И вдруг к сходням, крича и воя, бросился какой-то толстяк с перекошенным от животного страха лицом. Расталкивая женщин, отпихивая девочек, державших за руку маленьких братьев, он совал матросам пачки денег и пытался вскочить в переполненную людьми шлюпку.

Послышался негромкий сухой щелчок. Это капитан выстрелил из пистолета. Трус упал на палубу мёртвым. Но никто даже не оглянулся в его сторону.

Окружив капитанский мостик, мужчины стояли спокойно…

Этот случай невольно приходит на память, когда видишь, как здоровый, сильный мальчишка торопится занять освободившееся место в вагоне поезда, опережая усталую женщину с тяжёлой сумкой или старика, опирающегося на палочку.

Как поступил бы он, если бы речь шла не о месте для сидения, а о месте в последней шлюпке? Хватило бы у него мужества и благородства, чтобы отказаться от спасения в пользу слабейших?

Боюсь, что нет. Ведь большое всегда вырастает из маленького. Как говорят на Востоке: «Самое длинное путешествие начинается с первого небольшого шага».

Ты делаешь свои первые шаги по жизни. От того, каковы будут эти первые шаги, зависит и путь, которым ты пройдёшь свою жизнь.

Всякий раз, когда я встречаю мальчишку, заботящегося только о своем благополучии и удобствах, я вспоминаю о тех благородных людях, кто всегда был готов пожертвовать самой жизнью для спасения других.

Ты, наверное, слышал о знаменитом советском лётчике Валерии Чкалове. Это он первым в мире пролетел из Москвы в Америку без посадки через Северный полюс. Но ты, возможно, не знаешь, какой подвиг совершил этот бесконечно мужественный человек в последнюю минуту своей жизни.

Чкалов был военным лётчиком-испытателем. Он первым подымал в воздух новые образцы боевых машин — разведчики, истребители, скоростные и тяжёлые бомбардировщики — и проверял, как они ведут себя в полёте.

Ранним утром 15 декабря 1938 года Чкалов испытывал только что выпущенный заводом истребитель. Набрав высоту, лётчик начал постепенно увеличивать скорость, бросать машину вниз и снова взмывать кверху, делать резкие развороты и «мёртвые петли».

Как всегда, когда в воздухе был Чкалов, на лётном попе возле ангаров собралось много зрителей, любовавшихся мастерством лётчика.

И вдруг могучий рёв мотора неожиданно прервался… Ещё перебой… ещё… И мотор смолк.

Самолёт пролетел по инерции сотню-другую метров и пошёл к земле, быстро теряя высоту.

Чкалову было не впервой побеждать смертельную опасность. Его опыт и мастерство лётчика-испытателя, его неизменное хладнокровие давали возможность посадить машину и не на бетонную дорожку аэродрома.

И на этот раз Чкалов мгновенно оценил обстановку и направил падающую машину на ближайший к аэродрому пустырь. Но вдруг он увидел, что там бежит по снегу маленькая девочка в красном пальтишке. Неужели ей суждено погибнуть под рухнувшей сверху тяжёлой машиной?!

И в эти последние секунды Валерий Чкалов принял решение, такое же благородное и мужественное, какой была вся его жизнь.

Резко изменив направление, Чкалов бросил несущийся к земле самолёт в сторону, туда, где на пути виднелись кирпичные здания мастерских…

Так Чкалов совершил свой последний подвиг. Пожертвовав жизнью, он спас неизвестную маленькую девочку от неминуемой гибели.

Вспоминается мне и последний подвиг прославленного героя гражданской войны, первого кавалера четырёх боевых орденов Красного Знамени, Яна Фрицевича Фабрициуса.

Полководец возвращался из отпуска к месту службы. Самолёт, на котором он летел, потерпел аварию над Чёрным морем и упал в воду в шестидесяти метрах от берега. Некоторое время машина ещё держалась на поверхности воды. У Фабрициуса была возможность выброситься из люка и спастись вплавь. Вопрос решали минуты.

Но именно в эти последние минуты Фабрициус думал не о себе.

К медленно погружавшемуся в море самолёту подлетела моторная лодка.

— Товарищ комкор, прыгайте скорее сюда! — закричали с неё.

