– Ну давайте, ребята, наваливайтесь. Если, конечно, у вас хватит смелости драться всем вместе против одного варркана.

Если я и надеялся, что мои слова пристыдят варрканов, то я ошибся. На меня напали не один, а сразу четверо варрканов. Я даже и не думал, что драться с несколькими варрканами, оказывается, гораздо легче, чем с одним. Они просто мешали друг другу. Толкались, сбивались в ритма, пропускали удобные моменты. И, как следствие, начали злиться. А злой варркан, уже не варркан, а так – одно название.

Но я просто успокаивал себя этими мыслями. Положение сложилось, что называется, плачевное. Кончики мечей уже не раз проносились мимо моего горла, и я был просто не в состоянии уследить за всеми.

Внезапно я увидел признаки замешательства в толпе варрканов. Бросив взгляд в сторону поднимающегося шума и облака пыли, я увидел орущего Кода и старину Слистера. Они врубились в тыл варрканам, как хорошие лисы в курятник. И у них не было причин жалеть этих парней.

– Ребята! Слистер. Код. Ну кто вас просил? Вы даже сами не понимаете, за что вы сейчас умрете?! То что они делали – было самоубийством.

Конец тут мог быть только один. Как только варрканы разобрались, что к чему, мои друзья исчезли в плотном кольце странствующих убийц.

Господи! Ну почему ты посылаешь мне преданных, но невыдержанных друзей. Слистер, Код! Простите меня! Я не хотел, чтобы вы погибли. Несколько убитых вами варрканов не облегчат мою участь…

Не стоило мне слишком отвлекаться, потому что в этот момент чей-то меч полоснул меня поперек груди. Удар был не слишком хорош, на теле осталась одна маленькая полоска красной крови. Куртку вот только жалко. И тогда, отбросив в сторону все свои эмоции, я сосредоточился только на кончике своего меча.

Удары сыпались так часто, что мне приходилось изрядно попотеть, чтобы парировать их. Я крутился, как уж. Что там нелюди! Люди-варрканы были страшнее их раз в пять или даже в десять. Но я тоже не лыком шит. Убивать не убивал, но на больничную койку кое-кого отправил.

Внезапно все варрканы расступились, и десятки рук протянулись ко мне. Мое тело скрутило в страшной судороге. И только через мучительно долгие и больные мгновения сознание рассыпало заклинание Круга.

И снова варрканы бросились на меня. И снова серебряные молнии словно дождь сыпались на мое тело. Через пяток минут варрканы повторили фокус с заклятьем. На этот раз удачнее.

Заклятье Круга имеет одну очень неприятную особенность. Чтобы его снять, требуется много сил. Моих сил. Варрканы знали свое дело загонщиков. Они менялись, словно кадры фильма. Свежие силы. А я – все тот же.

Я не замечал этих лиц. Я пытался снова и снова выдавливать из своего тела силы на разрушение Круга. Это было хитро придумано. Никакой варркан не сможет выдержать больше десяти заклинаний.

На двенадцатом, максимум на четырнадцатом, если брать во внимание мою, чуждую этому миру, силу, я выдохнусь. И тогда – извольте! Вот вам голова дьявола! Прямо на блюдечке.

В перерывах между Кругами, я пытался ставить свои замки. Если бы варрканов было поменьше, это, возможно, и сработало бы. Но сейчас их слишком много. И слишком разное у них образование. Кто-нибудь да знал, что я делаю.

Мой мозг, судорожно цепляясь за эту жизнь, искал несуществующие пути спасения. Я не хотел умирать. Я хотел жить. Но кому до этого было дело! Все желали моей смерти. Дух злобы прямо витал надо мной. Двенадцать!

Рука, сжимающая меч, с трудом отбросила навалившуюся тяжесть. Серия ударов. Свист мимо уха. Еще над головой. Шею бы тебе надрать за такие удары, мазила несчастный! Тринадцать!

Вот черт, тяжеленько мне приходится. Сил-то осталось – на землю сесть и заплакать с горя. Четырнадцать!

Нет! Заплакать не удастся. На кусочки порубят, чтобы имени моего не осталось. А вот этот Круг, кажется мне, последний. Пальцы левой руки дернулись, чтобы выпустить силу и… не смогли. Тело мое онемело, и меч опустился.

В моем уставшем мозгу почему-то промелькнули странные мысли. Даже не мысли, а стихи: «Анчар, как грозный часовой, стоит… один во всей…» А, черт! Но как я мог забыть!

Чуть не вспыхнувший от внезапного озарения мозг с остервенением вырвал из дальнего закутка подсознания воспоминание о Повелителе Мира. Я вытаскивал это воспоминание изо всех сил. Оно цеплялось, грозно хмуря брови и не желая выходить. Но время нежностей кончилось. Или ты хочешь умереть вместе со мной? Быстрей, быстрей, приятель! Наконец-то! Вспышка!

Я уже не был собой. Лишь какие-то крохи моего сознания с трудом воспринимали происходящее.

