— Агент Скалли верит в то, во что верим все мы, — резко ответил Малдер. — Что дети в твоих руках. Итак, где они?

Боггз со стуком уронил трубку и опустил голову. Скалли встала, не отрывая взгляда от экрана.

— Малдер, — произнесла она, — даже если он всё это подстроил и подставляет нас, у нас всё равно осталось только три дня.

— Девятнадцатого ноября Лиз Хоули и Джим Сандерс умрут, — отрешённо сказал Малдер.

— А потом, днём позже, наша единственная ниточка к похитителю будет тянуться в газовую камеру, — горячо продолжала Скалли, — чтобы там оборваться. Нам нужно пойти с ним на компромисс, нам надо с ним договориться.

— Мы не можем…

— Они всего лишь подростки! — Скалли чуть ли не кричала. — И они хотят жить! А спасти их жизни — это наша профессия, наш долг, в конце концов.

Малдер наклонил голову и махнул рукой. Скалли повернулась к начальнику охраны тюрьмы.

— Проводите заключённого в камеру для допросов, — сказала она.

— Слушаюсь, мэм, — со скрытой иронией ответил высоченный чернокожий мужчина, глядя сверху вниз на Скалли, и отдал распоряжение.

Через пять минут Скалли сидела за столом в знакомой комнате для допросов и привычно делала пометки в блокноте. Малдер же уселся напротив Боггза. А заключённый ломал комедию.

«Комедию ли? — усомнилась в который раз Скалли. — Слишком уж много реализма в его игре. Транс можно симулировать, что называется, “накрутить” себя. Но так всё распланировать, до секунды, и не имея связи с внешним миром… Не знаю, не знаю».

— Похититель возбуждён, он думает о близком убийстве, — тяжело дыша, говорил Боггз.

— Как его имя? — едва ли не по слогам зло спросил Малдер.

— Этого я не вижу. Мужчина…

— Опишите его, — потребовал Малдер. Скалли с удивлением посмотрела на него — обычно напарник был более терпелив.

— Маленький… тощий… Ему под тридцать… Череп…человеческий череп… серебристо-серый, — задыхаясь, произнёс Боггз.

В какой-то момент Скалли будто выпала из происходящего и увидела какое-то полутёмное помещение. Спиной к ней стоял человек — невысокий, тощий, темноволосый. Но вот он повернулся, и Скалли увидела его лицо. Точнее — глаза. Светло-серые, они смотрели на Дану с жестокостью и наслаждением. И — серебряная серьга в ухе в виде черепа.

— Глаза… холодные, очень холодные… — донёсся до неё откуда-то издалека голос Боггза. — Смотрит на Элизабет…

И тут Скалли увидела студентов. Они лежали, как куча тряпок, связанные. И незнакомец смотрел на них, а не на неё. И в руках человека была сложенная вдвое, перекрученная стальная проволока с петлёй на конце.

— Боже, — донёсся голос Боггза, — у него в руках трос… нет, толстая проволока… Пожалуйста, не надо…

Человек взмахнул проволокой, Скалли вздрогнула, и видение пропало. Она увидела, как Боггз дёрнулся, словно от удара. Дана шумно вздохнула. Малдер на секунду обернулся к ней, потом снова повернулся в Боггзу:

— Где они?

— Он… около окна… — сдавленным голосом произнёс Боггз. — Жаждет убивать… Ждёт… Лодочный сарай на озере Джордан.

— Записала? — Малдер живо обернулся к напарнице.

Она открыла глаза и нажала на кнопку вызова охраны. Агенты направились к двери, но тихий голос Боггза заставил их остановиться.

— Малдер, — произнёс заключённый, — не подходи к белому кресту. Я вижу, как ты лежишь, истекая кровью. И белый крест забрызган ею.

Скалли устремила взгляд на лицо напарника, но тот с отсутствующим выражением несколько секунд глядел на Боггза, затем вышел из камеры. Скалли пошла за ним.

