— Что это за тварь? — прошипел Невилл, подпитывая мои чары. — Я увидел только смутную тень.

— Похоже у него такая же мантия, как у меня, — я уже шипел сквозь зубы, поддержание такого заклинания вокруг четверых, требовало колоссальных усилий, не меньших, чем удерживать Адское пламя. — И я не знаю, как его достать.

— Это вампир, — неожиданно произнесла Луна, снимая невесть когда одетые странные очки. — Он кружит вокруг нас и ждет, пока мы снимем защиту.

Что сделал все еще невидимый противник, я не понял, но огненная стена начала постепенно угасать.

— Невилл, прикрой девушек, я постараюсь взять его, — я с трудом удерживал распадающиеся скрепы заклинания.

— Хорошо, — воздух вокруг Невилла, Флер и Луны засветился таким же тусклым огнем, которым пылал внутренний щит, позволивший нам выдержать первые удары вампира.

Однако, вырвавшись из-за опадавших языков пламени, я понял, что сильно переоценил свои способности. Применять по-настоящему мощные чары я не мог, чтобы не спалить закрывшихся куполом друзей, а от точечных заклинаний смутная тень ловко уходила, не давая поймать ее ни в давящее кольцо AquaMurus, ни охватить плетью огня усиленного Insendio. Мне же с каждой секундой становилось все труднее удерживать запредельный темп атаки, навязанный нападавшим вампиром, вовсю пользовавшимся какими-то артефактами.

В какой-то миг я пропустил атаку, — в груди вспыхнула боль от пришедшегося вскользь удара, и меня отшвырнуло в сторону, протащив по земле. С трудом откатившись в сторону, я попытался окатить огнем тут же приземлившегося в то место, где я только что лежал, вампира, но тот снова ловко ушел от моей магии. Боль в груди, невзирая на брошенное исцеляющее заклинание, не ослабевала, напротив, — опаляющие волны расходились все шире от груди, куда пришелся удар, словно вместо обычного кулака в меня попало заклинание с отсроченным действием вроде фамильных чар Блеков.

Постепенно вампир отжимал меня к берегу ручья, в этом месте необычно широко разливавшегося в стороны. Попытавшись аппарировать, я ощутил упругое сопротивление магии, нападавший привел в действие блокировавшие перемещение чары, а ломать их у меня не было времени.

Мимо моей головы пролетело нечто размытое, — Невилл, раскрутив палочку, отправлял в сторону нашего противника неизвестные мне заклинания, однако тоже отчаянно мазал. Вдвоем мы несколько уравняли силы, но вампир оказался слишком быстрым и вдобавок обладал просто превосходными амулетами. Короткие вспышки темной магии успешно блокировали те немногочисленные заклинания, которые иногда все же достигали цели.

Невилл, все это время подпитывавший щит вокруг девушек, постепенно слабел, в какой-то момент перейдя на простые чары вроде оглушающих, я тоже чувствовал как наливаются свинцом руки и ноги, а жжение в груди было уже настолько сильным, что его почти невозможно было терпеть. Однако и наш неизвестный противник выдыхался, атаки магией практически прекратились, видимо, и его амулеты имели свой ресурс, который уже выработался в первые минуты боя.

— Невилл, — дыхание вырывалось из груди с хрипом и бульканьем, — уводи остальных, я попытаюсь его задержать.

В грудь словно ударило тараном, пропущенный удар отбросил меня на стоявшее позади дерево, перед глазами все расплылось. Словно в тумане, я видел, как, отбросив Невилла, ко мне метнулась нечеткая фигура вампира. Метнулась, — и отлетела назад, когда с ней столкнулась размытая тень птице-человека с вставшими дыбом волосами и горящими огнем руками. Вампир, получив практически неразличимый удар в плечо, отскочил в сторону, одна рука полностью проявившегося из невидимости существа повисла плетью.

Получив пару секунд передышки я с трудом отлип от дерева, к стволу которого прислонился, чтобы не упасть. Перед глазами все мерцало, удар об дерево оказался слишком сильным. Невилл, лежавший неподалеку от меня, приподнялся на руке, с его палочки сорвалась целая стая искрящихся Огней Эдема, вошедших в спину вампира, успешно загонявшего в плотный кустарник непонятное существо. Вампир рухнул, как подкошенный, в падении рассыпаясь прахом, а у Невилла пошла ртом кровь, и он уткулся лицом в высохшую траву.

