Лорд Дивэйн, прежде чем встретиться с Маргаритой Салливан и попытаться взять у нее ожерелье, день провел в своих обычных делах. Узнал, что покровитель Салливан имел обычай заходить к ней каждый вечер в восемь. Лорд Дивэйн был возле ее жилья на Площади Сохо в половине восьмого.

Сэр Перси Кругер, человек крутого нрава, не потерпел бы у своей любовницы таких недостатков как воровство. Дивэйн же решил действовать кнутом и пряником. Запугать Маргариту, объяснив ей опасность ситуации, когда она могла быть схваченной с незаконно приобретенным сокровищем, ведь хранение краденого – наказуемое преступление. Она не могла носить ожерелье и не могла продать. Храня у себя, леди Салливан приобретет репутацию алчной женщины, а такое оскорбительно и для дамы легкого поведения, не только для настоящей леди.

Она потеряет сегодняшнего покровителя и обретет мало надежды на будущего.

Угрозы должны были ослабить ее решительность, а если понадобиться – подслащены взяткой. Ну, скажем, в триста гиней. Если и это не возымеет действия, Дивэйн пойдет на крайние меры: договорится со знакомым судьей и получит ордер на обыск во владениях Салливан. Он прихватил с собой ордер, а заодно пригласил служащего юридической конторы – на случай, если мисс Салливан спрячет ожерелье вне дома.

Внешний вид здания ни в коей мере не отражал барочную изысканность ей позолотой и красным плюмажем повсюду внутри дома. Сэр Перси со своей стороны сделал все возможное. У нее не было нужды в ожерелье. Туалет ее так же был восхитительным. Как и они сама. Маленькая блондинка, очень изящная, очень хорошенькая и вовсе не глупая, хотя производила впечатление решимой простодушности, что без осечки срабатывало в общении с мужчинами. С таким же простодушием она расширила от удивления глаза, когда Дивэйн вынул содержимое своего бумажника, но оценив при этом ситуацию, что в углу стоял посыльный, держащий в руках какой-то документ.

– Я на понимаю таких длинных слов, которые Вы употребляете, лорд Дивэйн. Незаконно присвоено? Что это значит? Разве Вы не знаете, что лорд Кэмден дал мне это маленькое ожерелье в знак своего уважения ко мне?

Разговор она вела, кокетливо подрагивая ресницами.

– Он несомненно одолжил его Вам. Но дело в том, что ожерелье не принадлежало ему. И лорд Кэмден не мог дарить, поскольку оно – фамильная драгоценность и закреплена за наследником.

– И что из этого следует?

– А то, что сейчас ожерелье принадлежит лорду Мондли, пока его младший сын не достигнет совершеннолетия. Лорд Мондли – не самый подходящий для Вас джентльмен, с которым Вы вступили бы в конфликт.

Леди Салливан притворно надула губки:

– В таком случае… кто мне заплатит за бриллианты?

– А никто. Вы храните краденое, что является преступлением.

– Но это не так! Я даже не имела представления, что ожерелье закреплено за наследником! – горячо отпарировала она. Но быстро вернув ускользающую от нее невиновность, добавила. – Дэвид ничего не говорил такого.

– Безусловно, поступок неосмотрительный с его стороны. Но две оплошности не ведут к исчезновению их и решению проблемы. Не Дэвида станут судить, а Вас. И суд может рассмотреть дело под таким углом, что Вы знали – ожерелье крадено. Иначе, почему Вы не надевали его? Вы ж без колебаний носите подарки сэра Перси!

На ее прелестной шее поблескивали сапфиры. Нервно подрагивающие пальчики мисс Салливан, машинально поигрывающие веером, показывали, что она лихорадочно ищет выхода, как правильно вести себя в ситуации?

– А… сэр Перси просто доходит до бешенства в своей ревности: требует, чтобы я носила только его подарки.

– Уверен, его еще больше взбесит, если он узнает, что его любовница вовлечена в скандал, в котором замешен другой мужчина. мисс Салливан поняла, что иного выхода нет, как прибегнуть к слезам. Прикрыла рукой глаза. С ее губок стали срываться всхлипывания: "Но что же мне делать, лорд Дивэйн? по правде говоря, до меня доходили слухи – но всего лишь слухи! – что ожерелье принадлежит леди Кэмден. Я давно хочу вернуть его, но… едва ли могу осмелиться зайти в леди Кэмден".

