Сколько себя помню я всегда любила читать. Когда я была маленькой, мне читала мама. Папа покупал красочные книжки о сказочных героях. Потом я стала пробовать сама складывать буквы в слоги, а затем и в слова. Читала и забывала обо всем. Жила в придуманном мире историй. Грезила о путешествиях, опасностях и большой любви. Только розовые очки пришлось снять и бросить учебу в колледже, когда заболела мама, через год она умерла. Я ухаживала за ней до последнего дня, а однажды утром зашла в спальню, а мамочка смотрела на потолок и улыбалась.

Папа теперь ходил вечно мрачным и вечерами сначала понемногу, потом все больше, стал пить. Денег тоже становилось все меньше и меньше. Две младшие сестренки ходили учились, и девочек необходимо было собирать в школу, кормить и одевать. О себе я думала в последнюю очередь.

Филипп, бывший жених, женился на дочке купца, а когда попытался заговорить со мной на улице, я гордо прошла мимо. Не остановилась. Все что осталось у меня — это девичья честь и гордость. Только ночами я рыдала в подушку и просила матушку о помощи.

Возможно, она услышала меня, когда от отчаянья я зашла в антикварный магазин просить хоть какую-нибудь работу. Хозяином был месье Савар. Седовласый мужчина с лицом изрезанным глубокими морщинами, но таким молодым и веселым взором, что я покраснела, когда пожилой человек разглядывал меня. Он недавно появился в нашем городе, и я решила зайти на удачу.

Домой бежала быстрее прогуливающей пары, Филиппа и его толстой жены. Радостно сжимала деньги в кармане и весело крикнула у порога.

— Мелиса! Клэр! Я устроилась на работу!

Сестры визжали и прыгали от радости. Будущее теперь не казалось таким мрачным. Даже вечно угрюмый отец вдруг улыбнулся и подмигнул.

— Дела налаживаются, Элен, — и потянулся за бутылкой.

— Папа, может, сегодня ты не будешь пить? — осторожно с тихой надеждой я спросила.

— Ты мне не указ! — неожиданно отец хлопнул кулаком по столу. — Нашла работу и возомнила себя хозяйкой! Я здесь хозяин! Я, а не ты!

Он еще что-то кричал вслед пьяным голосом, но заткнула себе уши и спряталась в комнате с девочками. Хорошее настроение было испорчено.

На следующий день я тщательно собиралась на работу. Затянула волосы в строгий пучок. Мне казалось, что так я выгляжу старше и серьезней. Надела лучшее платье, шелковые мамины чулки, которые бережно хранила, начистила до блеска старые туфли и отправилась на работу. Первый день самый волнительный, я боялась опоздать, а еще думала, вдруг месье Савар за ночь решил, что ему не нужна помощница.

Ровно в семь ноль-ноль я уже стояла возле двухэтажного здания. Внизу находился антикварный магазин, а на втором этаже проживал месье Савар. Я уже бывала в таких домах, с другой стороны имелся еще один вход с небольшой прихожей и дверью в магазин, а также лестницей, ведущей на второй этаж. Прохладное утро быстро остудило жар тела и стало холодно. Поднялся ветер и на небе собрались серые тучи, тогда начала жалеть, что вместо шерстяных чулок надела шелковые. Старое пальто плохо согревало, поэтому, когда с внутренней стороны открылась дверь и появился хозяин магазина, я заметно дрожала.

— Что с вами, мадмуазель Мосс? — обеспокоенно спросил месье Савар.

— Все ххо. ррошо, — я так обрадовалась, что мужчина не передумал и довольно улыбалась. Вернее старалась улыбаться.

— Бегом внутрь! — воскликнул хозяин магазина и тут же строго поинтересовался. — Вы что всю ночь здесь стояли?

— Нет, — пискнула я, когда месье Савар схватил за руку, увел в свой кабинет и усадил меня в кресло возле камина. Через несколько минут в моих руках оказалась чашка с горячим чаем.

— Пейте, согревайтесь и за работу. Чтобы раньше восьми утра больше не приходили. Ясно?

— Да. Ой, — обожгла язык кипятком.

— Не торопитесь, — уже мягко произнес мужчина и усмехнулся. — Свалилась же на мою голову.

