Фрэнк включил прицел на панорамный обзор. Стал внимательно изучать лес на противоположном берегу. Пожар от взорвавшегося штурмовика почти прекратился. Влажные деревья и мох не поддерживали горения. Низко по земле стелился сизый дым. Склон, вспаханный модульными ракетами, тоже дымился. Маскировочные люки были уничтожены, из дотов валил густой дым. Фрэнку показалось, будто в одной из амбразур что-то блеснуло. Он нажал на ручке кнопку приближения. «Так и есть!» Из амбразуры торчал ствол, и над ним виднелся оптический прицел. «Или мы, или они», – подумал Фрэнк и выстрелил. Дротик мгновенно поразил цель. Раздался далекий вскрик, ствол врага задрался вверх и исчез в темноте амбразуры. Фрэнк услышал нарастающий гул двигателей, оглянулся. Из-за горы показался низколетящий флаер. Метров за двести от них флаер сбросил скорость, снизился и открыл аппарель. На траву посыпались фигурки в камуфляже. Взревев двигателями, флаер заложил крутой вираж и, набирая скорость, так же низко ушел за склон. Два взвода подкрепления, короткими перебежками от укрытия к укрытию, быстро приближались. Фрэнк невольно залюбовался слаженными действиями солдат. «Это пока по ним не стреляют, – подумал он. – На тренировках у нас получалось не хуже. А вот когда вокруг свистят пули и осколки, как-то все вытанцовывается менее парадно. Все больше стараешься лежать и не высовываться». Фрэнк почувствовал себя чуть-чуть ветераном. Он-то уже знает, как врезается в землю бронебойный снаряд и как закладывает уши от близкого разрыва фугаса… Подкрепление прибыло. Запыхавшиеся солдаты повалились на траву, прячась за блоками и в воронках.

– А у вас что, ЭМР нет? – недоуменно спросил Морозов.

– Только «АК» и «Хеклеры», – пожал плечами вновь прибывший сержант.

– И у вас? – Морозов обратился ко второму.

– Ага, – тот сплюнул, – наша задача – штурм. Вы прикрываете.

– Такеши, что там «краб»?

– Заканчивает.

«Краб» был обучен разминированию сотен разновидностей мин. В тех случаях, когда доступ внутрь был невозможен, «краб» бил в корпус тысячевольтным статическим разрядом и палил всю электронику мины к чертям.

– Готово. Сейчас вернется, – спокойно произнес Такеши.

Японцев, казалось, нисколько не ошарашила смерть соотечественника. Мицуи спокойно курил за блоком, Такеши занимался разминированием. Они даже словом между собой не обмолвились. «Странно, – подумал Фрэнк. – Хотя, что тут странного? Про Чена мы тоже уже почти забыли. Сейчас у нас настолько другие проблемы, что про старика даже вспомнить некогда. Лежит сейчас его пепел в ячейке с номером на «Фри Сквер»…»

– Мост чист, – сказал японец.

– Начинаем! – скомандовал Морозов. – Двенадцатый взвод, рассредоточиться. Занять позиции. Прикрываем атаку двадцатого и восемнадцатого взводов. Парни, – Морозов пожал руки коллегам, – можете начинать.

Сержанты вздохнули и заорали:

– Взвод в атаку!

Бой длился около часа. Как и предполагал Фрэнк, оба взвода подкрепления почти полностью полегли, пересекая мост. Как только они выбежали на асфальт, из далекого леса началась пальба. Снова появились два танка. Потом из кустов, по левую сторону моста, выкатились две мобильные стрелковые системы. В общем, возле злополучного моста разверзся настоящий ад. Рвались снаряды, визжали электромагнитные ружья, били длинными очередями пулеметы. Но они все-таки захватили мост. Через час ожесточенной перестрелки стало ясно, что победа на их стороне. Пятеро выживших бойцов закрепились на той стороне. Такеши и Мицуи переползли под мостом и прикрыли правый и левый фланги. Последний танк, пытавшийся улизнуть с поля боя, взорвался от очередного выстрела Гинза. Многотонная башня пролетела метров двадцать и бухнула финальным колоколом об огромный валун. Фрэнк увидел в прицел, как, покидая многочисленные укрытия, отступают враги. Они бежали в лес, словно крысы с тонущего корабля. Фрэнк и не думал, что обороняющихся так много. Он насчитал не меньше полусотни. И это не считая тех, кто уже никогда ни в кого не выстрелит.

– Мы победили! – заорал Скотч.

– Рано радуешься, – Морозов зло сплюнул. – Они просто перегруппируются и еще врежут нам по полной. На хрена нам этот мост? Ладно, – сержант встал, – переходим.

Двенадцатый взвод бегом пересек мост. Асфальт сплошь был залит кровью, местами провалился от взрывов. Сквозь рваные края воронок проглядывала прозрачная вода Стрыя. Река катила свои воды, пенилась бурунами, безразлично принимала капли крови с моста и неслась дальше, чуть окрашенная в красноватый цвет. Фрэнк насчитал на мосту двадцать трупов.

– Быстрее, рядовой Бэрри, – торопил сержант, – это дело похоронной команды. Они всех пересчитают, упакуют и… В общем, не наша забота.

На вражеской стороне они быстро рассредоточились и залегли полукругом. Каждый уже привычно, занял свой сектор обстрела. Морозов что-то бормотал в рацию. Через пять-шесть минут послышался гул десятков моторов. Подъехала колонна гусеничных транспортеров. Из кузовов машин высыпала пехота. Около полусотни солдат быстро пересекли мост. Из леса раздалось несколько очередей, но двенадцатый взвод быстро подавил огневые точки. Саперы принялись за починку моста. Они временно закрыли толстыми деревянными щитами воронки, и транспортеры пересекли захваченный мост. Прибывшая пехота выстроилась цепью и, обходя стороной догорающие танки, направилась к лесу. Послышались редкие выстрелы. Похоже, добивали раненых и тех, кто не успел отступить. Еще минут через тридцать в низинке возле моста закипела жизнь. Дымила полевая кухня. В одном из транспортеров привезли имущество двенадцатого взвода. Привычно пахнущие накидки, полипропиленовые коврики, меченые ложки, миски и мятые алюминиевые кружки. Японцы, забрав свое, уселись особняком. Морозов куда-то исчез. «Наверное, за медалью пошел», – пошутил Скотч.

– Я думаю, в этой армии медалей не дают, – хмуро ответил Саффони.

– Да будет вам, Саффони. Мы живы, и ладно, – улыбнулся Скотч.

– Джентльмены. Пока нет сержанта, надо прикинуть, как бы нам смыться из этого дурдома. – Гинз кивнул на накрытые маскировочной сетью транспортеры, стоящие неподалеку. – Знаете, что это? – Все пожали плечами. – Системы заградительного огня. Там шестьдесят стволов. Шестьдесят ракет с зарядом для объемного взрыва. Я читал про них. Квадрат три на три километра одна система вычищает полностью. Ничего не остается! Ни травинки! – Гинз ударил кулаком о землю. – Если с той стороны есть такие же, то вопрос стоит только так: кто из них ударит первым. Ясно? – Гинз успокоился. Снова стал сама невозмутимость. Только по ходящим желвакам было ясно, ему совсем неспокойно от такого соседства. Гинз напомнил Фрэнку тихо психующего Джонса. Молчит, но истово колотит себя по бокам хвостом.