Например, в одной из веток играли в «Инверсии». Правила простые: берем любую строку, в идеале — стихотворную, и для каждого слова подбираем максимально далекое по смыслу. Предположим, исходная строка — «черный ворон». Инверсиями к ней могли бы стать фразы «белый конь» или «цветная рыба», а может, даже «светлый шкаф» — у кого на что хватит фантазии, антонимов и широты ассоциаций.
Торику запомнилась вот такая инверсия:
Рухните в воду, красные дни!
Отцы-демократы — вот кто они.
Все дальше и дальше миг темноты.
Хороший был фильм «Молчанье ягнят».
Сейчас исходный стих угадать трудно: мало кто помнит пионерскую песню «Взвейтесь кострами», но тогда ее знали все. И пусть рифма нарушена, но энергичный призыв обрушить красные дни Торика очень впечатлил. Это было так свежо и непривычно, но в то же время интересно, что ему сразу захотелось поиграть в «Инверсии» с кем-нибудь из окружения. Он даже попробовал дать простенькую тему Жанне, но та замахала руками и попросила не морочить ей голову.
Торик честно пытался найти хоть какие-то рубрики, которые могли заинтересовать Хозяйку. На всякий случай даже уточнил, интересуют ли фирму поставки продуктов из США и стран Европы. Копейкина удивилась, но сказала, что пока это для фирмы не актуально, зато выдала список регионов России, с которыми нужны торговые связи.
С этим было хуже. Кое-кто из торговцев добрался до этих каналов, но там продавали уж точно не продукты питания. Торик разместил ряд объявлений с торговыми предложениями фирмы и с чистой совестью стал ждать ответов.
А пока исследовал свой дивный новый мир дальше.
* * *
Декабрь 1994 года, Город, 29 лет
Где-то в недрах этой странной первобытной сети угнездилась электронная почта. Там тоже все было совсем не так, как сейчас. Сайтов нет, значит, никаких мейл-ру и джи-мейлов. Почтовых клиентов тоже еще не придумали. Почта ходила напрямую, от сервера к серверу, и уже на месте распределялась по адресам и именам.
Одна из страничек в сети Фидо посвящалась тем, кто хочет найти друга по переписке. Еще нет никаких спамеров: люди не доросли до этой мысли. Нет ни вирусов, ни скучающих зэков, ни алчных девиц, срочно желающих отыскать мужа за границей. А что есть? Именно то, что указано: друзья по переписке. Разумеется, Торик очень хотел найти себе друга. И нашел! Его звали Томас Уолкер.
Пару дней Томас не мог поверить в реальность происходящего. Какой-то русский? Серьезно? Ему казалось, кто-то из коллег над ним подшучивает. «Как тебе удалось пролезть во внутреннюю сеть нашего кампуса? Как ты подключился к нашему сектору Арпнета?» У Торика не было ответов на эти вопросы. Он всего лишь ввел адрес с фидошной странички и написал короткую записку с приглашением подружиться.
Постепенно Томас притерпелся к этой удивительной ситуации и начал рассказывать. Он работает в США, в Стэнфордском университете. Сам университет стал своеобразным памятником, который безутешные родители посвятили сыну Леланду, подростку, трагически погибшему еще в прошлом веке… Узнав эту историю, Торик невольно подумал о дяде Мише. Сложись судьба мальчика чуть иначе, упади он на ступеньку или на секунду раньше или позже, возможно, он остался бы лишь горьким семейным воспоминанием.
Обычно друзья писали друг другу короткие письма, но из-за разницы в часовых поясах читали их на следующий день. И это тоже было маленьким чудом. Ответы на обычные бумажные письма приходили через месяц-два. А тут почти мгновенно!
Реальный английский оказался не слишком понятным: Томас легко вворачивал незнакомые слова и выражения. Порой Торик попадал впросак, выбирая в словаре неудачные синонимы. Томас добродушно посмеивался над его ляпами, но потом подсказывал, как сказать то же самое правильно.
Позже Торик думал, что в 1994 году он, возможно, был одним из первых людей в Городе, кто смог найти друга по переписке за границей. Массово выходить в интернет россияне начнут только лет через десять. А пока… Пару месяцев друзья искренне наслаждались общением.
