— А что это за язык? — спросила Лейла, перегнувшись через мое плечо.

— Один из восточных, — соврал я.

— Надо же, — протянула красавица. — Никогда не видела подобных символов.

— Есть многое, милейшая Лейла, на свете, что и не снилось нашим мудрецам, — продекламировал я.

Ребята снова уставились на меня как на заморскую зверушку, но я лишь развел руками.

Вскоре карета затормозила, и Дирг, открыв дверцу, подал руку графине Норман. Та подобрала платье и вступила на красную ковровую дорожку. Праздник начался.

Вслед за графиней Норман пришлось выбираться и мне, а затем под десятком взглядов других подъехавших благородных подавать руку Лейле. Надо признать, вторая часть мне понравилась. Когда на тебя с завистью смотрит добрая треть мужского сословия, это как-то поднимает самооценку. Герцогиня улыбнулась, кивнула, и мы двумя парами двинулись вперед. Огромное здание концертного зала буквально утопало в огнях. Окна второго и первого этажа занавешивали бесчисленные флаги, а толпа, бесконечным потоком прибывающая к парадному входу, напоминала бензиновый ручей, настолько разных оттенков были наряды не только дам, но и их кавалеров.

Гудели трубы, швейцары спешили забрать верхнюю одежду и выдать своеобразный номерок — амулет с магической меткой. Уже у самых дверей я обернулся и на мгновение замер — вся площадь была усеяна каретами, как лес грибами после обильного дождя.

— Что встал? — прошипела Лейла и ощутимо тюкнула меня острым локотком под ребра.

— Ага, — только и смог вымолвить я и возобновить шаг.

Все это великолепие полностью отвечало моим представлением о приемах в Зимнем дворце. Наверное, и у нас так же звучали фанфары, а бесконечные лакеи сновали между подъезжающими экипажами.

Внутри здание слепило блеском глаза не меньше, чем фасад. На стенах не было ни единого миллиметра свободного пространства, всюду висели картины, гобелены, у потолка змеились золотые орнаменты, а с потолка свисала огромная люстра, обшитая золотом. Наша четверка, вручив подбежавшей обслуге верхнюю одежду, прошествовала в главный холл, где уже собралось немало народу.

Перед входом в холл нас встретили двое усатых гвардейцев и еще один лакей-служка.

— Как вас представить?

— Дирг ним Гийом, — начал объявлять наши имена Дирг. Согласно этикету говорить должен старший по титулу мужчина, и каким бы ни было высоким положение Рейлы, но де-юре старшим является ее брат. — Герцогиня Рейла эл Гийом, графиня Лизбет Норман и Тим Ройс.

Лакей по ходу повествования кивал головой, но когда услышал последнее имя, чуть изогнул бровь и в ожидании продолжения уставился на рыжего.

— Объявляйте. — В голосе товарища слышалось некоторое раздражение.

Служка еще некоторое время позависал на верхних пластах астрала, пытаясь свести последствия когнитивного диссонанса к минимуму. Видимо, это ему удалось: уже через полминуты в зале прогрохотали наши имена. Теперь уже холл на некоторое время погрузился в гробовую тишину, но вскоре вновь послышались споры в мужских кружках, им вторило веселое женское щебетание женских. То тут, то там звучал звон бокалов.

Когда в зал вошла Лейла, вновь воцарилась тишина. Каждый мужчина считал своим долгом поглазеть на красавицу, правда, в этот раз удовольствия я не испытывал никакого. Каждый титулованный господин счел своим долгом попытаться убить меня взглядом на месте. Похоже, я первый простолюдин, удостоившийся чести быть приглашенным в оперу, где собирается цвет не только Империи, но и соседей-союзников.

— Трусишь? — шепнула мне на ухо подруга. Для этого ей пришлось приподняться на цыпочки и всем весом опереться на подставленную руку.

— Не совсем.

Лейла хихикнула и кивнула в сторону братца:

— Бери пример с Дирга.

М-да, а сосед, очевидно, наслаждается происходящим. Гордо подняв голову и откинув назад огненную шевелюру, он взирал на присутствующих, как лев на обезьян. То есть с легким интересом, презрением и превосходством. Девушки от такого взгляда начинали покрываться румянцем и чаще дышать, а у мужчин надувались желваки и скрипели зубы.

