— Я не позволю маме убивать кого-либо, и не дам заставить вас сделать это!

— Но мы же не собираемся его убивать, я сколько раз говорил тебе! Я же обещал тебе! Но ты только выслушай меня! Пожалуйста!

Будь же благоразумна, и не нужно пугать маму ужасными мыслями!

— Она хочет, чтобы вы погубили парня!

— Но не она виновата в этом! Это было ее заблуждение, и она уже осознала его! А я все равно не волшебник, потому я никак не заинтересован в этом! Ты только дверь открой, дай мне войти!

— Нет! не входи!

— Ильяна!, — Кочевиков нетерпеливо забарабанил в дверь, — ведь мы только помочь ему хотим!

— Прямо-таки? Тем, что вы его прикончите? Ну что же, ладно!

У меня все друзья будут мертвые! Пускай так! Но мне не нужно живых друзей!

У Петра отвалилась челюсть.

— Ладно, — наконец через какое-то время нашелся он, — думаю, Мышонок, что я сумею обойтись без твоей помощи! Хотя она очень бы мне сейчас пригодилась!

— Но что тебе от меня нужно?

Петр приналег и отворил дверь. Хрустнула деревянная задвижка.

Ильяна сидела на кровати, подтянув колени к груди. Рядом с ней лежал Малыш. Увидев Петра, собака угрожающе зарычала.

Было видно, что пес рычал против желания. Но он не хотел и терять Ильяну — свою самую большую привязанность.

— Там приблудная лошадь, — тихо сказал Петр, — это во-первых!

А во-вторых, дом весь зарос грязью! Я не хочу, чтобы твоя мама по приходе начала кудахтать, что мы живем, как свиньи!

— Но папа, ты не посмотрел! Я даже полы ножом отскребала!

Все чисто!

Петр и в самом деле как-то не обратил на это внимание. Он посмотрел на пол, а затем взглянул в покрасневшее от слез лицо дочери.

— Извини, Мышонок!, — пробормотал Петр, — я и правда не заметил!

— Папа, вы ужасно несправедливы к парню! Я же чувствую, как вы ему все время грозите!

— Черневог этого давно заслужил! А вот мальчик и в самом деле нет! Но, Мышонок, я добьюсь, что от паренька давно уже ничего не осталось, кроме только облика! Ты знаешь, как мастерски обходятся со своими жертвами русалки! Уж я достаточно пообщался с Черневогом и твоей мамулей, знаю! Впрочем, Саша тоже жалеет этого Евгения! Значит, вам представляется прекрасная возможность — вы вдвоем убедите маму, что Евгений не опасен! Правда, насчет Черневога я ничего не знаю… Но если ты и в самом деле была с ним в таких дружеских отношениях, то тебе, может быть, удастся убедить его!

Ильяна побледнела и испуганно сжалась. Малыш снова зарычал.

Заскрипели стены — это даже домовой забеспокоился. «Дядя не станет даже разговаривать с мамой!, — сказала она печально, — ведь он думает, что парень давно умер, и его не воскресишь!

Он не только не хочет поверить мне, но и собирается уничтожить юношу! Он не успокоится, пока не сделает это!» — Но ты сама попытайся!

— Нет, папа!

Петр окончательно потерял контроль над собой — гнев затопил его душу. Но только он двинулся к дочери, как вдруг увидел прямо перед своими глазами доски пола. Ага, сообразил он, падая, Ильяна наложила-таки на него заклятье. потом он больно ударился головой об эти самые доски.

Кочевиков лежал на полу, когда тень дочери нависла над ним.

Кажется, Ильяна поцеловала его. «Пусть она винит в этом меня, — — донеслось до него, — ты тут ни при чем! И пожалуйста, береги себя!» Евгений с ужасом наблюдал, как Саша ни с того ни с сего повалился кулем на пол. Все, это конец, пронеслось в голове юноши.

Сейчас возвратится Петр, и без того озлобленный, увидит, что его друг лежит на полу в бессознательном состоянии, и…

Сначала он надеялся, что колдун очнется. Но текли секунды, казавшиеся часами, а он все еще лежал неподвижно. Тут Евгений воровато посмотрел на дверь. Может, попытаться? Ничего, что руки связаны — главное вырваться отсюда! Главное еще, не встретить по дороге Петра. Только зря он просидел тут так долго — — нужно было сразу бежать, когда колдун свалится на пол! Набрав в легкие побольше воздуха, Евгений поднялся на ноги и подошел к столу, на котором лежали травы этого Саши. Вдруг ему посчастливится найти нож?