* * *
Февраль 1995 года, Город, 29 лет
Однако на работе Торика держали вовсе не затем, чтобы ему жилось легко и приятно. Задач становилось все больше. Он начал задерживаться вечерами, доделывая и переделывая программы — свои и чужие. А одним недобрым февральским утром Копейкина вызвала его к себе и сказала:
— Мы посмотрели распечатки коммерческих предложений, которые вы нам приносили. Все это снабженцев не заинтересовало. Поэтому мы приняли решение закрыть это направление.
Торик похолодел: как же так! Сердце пропустило удар. А Хозяйка продолжала:
— С завтрашнего дня мы больше не оплачиваем услуги связи. Да и девочки постоянно жалуются, что телефон постоянно занят. Это неправильно. Так что, — она усмехнулась, — теперь у вас будет больше времени на выполнение основных задач. Вам все ясно? Идите работайте.
Торик вышел в полном смятении. Как жить?! Не будет ни Фидо, ни привычных шуточек новосибирских гениев, ни ежедневной переписки с… Теперь он почти бежал.
Нервно плюхнулся на рабочее место. Рядом стояла Светлана с отчетом и диктовала в трубку бесконечные ряды сумм. Торик никак не мог дождаться окончания разговора, а к телефону уже подбиралась Кузенька. Да что они все, сговорились, что ли?!
…Он едва успел попрощаться с Томасом и с ребятами из Фидо, вывалив на них бурю своего отчаяния, когда к нему подошла очередная бухгалтерша с очередной задачей. Сейчас слушать и вникать в тонкости получалось плохо. В голове бились горькие мысли. Ну почему, почему именно сейчас?! Эх, все только начиналось! Его вновь обретенный мир «своих», его с таким трудом найденная стая — все рухнуло, исчезло, словно никогда и не было. Он снова у разбитого корыта.
В комнату вошла Жанна, с улыбкой протягивая ему кассету с фильмом:
— А сегодня не забыла, представляешь?
— Спасибо. — Торик машинально сунул кассету в сумку.
— Все нормально?
«Нет, все ужасно, все рухнуло, и я не знаю, как жить дальше!» — хотелось крикнуть в ответ, но он лишь вздохнул и сказал:
— Терпимо, знаешь, терпимо. Ты молодец.
Светлана, сидевшая рядом за своим компьютером, подняла голову и удивленно посмотрела на него. Он даже не заметил, как повторил ее традиционные телефонные слова.
* * *
У Торика началась настоящая ломка. Отчаянно не хватало «правильного» общения, привычных шуточек, подтрунивания Томаса и крышесносных идей со странички компьютерных музыкантов. Пустоту эту не заменяли ни книги, ни фильмы, ни музыка. Им овладела апатия.
Теперь Торику даже хотелось с головой уйти в какую-нибудь большую задачу, чтобы не оставалось места для мыслей, боли потерь и осознания возврата к прежней жизни, где нет и не будет всего, что ему дорого.
Мысль материальна? Или его мысленные вопли услышала Судьба? Не прошло и недели, как Хозяйка вызвала его к себе и поручила грандиозную задачу: полностью переписать весь учет товарной группы. На игрушечной базе, но уже с учетом новейших технологий и поправок в законодательстве.
* * *
Новое утро. Торик расчертил структуру существующей базы данных на большом листе и теперь старательно оптимизирует ее. Чертит связи, выделяет сущности, убирает лишнее. Тут все сложилось, а вот с этим куском пока непонятно что делать. Посоветоваться бы с Филином, но его опять с самого утра нет. Куда, интересно, он пропадает? О, легок на помине, явился.
— Привет труженикам капиталистического производства! — Филин лучился радостью.
— Привет, а я тут базу товарникам оптимизирую, посмотришь?
— Не-не-не! — замахал тот руками. — Все сам, только сам. Привыкай. Фирма теперь на тебе.
— В смысле?
— В прямом. Есть места и получше. Я на той неделе заявление написал. Ты тут вроде как приработался, мне теперь есть на кого хозяйство оставить. Тут в принципе все неплохо, только вот зарплатники…