— Ему-то хорошо, он может и меч достать. А мне нельзя, если ты, конечно, не хочешь, чтобы твоего верного друга упекли в темницу за оскорбление благородного.

И это была чистая правда. Сколь бы ни был я вхож в высший свет, но простолюдин не имеет права обнажать оружие супротив титулованной особы.

— Тебя это когда-нибудь останавливало? — лукаво подмигнула красавица.

— Наши тренировки с рыжим не в счет.

Девушка надула губки и отвернулась, изображая недовольство тем, что я не поддержал шутливую перепалку.

Боги, как же велик этот зал! Уже, кажется, две минуты прошло, а мы все еще идем к центру, где собрались знакомые этой троицы. Вот только у меня назревает один вопрос. Я-то что буду делать в обществе этих высоких господ? Вон у одного пузана стоимость украшений больше, чем цена трофеев, что мы с парнями вынесли из Мальгрома. А вот мимо прошествовал какой-то старик, на груди которого мерно покачивался орден с крупным бриллиантом. И когда я говорю «крупный», то подразумеваю махину размером с орех. А про дам и говорить нечего: они блистали, подобно новогодним елкам. Всех демонов бездны мне в одно место! Да если продать хотя бы двух человек из этого зала, можно неплохой домик в южных провинциях Рагоса прикупить. Посадить виноградник, обустроить усадебку и жить себе, вино попивать.

— Дирг, дружище! — раздался чей-то баритон.

Я же наконец вздохнул с облегчением. Все-таки мы добрались, и теперь я могу не обращать внимания на эти прожигающие душу взгляды.

— Элиот! — улыбнулся рыжий. — О, и несравненная Азалия здесь.

Когда мы подошли поближе, я имел честь лицезреть обычного паренька лет девятнадцати и девушку примерно того же возраста. Как и все богатые люди, они обладали внешней уверенностью, правильными чертами лица и строгой осанкой. Платье девушки не отличалось особой изысканностью, впрочем, ожерелье из черных бриллиантов это компенсировало. Ну и парнишка по имени Элиот оделся в модный нынче костюм карнавального клоуна, как я это называю.

— Господин Гийом! — присела в реверансе девушка с именем цветка. — Я тоже рада вас видеть. Не представите ли нам своих друзей?

Дальше последовал сложный ритуал знакомства, но, как обычно, все это действо споткнулось на мне. Парочка обвела меня оценивающим взглядом, и если девушка еле заметно скривилась, выражая глубокую степень недовольства, то парень гневно сверкнул очами и в нарушение всех норм этикета не протянул мне руку. Впрочем, я не очень стремлюсь быть со здешними на равных, у меня немного другие цели.

— Вы подбираете нового лакея в семью? — приподнял бровь пацан. Он действительно был даже не юношей, а пацаном, — узкие плечи и холеные ручки тому доказательство.

— Ну что ты, что ты! — отмахнулся Дирг и подмигнул собеседнику. — Это место и поныне остается вакантным.

После этой фразы на миг повисла пауза, а потом нам пришлось засмеяться, иначе этот тонкий выпад можно было бы считать оскорблением. И хоть я и не знал титулов этих двух представителей «золотой молодежи», но все же догадывался, что их фамилии как минимум имеют приставку «ним».

— Академия все же не смогла лишить вас искрометного чувства юмора, — чуть покраснев, улыбнулась Азалия, отчего графиня Норман побледнела еще сильнее. Впрочем, это заметил лишь я, и то потому, что смотрел в ее сторону.

— Рыжий! Мелкий!

К образовавшемуся кружку прошествовал некто неизвестный. Высокий и статный парень, которого по ошибке можно принять за гвардейца. Он был одет в парадный мундир, обильно украшенный золотой вышивкой, а с пояса свешивались боевые ножны, хотя рукоять оружия больше напоминала стенд драгоценностей. При каждом шаге этого странного человека раздавался характерный звон — серебряные шпоры на ботфортах позвякивали о мраморный пол.

— Герман, гуляка, а я уж думал, ты не придешь, — усмехнулся Дирг.