Я подхожу к надгробию. Мне никогда не нравилось наступать на могилы людей.

Останавливаюсь, когда замечаю новое надгробие с другой стороны от её могилы. Оно маленькое и совсем новое. Я иду прямо к нему и начинаю всхлипывать. На нем написано: «Не рожденный малыш, мальчик или девочка. Ты никогда не сможешь увидеть мир, но твои мама и папа всегда будут любить тебя». Я не могу поверить, что моя семья сделала его. Чувствую некоторое облегчение, увидев это, потому что я действительно потеряла ребенка. Может, он и не был рожден, но я все равно потеряла его.

Слышу, как Сара подходит и опускается на колени рядом со мной. Я даже не знала, что стояла на коленях. Она притягивает меня в утешительные объятия. Я пытаюсь контролировать свои рыдания, но не могу. Слезы продолжают идти. Мне казалось, что я все уже выплакала месяцы назад.

— Вы похоронили его вместе с мамой? — говорю я, наконец, сквозь слезы.

— Да, милая. Мы с твоим отцом не могли придумать лучшего места, — у нее текут слезы, размазывающие идеальный макияж.

Я обнимаю ее так крепко, как могу.

— Большое спасибо. Ты понятия не имеешь, что это значит для меня.

Она гладит мне спину.

— На самом деле имею. Рядом с могилой моей матери тоже есть небольшое надгробие для ребенка.

Я отстраняюсь от нее и заглядываю в блестящие глаза, ища ответы.

— У тебя тоже был выкидыш?

— Да, милая, был. Десять лет назад, — она отпускает меня так, чтобы я смогла сесть на землю. Сара садится на зеленую траву и продолжает свой рассказ. — Я была слишком стара для еще одного ребенка. Но твой отец и я решили попробовать, избавляясь от нашей проблемы. Он считал, что было ошибкой пробовать завести ребенка, но я не хотела его слушать. Мне было не намного лучше, чем тебе, когда я потеряла его. Даже если это была моя идея, я злилась на твоего отца, и мы чуть не расстались снова. Мои дети страдали всё это время. Прежде, они были слишком малы, чтоб понять, что что-то не так. Они страдали вместе с нами только лишь потому, что твой отец, и я могли вцепиться друг другу в глотки, — она остановилась, утирая слезы. — Тогда однажды маленький ангел пришел к нам в дом. С милыми черными волосами, как у папы, и красивыми зелеными глазами, как у мамы. Она не заняла место того ребенка, но она заполнила пустоту, которая была внутри меня.

Она убрала волосы с моего лица, и я почувствовала, что на меня снизошло умиротворение.

— Но ты всегда поступала так, как будто не хотела меня видеть. Ты всегда критиковала меня и прочее.

— Я не относилась к тебе, как к собственному ребенку. Я, возможно, была менее ласкова с тобой, но это потому, что не хотела занимать место твоей матери. Не то, чтобы я могла бы ее заменить, но это место не для меня. Думаю, она хотела бы, чтобы маленькое надгробие для малыша, который будет поддерживать ее на небесах, находилось именно здесь. Другие могут подумать, что мы сумасшедшие, но это не важно, потому что мы знаем, что это не так. Мы должны исцелить свои собственные чувства, перед тем, как двигаться дальше. Это будет твое исцеление, как было и у меня, — она целует меня в лоб и ведет обратно к машине.

Мне есть о чем подумать. Я знаю, расставание с Декланом было ужасной идеей, но как вы будете просить прощения у кого-то после четырех месяцев молчания?

Деклан

Я запускаю пальцы в волосы, которые отросли уже до подбородка. Я перестал их стричь около месяца назад. Эти месяцы я не разговаривал с Джейденом, но Кейдена вижу каждый день. Он единственный, кто удерживает меня. Без нее я чувствую себя пустым. Думал, что это чувство исчезнет, но оно только ухудшается. Не знаю, что, черт возьми, она со мной сделала. Я, должно быть, под заклятьем или еще чем-то. Мое сердце чертовски болит, и я ничего не могу сделать, кроме как жить в этой пустой холодной оболочке. В оболочке себя прежнего. Она забрала все, когда выгнала меня из своей больничной палаты.

Кейден привлекает мое внимание.

— Что? — огрызаюсь я. Теперь я огрызаюсь на всех, даже на Маркуса, с которым никогда так себя не вел.