– Он примет вас сразу и надолго не задержит. Разговор касается текущего расследования.

Чего бы он ни касался, мне сейчас было не до «свиданий» с Вильхельмом. Но выбора, увы, тоже не было. Король отдал приказ – надо выполнять. Снова посмотрев на Женю, мысленно прикинул варианты. Если действительно примет сразу, возможно, ещё успею на утренний поезд до развалин. Если нет, поеду на следующем. В конце концов, с учениками будет охрана, пару часов как-нибудь без меня справятся.

Склонившись к жене, коснулся её виска губами, прошептал на ухо:

– Не теряй Эдвину из виду, будь всегда рядом. Я присоединюсь к вам при первой же возможности.

Она улыбнулась, немного напряжённо, и постаралась заверить:

– За нас не переживай. Мы с Эдвиной отличная команда, со всем справимся.

Если в самы й неподходящий момент не появится Раннвей. Если…

Запретив себе думать о «если», попрощался с племянницей и последовал за военными, чувствуя, как в спину вонзаются взгляды, слыша, как гул голосов снова начинает наполнять зал ресторана.

Женя Исаева

Настроение было испорчено, и это ещё мягко сказано. Никогда не считала себя трусихой, но с Эндером на руинах было бы спокойнее. Пусть он и не имел права вмешиваться в ход игры, но его присутствие, его поддержка придали бы уверенности и Эдвине, и мне. А так придётся самой справляться, потому что аудиенция у короля – это надолго. И пусть тип в пальто уверил в обратном, уже проходили – знаем.

Тем не менее я попыталась взять себя в руки. Улыбнулась «мужу» и ободряюще сжала руку Эдвины.

– Всё хорошо, – сказала ей, когда законники ушли, уведя с собой и дракона. – Мы же с тобой готовились, а значит, не о чем волноваться. Эндер будет нами гордиться, вот увидишь.

Не уверена, что девочка прониклась моим фальшивым энтузиазмом. С трудом выжала из себя улыбку и остаток завтрака понуро молчала. Порой она вспоминала о прошлом, о том, сколько раз настоящая Раннвей её разочаровывала, и это разочарование сейчас читалось в её взгляде. Оно, а также страх, что в её тётю снова ни с того ни с сего вдруг вселится харг и она всё испортит.

Я сама этого опасалась и очень надеялась, что «вселения» не случится. Харг в лице Раннвей сегодня не пробудится.

– Этот, с позволнения сказать, король в своём репертуаре, – проворчала над ухом Вильма. – Ведёт себя как ребёнок малый, если не хуже – взбаломошный придурок! – Это словечко она однажды услышала от меня и с тех пор с удовольствием его применяла. И ведь в отношении короля верно сказала! – Приспичило ему, видите ли, поболтать о расследовании. Именно сегодня. Поеду-ка я лучше с Эндером и, как узнаю, что там, сразу к тебе милая, хорошо?

Я рассеяно кивнула и даже не сразу сообразила, что одновременно с призраком ко мне обратилась Шанетт:

– С чего такая срочность интересно. Может, Вольмар нашёлся? Будет жаль, если и его постигнет участь отца. Он ведь наш друг как-никак. Ты согласна со мной, Раннвей?

Справившись с желанием послать сплетницу вместе с её драгоценным Вольмаром харгу в задницу, попыталась сосредоточиться на завтраке. Надо поесть, хоть и не хочется. А главное, выпить побольше кофе. Я не выспалась и сейчас нуждалась в кофеиновом допинге.

До станции, с которой должен был отправляться наш поезд, добрались быстро. И пары минут не прошло, как перрон заполнился учениками и их сопровождающими, учителями и охраной. Пассажиры, никак не связанные с грядущими игрищами, здесь тоже были. С хмурым видом поглядывали на юных драконов, галдящих один громче другого, и понимали, что спокойной поездки не выйдет.

Увы, погода тоже не радовала. Если вчера день был холодным, но ясным, то сегодня небо набухло тучами, низвергающими на землю целые клочья снега. Время близилось к полудню, но было сумрачно, как если бы мы выезжали ранним утром. Словно отзеркаливая небесный пейзаж, по перрону стелился туман. Густой, тяжёлый, какой-то грязный: едва ли он добавлял этому дню красок. Сейчас, без Делагарди, мне всё виделось серым и мрачным. Даже алые, подбитые мехом плащи гимназистов как будто потускнели.

