— Что, милый? Что ты говоришь? — удивилась Анжелика.

— Идёмте на улицу? — предложил он девушкам.

Встав, он подал руку сначала брюнетке, потом японке. Когда они вышли из ложи, и в проходе, и на танцполе наблюдалось нездоровое движение.

— Чего это они какие-то грязные? — удивилась Анжелика, оглядев двух проходящих мимо девиц со злыми лицами и потекшим макияжем — их костюмы были мокрые и в пятнах, волосы тоже влажные.

Такие они были не одни — внизу было ещё несколько подобных парней и девушек, а под их ярусом трое человек со швабрами что-то терли.

Судя по голосам, концерт ненадолго приостановили именно из-за этого.

«Лишь бы меня не вычислили — было темно, только цветомузыка», — на несколько секунд Виктора охватил бодрящий страх, смешанный с азартом ожидания. — «Не должны бы, тем более от этой еды только свинья бы не обрыгалась».

— Ой, Тошка, ты тоже сегодня тут? — радостно вскрикнула Анжелика — в коридоре, почти возле выхода, они встретили Гумилёва.

— Привет, Анжелика! — одетый в костюм парень улыбнулся и поклонился. — А как же?!

— Привет, — протянул ему руку Виктор. — Пойдёмте наружу, поболтаем!

— Да я только вот покурил… — немного растерялся Гумилёв.

— Пойдём, — улыбнулся Виктор, — познакомим вас с нашей уважаемой гостьей, — показал он ладонью на Мисаки, скромно стоящую чуть сбоку.

Вышли на улицу — на площадку перед входом было много народа, в том числе юнкеров. Было темно, светила луна и фонари на аллее и здесь, около входа.

Они стали левее входа. Анжелика представила Мисаки и Гумилёва друг другу, потом достала сигареты и предложила японке — та деликатно отказалась.

— Народу дофига, парней много, юнкеров, — Виктор оглядел стоящих небольшими группами молодых людей, среди которых около половины было парней.

— Ну и что? — хмыкнула Анжелика.

— Вот вы, Антон, как относитесь к тому, что сейчас поётся, — сказал с презрением это слово Виктор, — со сцены?

Гумилёв поморщился.

— Дрянь, конечно, но раз уж их пригласили и люди раскупили билеты — видимо, все в порядке.

— А те, у кого абонемент? — продолжил Виктор. — Их ведь не спрашивали.

— Скажу честно, мне это не заходит — слишком грубо и вульгарно они поют, специфическая поэзия! — провел пальцами по подбородку Антон. — Музыка вообще чудовищная.

— Вот и я об этом! Это не поэзия — это очко в сельском туалете! — поднял палец Виктор. — Вы, я — нам это чушь не нравится, и мы такие здесь явно не одни.

— Что ты хочешь этим сказать, милый? — Анжелика выдохнула ароматный дым прямо на него и засмеялась.

— Блин, милая! — замахал парень рукой и закашлялся.

— Извини, — она мило улыбнулась.

— Так вот — не нравятся эти профуры латексе почти всем здесь, но нас заставляют их слушать!

— Это слишком грубо вы сказали, Виктор, но в целом правы, конечно, — нахмурился Гумилёв.

— А они что, нежно поют?! Антон, давай на ты? — Виктор протянул ему руку.

— Хорошо, — улыбнулся тот и пожал её.

— Виктор-кун, вы хорошо себя чувствуете? — спокойно, но с легким подколом, как показалось Виктору, спросила вдруг Мисаки.

— Великолепно, Мисаки-тян!

Она недоверчиво сжала губы на миг, но промолчала.

— Вот, сейчас просто постойте здесь и посмотрите! — поднял руку Виктор и сжал кулак. — Просто смотрите!

— Ты о чём, милый? — нахмурилась Анжелика и бросила окурок на асфальт.

Виктор, ощущая прилив вдохновения, повернулся и выбрал одну из наиболее многочисленных групп — человек около двадцати, в том числе в форме юнкеров — там смеялись и курили. Он подошёл к ним:

— Доброй ночи, господа!

— Хм, доброй, — ответила одна из девиц-юнкеров.

— О, а я тебя знаю — это ты сегодня на открытии памятника выступал? — сказал какой-то из парней в гражданском.

— Да, именно! — приложив руку к груди, кивнул Виктор.

— Было прикольно, смело сказал!

— Спасибо! Господа, у меня к вам вопрос — вам нравится то, что сегодня происходит на сцене?

