1. Обретение равновесия и так называемой "сбалансированной точки зрения". Достижение такого сбалансированного видения связано с большими трудностями и ведёт к тому, что можно назвать "прекращением жизни, наполненной радостью и желаниями". Для ученика это отнюдь не отрадный опыт, ведь жизнь начинает казаться ужасно скучной и ощущается какая-то потеря; часто при этом требуется немало разумных мер, и проходит немало времени, прежде чем ученик увидит другую сторону опыта.

2. Это уравновешенное состояние - когда (благодаря различающей способности ума) видна суть не-"Я" и "Я", жизненного и формального аспектов - приводит в конечном итоге к кризису выбора, к главной задаче в жизни ученика. Ему предстоит отстраниться теперь от довлеющего формального опыта и сознательно, решительно, быстро и целенаправленно подготовиться к великим расширениям посвящения.

Когда этот двойной кризис пройден и его результаты получили правильное осмысление, тогда проливается свет, несущий откровение об отношениях между формой и душой. Теперь видно и их единство, причём в том смысле, который никогда прежде не сознавался, и разительное отличие их отношений от той теоретической взаимосвязи между ними, какая рисуется в обычных оккультных и религиозных трудах. Отсюда ясно, что теперь возможны и новые отношения, и новый тип интеграции, а специфический для Пятого Луча характер ума (критический, аналитический, обособляющий и слишком разборчивый) может переплавиться в то, что в средние века назвали "здравым смыслом".

Когда это происходит, форма и жизнь воистину сливаются в одно целое и ученик по желанию может использовать форму как инструмент души для исполнения планов Бога. Планы эти тождественны намерениям Иерархии. Итак, у нас есть уже пять слов для учеников на пяти Лучах:

 Луч Первый - Включение.

 Луч Второй - Централизация.

 Луч Третий - Покой.

 Луч Четвёртый - Стойкость.

 Луч Пятый - Отстранённость.

"Передо мной видение. С моим желанием оно совпадает и, стимулируя, питает его рост. Я возлагаю свою жизнь на алтарь желания - желания того, что зримо, ощутимо, что мне по нраву, что отвечает моей потребности - потребности в материальном, в том, что питает эмоции, отвечает умственным запросам, стремлению к истине, к служению и моему видению цели. Это моё видение, мечта, которую лелею я, истина, которой держусь я, активная форма, которая отвечает моей потребности, тому, что понимаю и сознаю я. Моя истина, мой покой, моё удовлетворённое желание, моя мечта и моё представление о реальности, мой ограниченный идеал, моя односторонняя мысль о Боге, - за них я борюсь, сражаюсь и умираю'.

Любовь к истине всегда должна быть. Желание и устремление к материальному или тому, что тянет вверх, к видению реальности, должны всегда вознаграждаться. И это побуждает людей усердно трудиться, при этом докучая другим. Истину они любят, но лишь в собственном понимании; любят видение и мечту, но забывают, что истину их ограничил ум - узкий, упрямый, односторонний, не способный вмещать; они забывают, что их видение касается лишь внешней грани тайны, заслоняя и скрывая реальность.

Слово звучит, направляясь от души к форме: 'Не двигайся так прямолинейно. Стезя, которую ты выбрал, ведёт ко внешнему кольцу жизни Бога, и линия её идёт ко внешним граням. Ты же встань в центр. Смотри вокруг себя. Не умирай для внешних форм. Не забывай Бога, Который стоит за видением. Больше люби своих собратьев".

Отсюда ясно, что ученику Шестого Луча придётся, прежде всего, решить тяжёлую для него задачу отказа от собственного видения, от обожаемой им истины, от полюбившихся идеалов, от взгляда на самого себя как на преданного последователя и ученика, при необходимости готового идти за Учителем до самой смерти; отказа от принуждения себя (только из любви к форме) и всех своих собратьев к преданности его представлениям.

Приходится признавать, что ему недостаёт той широкой любви ученика Второго Луча, которая отражает любовь Бога. Он постоянно занят собой, своей работой, своей жертвенностью, своей задачей, своими идеями, своей деятельностью. Он, преданный, потерялся в своей преданности. Он, идеалист, одержим собственной идеей. Он, последователь, слепо движется за своим Учителем, за избранным идеалом и теряется в хаосе неуправляемых устремлений и наваждения собственных мыслей. Любопытно, что между Третьим и Шестым Лучами существует явное соответствие, так же как между Первым и Вторым, а также Вторым и Четвёртым лучами. У Четвёртого, Пятого, Шестого и Седьмого Лучей таких параллелей нет. 1 плюс 1 равно 2, 2 плюс 2 равно 4, 3 плюс 3 равно 6. Эти пары Лучей связаны особой энергетической линией, которая заслуживает внимания учеников, начинающих сознавать своё родство. Эти связь и взаимодействие становятся актуальными только на относительно высокой эволюционной стадии.