К сожалению, ножа там не оказалось. Саша слегка пошевелился, хотя дышал он очень тяжело. Юноша решился — все равно, если Петр сейчас войдет, он подумает, что он ударил колдуна, и тогда ему не сносить головы. Пробиваясь между кадками и скамьями, он направился к двери.

Дверь открылась сразу. В первые минуты пол ничего не мог видеть — настолько ярко светило солнце. Прижимаясь к стене, юноша двинулся к конюшне. Может быть, нож отыщется там. Не нож, так еще что-нибудь острое, только бы развязать руки… Скорее, скорее, а то и Саша очнется, сразу его хватится…

Тут удивленный парень остановился — по ту сторону изгороди стояла его кобыла Белица!

Бросившись к изгороди, он пригнулся, чтобы пролезть между двумя горизонтальными жердями забора.

И в этот момент у доме глухо хлопнула входная дверь.

В ужасе юноша оглянулся назад, приготовившись уже к смерти.

С крыльца на него немигающе смотрела… Ильяна. «Только отцу не говори, — мысленно упрашивал он, — просто, зайди в дом и ничего не говори! Милая девушка, умоляю тебя!» Ильяна затопталась на крыльце — кажется, она собиралась в самом деле войти в избу. Но вместо этого девушка спустилась с крыльца, бросая по сторонам настороженные взгляды. Вдруг она со всего духу бросилась к нему, и Евгений в изнеможении прислонился к ограде.

Парень даже не знал, что делать. На лице девушки было отчаянное выражение, точно ей и самой нужна была помощь. Может быть, это она наслала бессознательное состояние на мужчин? Но тогда для чего? Ведь волшебники и чародеи, даже в таком юном возрасте, для людей одинаково опасны! И что будет, если сейчас на крыльцо выйдет ее отец, увидит, что девушка бежит к нему.

Страшно сказать, что его ожидает — достаточно вспомнить, как бесился этот Петр, стоило ему просто посмотреть на его дочурку!

— Тебе нужно уходить отсюда!, — сказала Ильяна, задыхаясь.

С этим юноша был полностью согласен. Он повернулся спиной, чтобы Ильяна увидела его стянутые руки. «Подожди, — прошептала она, — сейчас принесу нож!» Что будет, если Петр поймает их! Точно изрежет в мелкие кусочки! Евгений в изнеможении прислонился к бревенчатой стене, а Ильяна проворно метнулась в сарай. Ноги уже не держали юношу.

Он даже сомневался, что сумеет вскарабкаться в седло. Не говоря уже о том, что еще нужно в седле держаться. Впрочем, может быть, его бегство будет напрасным — ведь они же колдуны, а колдуны заранее все знают. Конечно, им не составит труда определить, в какую сторону он поскакал! Они сразу доберутся до него, а потом его ожидает страшная расплата…

Наконец появилась Ильяна с остро отточенным куском косы в руке. Она перерезала ремешок, поранив при этом палец юноше — у нее все время тряслись руки. «Извини!", — забормотала она, глядя на ярко-алую кровь, капающую на траву. «А, пустяки!", — сказал он. Поблагодарив девушку за помощь, он повернулся и собрался бежать отсюда подальше. Куда — все равно, лишь бы не оставаться здесь.

— Вон лошади!, — сказала Ильяна, хватая Евгения за рукав, — я уже собрала свои вещи и книгу! Нам нужно поскорее удирать отсюда! Кстати, это его лошадь!

Куда — вот в чем был вопрос. И что она подразумевала, говоря:

«Его лошадь?» «Ильяна!, — не выдержал юноша, хотя его губами точно говорил сейчас призрак, — куда нам бежать? И ты чего хочешь найти? Отчего ты бежишь?» — Моя мама хочет тебя погубить, она уже проболталась, ты понимаешь/ И потому бесполезно разговаривать с отцом, он вряд ли поможет тебе!

Руки Евгения ломило — кровь только-только начала расходиться по распрямляющимся жилам. Он сразу поверил девушке — ведь он отлично понимал, как Петр и Саша разговаривали, и очень часто упоминали жену Петра, приговаривая, что от нее невозможно ожидать ничего хорошего.

Кажется, это ее звали Эвешка, и уговорить ее на что-то, противоречащее ее мнению, было невозможно.