— Здесь женщина с ребёнком. Спасайте сперва их! — ответил Фабрициус и подал в окно пятилетнюю девочку. Затем он вытолкнул через то же окно потерявшую сознание мать ребёнка.

В этот момент наполнившийся водой самолёт перевернулся. Тяжёлая машина камнем пошла ко дну, и спасти Фабрициуса уже не удалось…

Эти примеры благородной отваги, мужества и любви к людям вспоминаются всякий раз, когда сталкиваешься с мелким эгоизмом, заботой о собственном удобстве в ущерб окружающим.

Не всякий человек способен, конечно, отдать жизнь за другого. Но постоянно помнить о других людях, уметь жертвовать своим благополучием в пользу слабейшего обязан каждый, кто хочет с достоинством и по праву называть себя человеком.

И учиться этому надо смолоду.

Как-то в одном из журналов я прочёл рассказ, который мне хорошо запомнился.

Два паренька, только что окончившие школу и приехавшие работать в совхоз на целину, заблудились с машиной в степи. Сперва у них кончилось горючее. Затем пришли к концу взятые на дорогу продукты. А самолёту не так-то легко разыскать в степных просторах крохотную точку грузовика. Пришлось ждать, пока на них не наткнутся высланные на их розыск партии.

И вот, когда один из пареньков, еле держась на ногах от голода, ушёл к ржавому болотцу за водой, другой случайно наткнулся на лежавшую под сиденьем небольшую плитку шоколада. Это был «неприкосновенный запас», который хранил на самую последнюю минуту ушедший за водой товарищ.

Но оставшийся этого не знал. Он решил, что шоколад завалился за подушку сиденья случайно. Сперва он пытался бороться с нестерпимым желанием, но потом кусочек за кусочком съел всю плитку, ничего не оставив другу, который, еле передвигая ноги от слабости, всё же тащил ему котелок с водой.

Вернувшись, ходивший за водой понял всё, но не сказал ни слова. И лишь когда товарищ, поборов стыд, признался в своём подлом поступке, отрезал:

— А что с тебя взять? Хлюпик!..

И это слово прозвучало как пощёчина.

Чтобы не оказаться когда-нибудь в таком же положении, привыкай воспитывать в себе чувство ответственности за каждый свой поступок. Помни, что, когда ты вырастешь, товарищи будут судить о тебе по твоему поведению и их суд может оказаться порой очень суровым.

Если бы ты дома стащил такую же шоколадку, припрятанную мамой, она побранила бы тебя или, на худой конец, наказала, и только. Но не перестала бы тебя любить.

Но если ты, поступив на работу, будешь жить в общежитии и, получая посылки из дома, станешь прятать их в сундучок и по ночам жевать исподтишка присланные матерью пирожки, товарищи справедливо сочтут тебя жадиной и эгоистом и не захотят с тобой дружить.

Если ты привык разбрасывать куда попало свои вещи, оставлять после себя на столе груду грязной посуды, следить на полу грязными башмаками, разводить лужу возле умывальника — всё это очень плохо. Ты пользуешься тем, что мама к тебе снисходительна — поворчит, поворчит и уберёт. Разве что горько вздохнёт, что у неё такой дурной сын.

А товарищи вздыхать не будут. Они просто начнут презирать такого неряху и постараются как-нибудь избавиться от неприятного соседства.

Если сейчас в твоей работе случается брак — нерешённая задача, клякса на чертеже, невыученный урок, — этот брак бьёт только по тебе. На твоих товарищах он не отражается.

Но если ты поступишь на завод или фабрику и будешь давать бракованные детали, то подведёшь не только себя. У твоих товарищей на сборке получится простой. По твоей вине у них снизится заработок.

А если ты, работая на стройке, по небрежности плохо закрепишь на подъемнике груз, и он упадет и покалечит соседа? Легко ли будет тебе сознавать, что из-за твоей безответственности пострадал товарищ?

Настоящий человек никогда не пройдёт мимо попавшего в беду, никогда не останется равнодушным, видя несправедливость. Только эгоисты и шкурники живут по пословице, оставшейся от старого времени, когда человек человеку был враг. Эта дурная пословица — «моя хата с краю, ничего не знаю» — придумана теми, кто был равнодушен к другим людям и заботился только о своём благополучии. Нам такие люди жалки и противны.