Наставникам униформа не полагалась, поэтому на мне было простое чёрное пальто с опушкой из лисьего меха и лайковые перчатки. Полусапожки на каблуках я бы с удовольствием променяла на тёплые валенки, но, увы, леди на валенки не имела права. Приходилось переступать с ноги на ногу в ожидании чуда, а точнее, поезда.

Может, задержится? Может, опоздает? Не то чтобы мне нравилось мёрзнуть, но вдруг тогда и Эндера дождёмся? И вообще, кому нужны эти дурацкие соревнования? Дань традициям, которые здесь почему-то так рьяно соблюдают.

К сожалению, долго мёрзность не пришлось. Северный экспресс прибыл по расписанию, и гимназизсты, загалдев ещё громче, стали загружаться в вагоны первого класса.

– Эдвина, пойдём. – Я взяла девочку за руку, чтобы в толчее не потерялась. В другой руке крепко держала ридикюль, в который по настоянию Эндера положила одно чудо-зелье и одну чудо-повязку. Первое должно было придать сил в случае слабости, вторая вмиг залечить царапину или неглубокую рану. И пусть мейст Гастфер заверил, что никакие опасности на руинах гимназистам не грозят, но с нами тем не менее ехало два лекаря. А значит, и походная аптечка тоже не помешает.

– Леди, – мужчина в тёмно-синей униформе проводника подал мне руку, помогая подняться в вагон, а следом позаботился и об Эдвине.

– Я так замёрзла, – пожаловалась «племянница», стаскивая варежки. Руки под ними были красными от мороза, как и её нос, и щёки. – Не отказалась бы от горячего шоколада.

– Кто ж от него в такую погоду откажется, – улыбнулась я и обернулась к проводнику, чтобы узнать, в котором из вагонов находится ресторан.

Машинально скользнула по толпе взглядом, напряжённо замерла, заметив среди подступивших к поезду людей знакомое лицо. Лицо, которое я видела на фотографии, обнаруженной в квартире Кристы. Лицо мужчины с фотокарточки, сделанной несколько лет назад в доме Фарморов. Тот же хмурый прищур, неряшливая небритость на скулах, тонкие, кривые губы. Незнакомец, которого мы так и не нашли и о котором, кажется, успели забыть. Неужели это правда он?

И почему здесь?!

– Слушаю, леди…

Стоило на мгновение отвлечься на проводника, как незнакомец скрылся. Сколько я ни скользила по перрону взглядом, сколько его ни искала, больше не находила.

Может, показалось? Здесь так сумрачно, так туманно, а я уставшая и вся на нервах. Могло ли воображение сыграть со мной злую шутку или уже можно начинать беспокоиться?

– Леди…

От меня всё ещё ждали хоть какой-то реакции.

– Раннвей, – Эдвина дёрнула меня за меховую манжету, и я наконец отмерла.

– Ресторан? – с трудом перевела взгляд на работника поезда.

– Третий вагон, – вежливо улыбнулся мужчина и жестом указал на дверь в соседний вагон. – Прошу…

Прежде чем за ней скрыться, я снова обернулась, но как и до этого: незнакомца с фотографии на перроне больше не было.

– Раннвей, сюда! Я нам место заняла!

Шанетт была первой, кого мы увидели, войдя в вагнон-ресторан, по обеим сторонам которого белели маленькие круглые столики.

– Что-то мне уже не хочется шоколада, – пробормотала Эдвина, глядя на сияющую беззаботной улыбкой Флеминг. Рядом сидела Росмари и с понурым видом глазела на чашку чая. Лейф, как и другие сопровождающие, остался в отеле, и я ему сейчас откровенно завидовала.

Не потому что боялась испытаний – скорее, меня страшило время с этим голубоглазым энергетическим вампиром. Было что-то такое в Шанетт… Назойливое, приторное, липкое. Один лишь звук её голоса вызывал хроническую усталость и желание куда-нибудь спрятаться.

Увы, прятаться здесь было негде. Все столики, как назло, оказались заняты. Пустовало ещё два места рядом с мрачной Данной, но подсаживаться к Левенштерн я бы не стала даже в сильнейшем опьянении.

– Раннвей? – Заметив, что мешкаю, Шанетт вопросительно изогнула брови.