Я превратился в туман, и лучи бледной луны больше не задерживались на моем теле. Я стал ветром, всем своим существом ощущая удивленные лица варрканов. Я стал бурей и в одно мгновение отбросил тела противников от себя. Я стал дождем и окропил соленой водой разорванные тела Слистера и Кода.

Раздался нечеловеческий хохот, от которого люди в ужасе закрыли свои лица.

Я еще раз проплыл над телами друзей и, потрепав седые волосы Великого Магистра, исчез.

Вероятно, разум Повелителя Мира полностью овладел мною, потому что когда я снова почувствовал себя, то оказалось, что я нахожусь в какой-то маленькой лесной избушке. Руки мои покоились на столе, и прямо передо мною лежал листок бумаги, пожелтевший от времени. Помотав головой и убедившись, что разум Повелителя Мира снова спрятался где-то в неизвестных закоулках моего сознания, я накрыл листок бумаги ладонями. Никогда не следует сразу читать послание, в котором содержится неизвестность. Будь то письмо от любимой девушки или уведомление об увольнении. Есть какое-то волнующее блаженство в ожидании неведомого.

А пока необходимо выяснить, что со мной произошло и в каком месте я сейчас нахожусь. Первым делом – время.

Посмотрев на луну и приблизительно определив время, я содрогнулся. Целых три или четыре дня Повелитель Мира властвовал над моим телом. С ужасом я подумал, что его Могущество может захватить меня не на три дня, а на гораздо больший срок. (Я все же не считал свое тело настолько прекрасным, чтобы кому-то захотелось владеть им всю оставшуюся жизнь.)

Вот теперь пора и за послание. А то мое любопытство можно сравнить разве что с любопытством женщины, попавшей после необитаемого острова в универмаг.

Почерк был почти каллиграфический. Несмотря на то, что в избушке было темновато, казалось, буквы сами собой проступают на бумаге и тянутся ко мне.

– Вообще-то я не слепой, смогу и так прочитать.

Интересно, что мог написать земному червяку Повелитель аж всего Мира? Я начал читать, и слова, будто печати, оставили в моем сознании нестираемый след, способный продержаться многие-многие годы.

"ЧЕЛОВЕК, ВЛАДЕЮЩИЙ МНОЮ! ЧЕЛОВЕК, ВЛАДЕЮЩИЙ МИРОМ! Я, ПОВЕЛИТЕЛЬ МИРА, НАШЕДШИЙ УБЕЖИЩЕ В ТВОЕМ ТЕЛЕ, ЗАКЛИНАЮ ТЕБЯ: НЕ ЗОВИ МЕНЯ БОЛЬШЕ. СЛИШКОМ РАДОСТЕН ЭТОТ МИР, ЧТОБЫ ОСТАТЬСЯ ДО КОНЦА БЛАГОРОДНЫМ. МОЕ ВРЕМЯ ПРОШЛО.

КОГДА-ТО Я БЫЛ САМЫМ МОГУЩЕСТВЕННЫМ СОЗДАНИЕМ ВО ВСЕЙ ВСЕЛЕННОЙ, НО НА МОЕ МЕСТО ПРИШЛИ ДРУГИЕ, ПОКА НЕ ИЗВЕСТНЫЕ НИ МНЕ, НИ ТЕБЕ. МОЙ РАЗУМ УСТАЛ ЗА ДОЛГИЕ ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ БЕЗРАЗДЕЛЬНОГО ВЛАСТВОВАНИЯ.

МЫ С ТОБОЙ ИМЕЕМ ОДНО ТЕЛО. И ЕСЛИ БУДЕТ НЕОБХОДИМО, Я ПРИДУ САМ. А ЕСЛИ НЕ ПРИДУ – ЗНАЧИТ, ТАКОВА ВОЛЯ ЗВЕЗД. ВСЕ СМЕРТНО!

И ЕЩЕ! ПОЛЬЗУЙСЯ СВОИМ ДАРОМ ПЕРЕНОСА ФИЗИЧЕСКОГО ТЕЛА. ЭТО УДИВИТЕЛЬНО. И НЕ ОБЕССУДЬ, ЧТО Я ОСТАВИЛ В ТЕБЕ НЕМНОГО СЕБЯ. ВЕДЬ Я ТОЖЕ БЫЛ КОГДА-ТО СУЩЕСТВОМ, И РАДОСТЬ ЖИЗНИ МНЕ ИЗВЕСТНА."

Я сидел, тупо уставившись на витиеватую подпись того, кто когда-то был Повелителем Мира, и сейчас, по его же словам, какой-то своей частью воплотился во мне.

– Ни фига себе дела! Значит, теперь я – не я, а черт знает кто! Монстр с двумя разумами.

Вообще-то, возмущался я зря. И слова мои были несправедливы. Хотя бы потому, что во мне имелось столько разумов, сколько волос в конском хвосту. Единственное, почему я возмущался, это то, что один из этих разумов смог владеть моим телом. Ну да ладно. Лучше заняться осмотром даров. Вот чем хороши прошеные и непрошеные гости. Придут, все подметут подчистую и наоставляют кучу ненужных безделушек.