Стало так обидно. Ведь хотела, как лучше, поэтому и пришла пораньше, а еще вдруг испугалась: а если месье Савар уже жалел, что взял меня к себе. Расселась тут, вместо того, чтобы работать. Глаза наполнились слезами, и я даже не поняла когда начала шмыгать носом.

— Вы… плачете? — удивился месье Савар. — Еще не согрелись или что-то болит?

— Нет, нет, все хорошо, — пыталась успокоить больше себя, чем седовласого мужчину. — А вы… не передумали?

— О чем это вы, мадмуазель Мосс? — теперь месье Савар сложил руки на груди и с интересом разглядывал меня. В глазах старика отразилось любопытство.

— Взять…меня…на работу, — прошептала и спрятала взгляд на дне пустой чашки.

— Нет, — произнес хозяин магазина, — Мне нужна помощница. Ну, если только вы не передумали.

— Я не передумала! — радостно вскочила с кресла. — Что нужно делать?

— Пока ничего, — ухмыльнулся месье Савар, — Сначала буду тебя учить.

Мне объяснили, как встречать покупателей. Что можно говорить, а что нельзя. Как работать с кассой и как быстро посчитать сдачу. А главное не забывать про улыбку и доброжелательный тон.

В девять утра месье Савар открыл магазин и я вся в волнительном предвкушении приготовилась встречать покупателей. Выпрямила спину, красиво положила руки на прилавок и прилепила милую улыбку. На улице уже во всю светило солнце, горожане торопились по своим делам, а настроение у меня было отличное. Мысленно представляла себе нашу полную соседку мадам Жизель Дюмаж, как женщина входит в магазин, чтобы приобрести необычную вещь для подарка сыну и я предлагаю ей сначала кресло-качалку, затем старинный нож, но соседке все не нравится. Ага! Идея! Пожалуйста, мадам Жизель Дюмаж, протягиваю женщине английскую трубку девятнадцатого века. Она в восторге обнимает меня, а я ей «Рада помочь! Приходите к нам еще!» Довольная женщина покидает магазин, месье Савар одобрительно улыбается. Раздается звон колокольчика и я спешу к новым покупателям.

Только прошел час, за ним второй, а в магазине тишина. Я уже сидела на стуле, зевала и скучающе изучала прохожих за витринным окном. Месье Савар закрылся в кабинете, предоставляя мне полную свободу действий. Такое доверие к моей персоне подкупало и я еще больше расположилась к нему. Тем более за час мы перешли к неформальному общению. Мужчина просто потребовал от меня называть его по имени, пришлось согласиться, потому что хозяин антикварного магазина неожиданно стал ворчливым и в зеленых глазах замелькали красные всполохи. Я испугалась и быстро кивнула, Луи тут же успокоился, улыбнулся, сверкнули белоснежные зубы.

— Если возникнут проблемы, зови!

В голове мелькнула мысль, что у месье Савара красивая улыбка и для его лет просто отличные зубы, как хозяин магазина удалился. От нечего делать я принялась изучать стеллажи с книгами. Осторожно дотрагивалась до египетских папирусов, библий в кожанах переплетах, несколько потрепанных томов неизвестного мне автора, свернутой в рулон белой китайской бумаги, исписанной иероглифами. Глаза разбегались от множества различных словарей, как наткнулась на одну из моих любимых книг месье Ги де Мопассана «Милый друг», а это, не могла поверить, Луи Жаколио: «Грабители морей». Оказалось у месье Савара отличная библиотека, даже жаль продавать такие произведения. Многие я читала, но были и неизвестные мне издания, особенного зарубежных авторов. Если бы Луи позволил, то все книги забрала бы домой.

"Не может быть!" Замерла и уставилась на книгу о нашумевшей истории служанки.

Прижала ладони к щекам и чуть не завизжала от восторга. Как же повезло! Давно я не покупала новые произведения, средства не позволяли, но слышала о скандальном романе месье Мирбо «Дневник горничной». В предвкушении, рука сама потянулась за книгой в твердом переплете. Открыла первую страницу и выпала из реальности. Не знала сколько прошло времени, звякнул колокольчик, я вздрогнула, но не смогла оторваться от прочтения захватившей истории, только вдруг вспомнила. "Я же в магазине месье Савара и работаю на него!" С сожалением поставила книгу на полку и поспешила к прилавку.