– Значит, ваш друг вам нагло лгал!

– Нет, просто за определенную сумму компенсации любая дама согласится исполнить маленькую прихоть своего кавалера.

– Ничего себе маленькую! Что они, приходили на корабль и вываливались в трюме в этих благовониях для приобретения столь любимого вашим другом аромата? – фыркнула Жанна.

– Нет, что вы! Зачем утруждать прелестные создания? Просто на свидания он брал с собой склянку рыбьего жира и натирал даму. И все были довольны. В общем, размещайтесь. Можете занять две каюты, рядом тоже пустая. Я вас ненадолго покидаю!

Рыжий ушел.

Занимать вторую каюту девицы не стали. Страшновато было разделяться, лучше уж в тесноте, но вместе.

Жанна с облегчением растянулась на лежанке в каюте, предоставив Жаккетте заниматься платьем. Она была рада, что мир наконец-то начал возвращаться в нормальное состояние. И она опять молодая красивая дама в изысканном наряде, на корабле, плывущем в сторону Кипра, а не непонятно кто, в глиняной лачужке, с ужасной кличкой в придачу. Полулысая Рыба… Ну и мерзавец все-таки этот Абдулла! Неужели не было сравнения поприличней!

Обидно, конечно, что она перепутала Африку с Азией… Но, с другой стороны, действительно, какая разница… Главное – они плывут туда, куда нужно. Недаром все-таки она, Жанна, вышивала лик Пресвятой Девы! Надо будет его закончить. И появился человек, которому стоит построить глазки. Хотя любит она, конечно, только Марина…

Вечером они поели припасов, захваченных хозяйственной Жаккеттой, и принялись устраиваться на ночь. Первую ночь на третьем корабле.

За бортом шумело море. Оказалось, они успели привыкнуть к звукам восточного города, крикам муэдзинов. Чего-то не хватало. Уже засыпая, Жанна с удивлением поняла, что Африка теперь навсегда останется частью ее жизни.

– Жаккетта! – объявила первым делом Жанна, не успели они еще толком глаз после сна разлепить., – Что хочешь делай, а волосы мои должны быть чистыми и уложенными!

Жаккетта кивнула. Пираты пиратами, погоня погоней, а знатная дама – это знатная дама. Все вернулось на круги своя.

Она не спала почти всю ночь, вспоминая и вспоминая. Утром воспоминания как-то потускнели, отодвинулись, стали далекими. Словно и не было ничего. Так, сон приснился под шелест моря. Но восточный наряд говорил, что все это было явью буквально вчера. И рецепты жизни от госпожи Фатимы, прочно засевшие в голове…

«Умная женщина – любимая женщина, богатая женщина, счастливая женщина».

Глупая ты, Жаккетта, и никуда от этого не деться… Видно, не быть тебе ни любимой, ни счастливой, ни богатой…

Жаккетта вздохнула и пошла на палубу искать ненавистного рыжего. Морской водой мыть голову госпоже дохлый номер. Волосы превратятся в нечто неописуемое. Придется чистить их сухим способом. Нужна горсть муки.

Приведя себя в божеский вид и снова облачившись в платье, Жанна в сопровождении Жаккетты вышла на палубу. Там было почти безлюдно. Судно бодро бежало по волнам, и большая часть команды безмятежно отдыхала.

Жанну совсем не интересовало состояние команды. Ей хотелось пообщаться с золотоволосым моряком…

Он стоял около штурвала, которым управлял старый седой араб. Штурвал представлял собой два колеса, насажанных на одну ось. Раскоряченные подпорки удерживали его в нужном положении. Вокруг толстой оси был накручен прочнейший канат, концы которого уходили в прорези настила. Когда штурвал вращался в ту или иную сторону, канат натягивался с одной и ослаблялся с другой стороны, приводя в движение руль.

Жаккетта понимала, но не разделяла, желание госпожи повертеть хвостом перед красавцем. К перечню его грехов добавился еще один: утром он выслушал Жаккетту, выдал по требованию нужную порцию муки и слова поперек не сказал. Вот негодяй!

Рыжеволосый тоже был не прочь побыть в дамском обществе. Он оставил кормчего и подошел к ним.

– Доброе утро, нас не догоняют? – поинтересовалась Жанна.