— Нравится! — пискнула какая-то девчонка.

— Вопрос был к господам, а не дамам, — твёрдо заявил Виктор, резко взглянув на неё.

— Мне не нравится, — пожал плечами один из парней.

Раздалось ещё три голоса в его поддержку.

— Хорошо, а вот если бы я попробовал прекратить это безобразие, вы подержали бы меня, ну, гипотетически? — улыбнулся Виктор.

Парни и девушки переглянулись и засмеялись.

— Намечается драка? — спросил тот парень, что узнал Виктора.

— Спасение вечера от того бреда, что здесь творится! Тупые бляди должны быть наказаны за свои гнилые слова! Или вам плевать на МСКА?

— Мы не против, — покивали парни. — За МСКА должны ответить суки, ты прав!

— Если что, скажите своим, чтобы не вмешивались, ладно? — попросил Виктор. — Расскажите всем, кого увидите, на мнение девок пофиг.

— Замётано! — засмеялись парни под неодобрительные взгляды девушек, которые, однако, промолчали.

Виктор вернулся к своим.

— Слышали?

— Это ничего не доказывает, — пожала плечами Анжелика. — Оно вот надо тебе?

— Надо! Я приехал сюда отдыхать, а не выслушивать оскорбления со сцены за твои, между прочим, деньги, дорогая! — убежденно ответил парень.

Все засмеялись, он тоже.

— Антон, присоединяйся к нам, — предложил Виктор.

— Я со своими зависаю в ложе, но мы к вам зайдём позже, если вы не против, — кивнул Гумилёв. — Надо отметить твоё возвращение в ряды аристократии.

— Оно далеко не полное и случайное, — покачал головой Виктор.

— Прохладно, — зевнула Анжелика.

Зашли внутрь, в коридоре услышали начало очередной мелодии.

«Более мягкая по сравнению с прежними, но тоже полное гэ», — зайдя обратно на танцпол, взгляд Виктора упал на другой конец зала, где правее от барной стойки был неприметный пожарный стенд — стилизованный под цвет стены, а потому почти незаметный.

Вглядевшись, парень насчитал таких три на той стороне зала, и через несколько секунд план у него оформился окончательно.

«Значит, под нашим ярусом их не меньше, и мне нужен тот, что поближе к сцене», — возбужденно глядел он на пожарный топор.

— Я прогуляюсь по залу, — объявил он Анжелике — пришлось кричать ей на ухо.

Не обращая внимания на её удивленное лицо, он углубился в уже гораздо менее плотную толпу. Стараясь не обращать внимания на музыку и танцующих, он нашёл искомое — ещё четыре пожарных стенда.

«Вон он, мой дорогой», — вперился он взглядом в стенд левее сцены, почти напротив неё.

На него кто-то налетел сзади — он уже хотел выругаться, но оказалось, что это была Хикэру. Они были сейчас почти под их ярусом, она прильнула к нему и крикнула в ухо:

— Я ждала тебя, пока ты вернешься. Арина танцует с теми девочками, — показала она куда-то в центр.

— Я не хочу танцевать, — ответил ей на ухо Виктор.

Как раз в этот момент музыка закончилась и наступила относительная тишина, прерываемая ленивыми аплодисментами.

— А я не предлагаю танцевать! Пошли за мной! — виконтесса своей мягкой ладошкой ухватила его за руку. — Пошли!

— Блин, ну пошли, — сдался Виктор.

Хикэру, взяв его за руку, направилась в сторону барной стойки.

«Она такая няшечка», — немного пьяно думал Виктор, пока шёл за виконтессой в правую от барной стойки сторону, разглядывая её фигурку.

Они зашли в коридор, в котором было пару десятков человек разной молодёжи.

— Хикэру-тян, что происходит? — поинтересовался Виктор, когда они подошли к туалету.

Японка повернулась к нему:

— Сейчас мы зайдём в женский, там наверняка есть кабинки, и ты меня трахнешь! — с пьяным озорством глядя на него, заявила она.

«Э… Что?» — поразился Виктор, глядя на милое и привлекательное лицо японки.

— Хикэру-тян…

— Вит, милый, — с непередаваемо-нежным акцентом произнесла Хикэру и прижалась к нему, — это будет нашей тайной. Об этом никто не будет знать! Я хочу вас, тебя, Виктор — кузина вас так хвалила! Ты такой красивый, такой властный, я ощущаю твою силу…