— А где вы потеряли руку? — выкрикнул я.

— О! Это очень занимательная история! — обрадовался ректор, но к нему подбежал мужчина в военной форме и что-то прошептал на ухо. Борис Николаевич тут же помрачнел. — Эту историю я расскажу вам позже. А сейчас — марш на занятия.

Строй распался и ребята неторопливо побрели в сторону административного здания, на стене которого висело расписание. Я же немного задержался и услышал часть разговора Бориса Николаевича и гвардейца.

— В смысле, вырвались из клеток?

— Кто-то подпилил петли. Когда двенадцатилетки вышли на арену, твари как с цепи сорвались и выбили двери.

— Проклятье… Много погибших? — закусив губу, спросил Борис Николаевич.

— Два десятка раненых, один тяжелый. Если вы не поможете парню, то он и правда может умереть. — Говоря это, солдат держал руку за спиной, чтобы кадеты не заметили капающую с кисти кровь. Но я заметил.

— Идём скорее, — поторопил бойца ректор и добавил. — Я хочу, чтобы ты немедленно нашёл того, кто это сделал. Хоть из-под земли его достань!

— Так точно.

Ректор и гвардеец бегом отправились в сторону крытой арены. Арена была трёхуровневой. На первом этаже располагалась имитация дремучего леса, в котором курсанты двенадцати лет сражались против разломных тварей. Этажом ниже имитировали песчаные барханы и на третьем уровне был каток с разбросанными тут и там камнями.

А. Н. В. П. А. поражала своими размахами. Если к Ирбитскому пансионату я относился с пренебрежением, то здесь меня и правда могли обучить чему-то толковому. Внезапно заревела сирена, и из колонок донёсся грубый мужской голос:

«Зафиксировано возгорание в аудитории артефакторики. Всем курсантам срочно покинуть корпус магической подготовки. Повторяю. Срочно покинуть корпус магической подготовки».

Я перевёл взгляд направо и заметил, как из здания валят клубы густого чёрного дыма. Двери распахнулись, и на улицу строем вышли курсанты. Это не было похоже на эвакуацию. Слишком всё организовано. Может, учебная тревога? А нет, не учебная. Громыхнуло так, что окна в северной части здания выбило взрывной волной.

Интересно. Мог ли это устроить Макар? В том, что именно он подпилил клетки зверинца я практически не сомневаюсь, это в его стиле. А подрыв артефактороной, да ещё и оба события в один день… Если это его рук дело, то он поистине гениальный диверсант. Почему диверсант, а не идиот? Потому что он всё ещё жив, и его не поймали с поличным. Улыбнувшись, я направился смотреть расписание под мелодию пожарной сирены.

Михайловск.

Река Серга.

Тяжелые облака плыли по небу, готовясь в любую минуту обрушиться проливным дождём на пятёрку мальчишек, сидящих у реки. Они смотрели на велосипед и ожесточённо спорили. Ведь прошли почти сутки, а следов друга они так и не обнаружили.

— Да ты дурак, что ли? Если бы его тварь сожрала, то кровищи было бы море! — кричал Гарик, размахивая руками.

— Ну а вдруг там здоровенная скотина была и просто проглотила его целиком? — предположил Заводчанин.

— Ага. Заглотила целиком, а велик оставила. Причём без единой царапинки, — усмехнулся Леший.

— Чё вы накинулись, как шакалы? Я просто накидываю варианты, — пожал плечами Заводчанин.

— А может, его похитили? — подал голос Рыбак.

— И ты туда же… — вздохнул Гарик и закатил глаза.

— Крест, у тебя, если есть другие предположения, то ты говори. А то только критикуешь! — вспылил Заводчанин, нарвался на злобный взгляд Гарика и отвёл глаза в сторону.

— Хорош собачиться, — подал голос молчавший до этого момента Беляш. — Мишка за нами ехал, а потом исчез. Может, он нас разыграть решил? Сейчас прячется где-нибудь и хохочет, глядя, как мы переживае…

Договорить Беляш не успел и схлопотал такого леща от Лешего, что едва не ударился лбом о собственные колени.

— Ты чё лепишь? Боксёр тебя от твари спас. Прикрыл нас, когда дядька Рыбака с ружьём выбежал. Думаешь, он будет такой хренью страдать? — прорычал Леший, которому явно не понравилось предположение Беляша.