– Пока нет! – улыбнулся моряк. – Утро, действительно, доброе. Вам повезло с врагами.

– Почему? – удивилась Жанна.

– Потому что, будь я на их месте, вы бы давно уже сидели в трюме, пардон, голые. И ждали бы в качестве пленников дальнейшей участи. А скорее всего, после гибели шейха вы бы даже не дождались корабля. Интересно, почему они не использовали, луки, раз уж упустили время и позволили Абдулле занять оборону в домике? Глупость противника спасла вам жизнь.

– Видимо, убивать для вас не только профессия, но и удовольствие! – не удержалась Жанна.

– Нет, просто я люблю делать все хорошо! – уточнил моряк.

– Вы француз? – спросила Жанна.

– Не совсем. Я потомок гасмулов, если это что-то вам говорит.

Жанна чуть виновато улыбнулась и развела руками.

– То есть лет этак двести пятьдесят назад, после того как пал Константинополь и Романия стала Латинской, мой французский прадедушка взял в жены мою греческую прабабушку. Вот с той поры и тянется, что мы не туда и не сюда. И там чужие, и здесь не свои.

– Неужели дело обстоит столь печально? – удивилась Жанна.

– Конечно, нет, острой эта проблема была двести лет назад. Сейчас легче.

– Но почему же ваш предок, чтобы не осложнять жизнь потомкам, не заключил брак с девицей собственного круга?

– Потому что девица собственного круга сидела дома, тогда как молодые французские юноши шли на завоевание новых земель на Востоке. А любить женщин им очень хотелось, ждать пока соплеменницы подъедут, сил не было. Старая, как мир, история. Для греков мы были потомками завоевателей, для французской родни – почти бастардами. Поэтому потомки гасмулов отличаются повышенной сообразительностью и незаурядными способностями, как и ваш покорный слуга. Традиции семьи. Кстати, давайте познакомимся. Меня зовут Жан.

– Жан де?.. – попыталась услышать продолжение Жанна.

– Просто Жан. Пока этого достаточно, – опять усмехнулся моряк.

– Жанна де Монпеза, вдова герцога де Барруа, – представилась Жанна.

– А ваша неразговорчивая, смертельно обиженная на меня спутница? – подмигнул Жаккетте моряк.

Та фыркнула и отвернулась.

– Моя камеристка Жаккетта. Крестьянское имя… – извиняюще сказала Жанна. – А я вижу, команда «Козочки» больше арабская?

– Да, в основном. Я, пожалуй, единственный, кто не араб.

– А вы капитан? – уточнила Жанна.

– Нет! – расхохотался моряк. – Я вообще с боку припека!

– Вы, видно, любите по разным судам шастать! – вдруг заявила Жаккетта. – То на каракке плавали, теперь вот на этом! Не сидится на одном месте?!

– Хвала владыке морей Посейдону! Хоть какие-то слова из замкнутых уст! – Моряк казался очень довольным, что Жаккетта заговорила. – Наша «Козочка» из породы арабских дау. Турки, правда, назвали бы ее скорее фелукой, но их бы удивило отсутствие весел. А мы считаем, что они не так уж и нужны. Но очень приятно слышать, что девица знает слово «каракка».

Жанна, недовольная, что Жаккетта влезла в разговор, незаметно пихнула ее локтем и обратилась к Жану:

– Но вас-то что побудило заняться этим ремеслом?

– Каким? – откровенно веселился рыжий.

– Пиратским… – в замешательстве все же выговорила Жанна.

– О, мне просто повезло!

Жанна растерялась. Дальше продолжать разговор было страшновато. Долго ли будет оставаться веселым рыжий моряк? Похоже, каяться и рассказывать о тяжелом детстве на маленьком клочке земли, погнавшем его в море за лучшей долей, он не собирается. А так интересно узнать, как он оказался на пиратском Джербе. Такой интересный мужчина, прямо сердце вздрагивает, когда смотришь на него. Солнечный весь.

Моряк словно прочел ее мысли.

– И трудное детство, конечно, тоже было. Если от этого вам будет легче.

– Но в вас же видно природное благородство, вы не похожи на тех тупых мужланов, что захватили нас и продали в Триполи. Вы же могли, если земельные владения не позволили вам вести жизнь, достойную вас, получить образование в одном из университетов и стать уважаемым человеком! – заявила Жанна.