Таким образом, проблема стремящегося Шестого Луча заключается в том, чтобы вырваться из рабства у формы (но, конечно, не из самой формы) и спокойно стоять в центре, то есть научиться тому же, чему приходится учиться и ученику Третьего Луча. Это даст ему широту видения и научит правильно соизмерять. Ему всегда недостаёт этих двух качеств, пока, наконец, он не найдёт верную опору, на которой выровняется со всеми позициями, со всеми формами истины, со всеми мечтами о реальности, и за всем этим найдёт и Бога и своих собратьев. Тогда, и только тогда, ему можно доверить работу с Планом.

Выравнивание в результате "пребывания в покое" естественно приводит к кризису, который стремящемуся, как обычно, чрезвычайно трудно преодолеть. По всем признакам этот кризис делает его бесчувственным и лишает движущей силы, мотива, значения в глазах других и жизненной цели. У него больше нет "моей истины, моего учителя, моей идеи, моего пути", а заменить всё это пока нечем. Поскольку он относится к Шестому Лучу и потому связан с миром астральной психической жизни, с шестым планом, то его особенно волнуют собственные реакции и мнение других о нём и его истинах. Он чувствует себя глупцом и ему мнится, что и другие думают о нём так же. Кризис жесток, ибо должен полностью изменить отношения между "Я" и "я". Фанатизм, преданность, неистовое понукание себя и других, напрасные усилия и непонимание чужого мнения - всё это в прошлом, но никакой замены пока нет. Он снедаем ощущением тщетности, и его мир рушится под ним. Пусть же он спокойно остановится в центре и, приковав взгляд к душе, на короткое время прекратит свою деятельность, пока не придёт свет.

Интересно, что Учитель Иисус пережил на кресте (на гораздо более высоком витке спирали, чем возможно для ученика) кульминацию, пик такого кризиса, хотя в Его случае - из-за настроенности Его на Бога и на всех детей Божьих - Его мучило совокупное отчаяние учеников мира и весь ужас астрального переживания этого отчаяния, выплеснувшиеся в предсмертном крике: "Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?"{41}

Но если ученик преодолеет ощущение тщетности, возьмёт себя в руки и уступит жизни в центре, обретая в ней равновесие и покой, но не успокоенность, то придёт свет и откроет ему то, что он должен постичь. Он научится той всевмещающей любви, которая является первейшей необходимостью для него, избавившись от узкой односторонности, которая казалась ему любовью до сих пор. Тогда он с одобрением примет любые представления, поддерживающие и возвышающие его братьев, любые истины, если они способствуют откровению в других умах, любые мечты, если они воодушевляют его ближних. Он разделяет всё это, но сохраняет равновесие в центре.

Теперь эта единица, несомненно, готова к принципиальной интеграции в свою группу.

Проблема ученика данного Луча значительно усложняется тем, что Шестой Луч доминировал много столетий и уходит только сейчас. Поэтому идеалистические, фанатические мыслеформы, построенные преданными этого Луча, сильны и устойчивы. Мир в настоящее время фанатично идеалистичен, что и является одной из причин сложившейся в нём ситуации. Прямолинейному фанатику не просто выйти из своей одержимости, поскольку она генерирует энергию, которая питает то, от чего он силится избавиться. Если же ему удастся понять, что выражаемая через личность преданность рождает фанатизм и что фанатизм разъединяет, нередко из самых благих побуждений допускает жестокость и в погоне за собственными измышлениями об истине, как правило, не видит непосредственной реальности, он далеко продвинется в решении своей проблемы. Если он осознает ещё и то, что преданность, выражаемая через душу, есть любовь, вмещение и понимание, он сможет наконец избавиться и от собственного и от чужого идеализма и отождествиться с идеализмом Иерархии, который побуждает её с любовью исполнять План Бога. Её идеализм свободен от ненависти, от неистового пристрастия к аспектам или частям и не ограничен чувством времени.