– Следовало привлечь на помощь посредника. Того же сэра Перси.

– Он же ничего не знает об этом проклятом деле! Дивэйн заговорщически подмигнул:

– А нам и не стоит посвящать его.

Леди Салливан беспомощно, но чуть приободренно улыбнулась".

– Так будет лучше? Никакого скандала Никакого скандала?

– Если Вы напишите лорду Мондли короткую записку, где объясните недоразумение, уверяю – никакого скандала не случится. Ведь не захочет же Мондли, чтоб свет узнал, что его сын был негодяем? Негодяем… с отличным вкусом, если Вы не возражаете, что я так говорю, – добавил Дивэйн, галантно поклонившись.

Она мягко улыбнулась: "Не хотите ли стакан вина?… Пока моя служанка сходит за ожерельем".

Она дернула за шнурок и дала указание вышедшей служанке принести бриллиантовое ожерелье, которое лежит в голубой бархатной коробке. Когда ожерелье оказалось в руках Дивэйна, Маргарита сказала: "Может, теперь этот человек с Боу Стрит, что поодаль от нас, уйдет?"

– Согласен, но сперва напишите объяснительное письмо. Мисс Салливан села за письменный стол в углу гостиной и написала все, прибавив глубокое извинение. Дивэйн бегло прочитал и положил записку в карман. "Подождите меня на улице", – сказал он офицеру, выпил вина, преподнесенного мисс Салливан.

– Я очень рада, что нам удалось решить этот вопрос так полюбовно, – сказала она. – Но от чьего имени вы действуете, лорд Дивэйн?

– От имени леди Кэмден.

– А-а… И есть возможность заключения союза между вами?

– Все возможно. Я буду Вам признателен, если о нашем разговоре никому не расскажете.

– Так вы не собираетесь покровительствовать миссис Ритчи? – пытаясь спрятать все свое ликование под личиной безразличия. Мисс Салливан слышала о поездке в парк с миссис Ритчи. И у нее зародились подозрения, где Дивэйн получил интересующие его сведения.

– Мне сейчас не до этого.

– Я уверена, что мы все пожалеем о такой потере, – сказала она, пристально глядя ему в глаза. Увы, мисс Салливан было нечем поживиться, но, по крайней мере – думала она – миссис Ритчи, эта проклятая хищница, не получит своего…

Дивэйн поспешно допил вино и поднялся. "Судя по Вашему туалету, вы собираетесь куда-то. Не смею задерживать. Очень приятно было познакомиться", при этом он засунул триста гиней в карман в некоторой нерешительности: следует ли ему дать Маргарите сколько-нибудь за помощь? Но, взглянув на блеск ее сапфиров, на роскошь обстановки, которую обеспечил сэр Перси, Дивэйн решил, что лучше потратить деньги с большей пользой в другом месте.

Он отправился к лорду Мондли. Но его не оказалось дома – был на вечернем заседании в палате лордов. Дивэйну хотелось поскорей загладить свое скандальное поведение перед леди Кэмден, представив ей объяснение, что произошло, к тому ж, вдобавок, извинительное письмо лорда Мондли. Дивэйн надеялся, что это вернет ему благосклонность Франчески. Или позволит встречаться, что положит конец ссоре.

Но Мондли пока нет. Надо ждать до утра. Он провел довольно приятное время в своем клубе. Мистера Ирвина там не оказалось, потому Дивэйн побыл в клубе около часа. Дальше идти куда-то не хотелось. Бессмысленное кружение настолько наскучило, что он потерял к вечерам всякий интерес. А встреча с мисс Саллиман вызвала вообще отвращение к женщинам легкого поведения. Появилось даже желание надежно и стойко обосноваться в жизни. И чем больше думал о будущей спутнице, тем больше убеждался: только она, леди Кэмден.

Он мог понять ее поспешные попытки найти развлечение. Он даже это одобрял. Ему даже нравился в дамах огненный порыв. Она не кисейная барышня, которая снесет грубость мужчины.

А тем временем леди Кэмден завершала подготовку к переезду в Суррей. С Дивэйном встретиться и не думала. Даже не хотела, чтоб это произошло. Но как только звякнет дверной звонок, сердце Франчески начинало неистово колотиться. Но приходил либо мистер Ирвин, чтоб попрощаться, либо Селби – сообщить, что получен ответ Мери. И договориться, когда лучше отправляться.