Озеро Джордан,

штат Северная Каролина

16 ноября 1994

Вечер

Джим скорчился от удара и замычал от невыносимой боли. Невысокий мужчина повернулся к Лиз и замахнулся проволочной плёткой. Но не ударил, а лишь медленно поднёс плеть к лицу девушки. Ему доставляло большее наслаждение выражение предощущения боли, чем сам вид мук. Мужчина почти нежно провёл пальцем по щеке Лиз и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но замер, услышав подозрительный шум где-то неподалёку. Оглянулся…

Агенты ФБР выломали дверь заброшенного сарая и, держа оружие наизготовку, ворвались внутрь, рассыпались по обширному помещению, загромождённому зачехлёнными лодками. «Чисто… чисто… чисто…» — доносились их голоса из разных концов здания.

— Что-нибудь видно? — крикнул Малдер.

В этот момент луч фонаря Скалли упёрся в человеческое тело. Дана присела рядом. Девушка, Лиз Хоули.

— Прочесать лодки! — крикнула Скалли, убирая «вальтер» в кобуру и наклоняясь над Лиз, чтобы оказать первую помощь избитой и истощённой девушке.

Малдер вышел на причал. Держа пистолет наготове, он медленно обводил взглядом окрестности. На одном из катеров, стоящих у соседнего причала, он заметил неяркий свет и движение. Покрепче перехватив рукоятку «глока», Малдер направил ствол в сторону катера.

— ФБР! — крикнул он, но продолжить фразу не успел.

С катера ударил выстрел. Чудовищная сила сшибла Малдера на мокрые доски причала. Он ещё успел услышать рокот мотора уплывающего катера, отчаянный крик Скалли и топот ног бегущих к нему агентов. Жгучая боль разлилась по всему телу, и Фокс потерял сознание.

Скалли первой подбежала к напарнику. Тот неподвижно лежал на спине, раскинув руки.

— Господи, только не это! — выругалась Дана.

Пульс прощупывался. Скалли перевела дух.

— «Скорую», быстрей, — крикнула она, стаскивая с себя куртку, — офицер ранен!

Она укрыла напарника курткой, огляделась. И замерла. Столб и поперечина, поддерживающие двускатный навес у причала, были выкрашены белой краской. И забрызганы кровью Малдера.

«Белый крест, — пронеслось в голове Скалли, — он не мог знать всё с такой точностью, даже если он всё спланировал заранее. На месте Призрака мог оказаться любой другой агент или полицейский. Но белый крест забрызган кровью Малдера».

В машине «скорой помощи» Скалли неотрывно смотрела на лицо Фокса, словно боясь, что если она отведёт взгляд, то навсегда потеряет напарника.

В больнице Малдера сразу переложили на операционный стол. Дана отрешённо слушала переговоры врачей, продолжая глядеть в умиротворённое лицо Фокса.

— Что у нас?

— Огнестрельное в верхнюю треть бедра.

— Давление?

— Нижнее — 67

— Два литра крови для переливания.

Только теперь Скалли устало прикрыла глаза. От неё его жизнь теперь мало зависела.

Окружная больница

Роли, штат Северная Каролина

16 ноября 1994

Поздний вечер

Лиз Хоули балансировала на грани потери сознания. Но агенты были вынуждены дать ей для опознания фотографии преступников, соответствующих словесному портрету, сделанному Лютером Ли Боггзом. На семнадцатой Элизабет отвернулась. Детектив Дилэни протянул снимок Скалли. Дана уже видела это лицо. Только без бороды. Но всё равно узнала — мужчина с холодными глазами из кошмара, наведённого Боггзом. Агент и детектив вышли в коридор.

— Лукас Джексон Генри, — читал Дилэни вслух, — двадцать восемь лет. Был осуждён в Луизиане — изнасилование, наркотики. Ничего особенного, сидел несколько раз. Он был свидетелем автомобильной катастрофы, в которой погибли его мать и отчим. Причём женщина оказалась обезглавлена. Семилетняя годовщина этого события наступает через три дня.

— Он его постоянно переживает заново, — скорее себе, чем Дилэни, сказала Скалли и села на подоконник. — Тогда понятно. Значит, нам осталось ровно три дня.

— Самое важное, что мы нашли, — произнёс Дилэни. — Высказывалось предположение, что в последних пяти убийствах, которые совершил Лютер Ли Боггз, участвовал партнёр. Мы не можем доказать это в суде, однако уверены, что партнёром был Лукас Генри.

Центральная тюрьма