Непонятное существо, двигавшееся немногим медленнее вампира, остановилось, поворачиваясь к нам лицом. Странное, диковинное смешение черт человека и птицы, хищный клюв, дикие, нечеловеческие глаза с вертикальным зрачком. Вздыбленные волосы постепенно опускались, становясь все мягче, падая шелковистой волной на торчавшие из плеч короткие шипы. С тонких длинных пальцев стекали на землю редкие капли практически черной крови и искры неизвестной мне магии.

— Гарри, — хриплый голос был странно знакомым, — помоги мне.

— Флер? — просипел я, старясь удержаться на качающейся, словно палуба в шторм, земле. — Это ты?

— Гарри, — повторила любимая, — помоги мне превратиться назад.

Тонкие кисти с неженской силой вцепились в меня, девушка вздрогнула, ощутив запах крови, запачкавшей мое лицо и куртку. С трудом удерживаясь от того, чтобы упасть на землю, я притянул ее к себе, интуитивно гладя пушистые волосы. Связь между нами, почти угасшая за последние полгода, резко восстановилась, и из моего тела хлынула волна магии, смывая трансформацию вейлы и возвращая её в обычную форму, однако это усилие стало последним, что я запомнил.

Первое, что я увидел, когда очнулся уже в собственной спальне в особняке Поттеров — хмурое лицо Ремуса, протягивавшего мне стакан. Выпив, судя по вкусу, мощный стимулятор, смешанный с укрепляющим зельем, я ощутил прилив бодрости.

— Наконец-то, — буркнул оборотень, с трудом опускаясь в кресло, явственно затрещавшее под его телом. — Мы за тебя беспокоились.

— Что с Флер? — приподнявшись на кровати, я с тревогой посмотрел на Ремуса.

— Жива, — пробормотал волшебник, с хрустом потянувшись. Оборотень, всегда лучившийся силой и спокойствием, на этот раз был совершенно выжат и мрачен. — Лежит в соседней комнате, набирается сил.

— А Невилл и Луна? — напряжение постепенно отпускало.

— Тоже живы, — поморщился оборотень. — Луна и позвала на помощь, догадавшись наколдовать Патронуса. Сириус в компании десятка авроров примчался буквально через пять минут, после того, как ты потерял сознание, но еще раньше него на месте оказался Дамблдор.

— Он-то откуда мог узнать? — выдавил я, с трудом одеваясь.

— Сам директор бормотал что-то о защитных чарах Хогвартса, подсказавших ему, что вы попали в беду, — поморщился Ремус. — Но Сириус ему не поверил, а потом они разругались, потому что дражайший директор, вместо того, чтобы оказывать вам первую помощь, беседовал с Луной Лавгуд о том, кто на вас напал.

— Это был вампир. — Меня передернуло от воспоминаний. — И он чуть не отправил нас всех на тот свет.

— Сириус, подняв старые связи Аластора, выяснил, что на вас напал один из лучших охотников за головами Европы, — фыркнул оборотень. — Из тех, что берет от полусотни тысяч за заказ.

— Вот откуда такие артефакты, — я осторожно встал на ноги и прислушался к ощущениям. Болело всё, но жить было можно. — Он погасил мою защиту практически сходу.

— Сириус и Слагхорн сейчас в лаборатории, — усмехнулся Ремус. — Препарируют добычу, оставшуюся с твоего вампира. Он таскал на себе много занятных вещиц...

— Это не мой вампир, он, скорее, вампир Невилла, — я покачал головой. — Невилл сумел достать его Огями Эдема, а я просто задержал эту тварь.

— Невилл уже на ногах, он отделался сильным магическим истощением, — оборотень поднялся, подтянув ближе ко мне столик, уставленный едой. — Леди Лонгботтом уже устроила разнос Дамблдору за то, что тот не оказал вам помощь, едва появился и выяснил, что угрозы больше нет.

— Что со мной было? — Я с жадностью оторвал кусок мяса от куриной ножки.

— Несколько трещин в ребрах, — оборотень поморщился. — И какое-то хитрое темное проклятье, попытавшееся растворить твои легкие изнутри. Слагхорн сумел справиться с темной магией, использовав на тебе целую батарею бутылок с зельями, но в итоге он сумел подобрать нужное сочетание зелий. А Флёр получила сильный шок, так что Гораций ограничился укрепляющими и снотворным.