— Ты прав. Мишка бы не стал, — повесив голову, ответил Беляш и добавил. — Нужно его родителям сообщить.

— Чего? Хочешь заявиться к нему домой и сказать «Здрасьте, мы тут недавно вашего сына полуживым приносили, так вот, теперь мы его ещё и потеряли. Хорошего вам вечера, не хворайте»? Так, что ли? — возмутился Гарик и потянулся к пачке сигарет, которую уже не носил с собой пару лет. Рука ощупала карман, не нашла курева и со злости схватила горсть песка и зашвырнула её в воду.

— Гар, так-то Беляш прав. Нужно его родным рассказать. Если бы ты пропал, твоя мать с ума бы сошла от волнения. Станислав Карлович и Елизавета Максимовна имеют право знать. Карлович толковый мужик, может, сможет Мишку разыскать. — Леший посмотрел на Гарика, и тот нехотя кивнул.

— Давай сообщим. Только рассказывать будешь ты.

— Не вопрос, — согласился Леший.

Компания оседлала стальных коней и направилась прямиком на улицу Зелёную. Прогремел гром, с небес заморосил мелкий противный дождик. Колёса скользили по влажному грунту неминуемо приближая разговор, который Леший не знал, как начать.

Добравшись до двора Михаила, ребята столпились у калитки, выставив впереди Лешего.

— Ну, давай. Открывай калитку. Чего встал, как вкопанный? — подтолкнул друга Гарик.

— Без сопливых разберусь, — буркнул Леший и взялся за бублик калитки. Клац. — Эммм… Заперто.

— Странно. Станислав Карлович уже должен быть дома, — прокомментировал Рыбак.

— Ждите тут, — сказал Леший и полез через забор.

Оказавшись внутри, он осмотрел двор. Амбарный замок на бане, сарае, дом тоже заперт, а шторы задвинуты.

— Это как так? Они уехали, что ли? — прошептал Леший, подёргал запертую дверь дома и полез обратно. — Пацаны, а родители Мишки уехали. Может, и его забрали, как думаете?

— Ага, блин. Забрали. Прям с велика. И испарились! — вспылил Гарик. — Ничего не понимаю.

Так и не придумав, что теперь делать, ребята сели на велосипеды и поехали по домам. Мокрые, продрогшие, запутавшиеся.

Я остановился у расписания и уставился в список групп, который казался бесконечным. Меня, как новенького, определили в группу под кодовым номером Н-6.4. Буква Н значила «новички». Шестёрка отражала возраст группы, а четвёрка — это порядковый номер подгруппы. В каждой подгруппе обучалось тридцать человек, и таких подгрупп набралось аж семнадцать штук.

Судя по расписанию, с минуты на минуту должно начаться занятие по стрельбе. Я рванул в сторону тира, не желая пропускать тренировку, и на бегу вспомнил про ребят. Я даже не смог им передать весточку. Всё так быстро случилось. Разлом, звонок Архарова, отъезд. Надеюсь, не рыщут по лесу, пытаясь меня отыскать.

Поглощённый этими мыслями, я добрался до стрельбища. Из бетонного здания доносились приглушенные хлопки. Ну, что же, посмотрим, кто лучше учит, местные тренера или котёнок специального назначения?

Занятие по практической стрельбе поразило меня до глубины души. Можно сказать, оно перевернуло мой мир! Нет, ну вы подумайте, это как можно так бездарно тратить время? Целых полтора часа нам объясняли технику безопасности обращения с оружием. И знаете, сколько раз мы выстрелили из этого самого оружия? Ни единого!

Зато нас провели по стрельбищу и гордо показали огневые рубежи на пять, десять, пятнадцать, двадцать пять и даже пятьдесят метров! А ещё нам рассказали, что на следующих занятиях мы сможем пострелять из лука, пневматики, разнообразного огнестрела, арбалетов, пометать ножи, топоры, гвозди и прочий мусор.

Все эти обещания для меня звучали как вопли зазывалы с халифатского рынка. «Заходите в наш шатёр, только здесь вы сможете отведать вкуснейшее вино и познать нежность красивейших женщин!» А внутри тебя ждёт протухшая брага и пара уродливых путан, чей суммарный возраст составляет трёхзначное число.