Однако дело это небезопасное. Надо держаться начеку.

— Мистер Дюваль — грозный противник, — напрямик сказал Натаниэль. — Выступать против него опасно.

Мистер Мейкпис улыбнулся:

— Истинная правда. Но ведь вы, кажется, уже предприняли что-то в этом направлении? Вы вроде бы не далее как сегодня посетили государственный архив, а оттуда поспешно отправились по некоему никому не известному адресу в Белеме.

Сказано это было небрежно, однако Натаниэль застыл.

— Прошу прощения, — выдавил он, — но откуда вы знаете?..

— О-о, мой мальчик, слухами земля полнится! Я же, как истинный друг мистера Деверокса, давно считаю своим долгом слушать и смотреть в оба. Да не тревожьтесь вы так! Я понятия не имею, что вы там затеяли, знаю только, что это, по всей видимости, была ваша личная инициатива.

Он улыбнулся ещё шире.

— Борьба с мятежниками теперь поручена Дювалю, однако, думается мне, ему вы о своих действиях не сообщали?..

Ну разумеется, не сообщал. У Натаниэля перед глазами все плыло. Надо было выиграть время.

— Э-э… Вы что-то говорили насчёт сотрудничества, сэр, — сказал он. — Что вы имели в виду?

Квентин Мейкпис устроился поудобнее.

— Посох Глэдстоуна, — сказал он. — Его, и ничто другое. С афритом разобрались, большая часть Сопротивления тоже, по всей видимости, погибла. Все замечательно. Однако посох — могущественный талисман, и его владелец получит огромную власть. Могу вас заверить, что, пока мы с вами беседуем, мистер Дюваль прилагает все усилия, чтобы найти человека, который его унес. И если он его найдёт, — тут писатель в упор взглянул на Натаниэля ярко-голубыми глазами, — он, вполне возможно, предпочтет воспользоваться им сам, вместо того чтобы вернуть его правительству. Полагаю, ситуация весьма серьёзная. С помощью этой вещи можно разрушить большую часть Лондона.

— Да, сэр, — сказал Натаниэль. — Я читал о посохе и полагаю, что получить доступ к его мощи можно с помощью всего нескольких простых заклятий. Дюваль вполне может им воспользоваться.

— Именно так. И думаю, нам следует его опередить. Если вы обнаружите посох и лично возвратите его мистеру Девероксу, ваше положение значительно укрепится, и мистеру Дювалю придётся отступить. Я тоже останусь доволен, поскольку премьер-министр продолжит финансировать постановки моих произведений по всему миру. Что вы думаете об этом предложении?

Голова у Натаниэля окончательно пошла кругом.

— Э-э… Это интересный план, сэр.

— Хорошо, хорошо. Значит, договорились. Но действовать надо быстро!

Мистер Мейкпис подался вперёд и хлопнул Натаниэля по плечу.

Натаниэль растерянно моргнул. В своем дружеском энтузиазме Мейкпис счел, что согласие Натаниэля уже получено. Нет, его предложение действительно было заманчивым, но Натаниэль колебался: нет ли тут подвоха? Ему нужно было время, чтобы разобраться, что делать. Однако времени-то как раз и не было. Разумеется, то, что писатель знает о его самодеятельности, застало его врасплох, и он потерял контроль над ситуацией. Натаниэль нехотя решил так: если Мейкпис знает о поездке в Белем, скрывать это не имеет смысла.

— Да, я уже провел кое-какое расследование, — напряжённо произнёс он, — и, полагаю, посох может находиться в руках одной девушки, некой Китти Джонс.

Волшебник одобрительно кивнул:

— Вижу, я не ошибся, Мэндрейк: моё высокое мнение о вас было вполне заслуженным. И как вы думаете, где она может находиться?

— Я… я едва не захватил её в доме её родителей сегодня вечером, сэр. Я… разминулся с ней буквально на несколько минут. Однако не думаю, что посох в это время был у неё с собой.

— Хм…

Мистер Мейкпис почесал подбородок; он даже не попытался расспросить Натаниэля о деталях.

— А теперь она, очевидно, сбежала. Выследить её будет не так-то просто… Разве что мы сумеем выманить её из укрытия. Родителей вы арестовали? Если распространить известия о том, что они в тюрьме и их допрашивают с пристрастием, то девчонка, вполне возможно, выползет наружу.

— Нет, сэр. Я подумывал об этом, сэр, но они не были особо близки с ней. Не думаю, что она готова будет сдаться правосудию ради того, чтобы спасти их.

— И всё-таки это тоже вариант. Однако у меня есть другая подходящая идея, Мэндрейк. У меня имеется знакомый, который на короткой ноге с лондонским преступным миром. Он знаком с таким количеством бродяг, воров и карманников, какое ни в один театр не впихнешь. Поговорю-ка я с ним. Возможно, он сумеет вывести нас на эту Китти Джонс. Если повезёт, завтра мы уже сможем взяться за дело. А пока что советую вам отправиться домой и прилечь вздремнуть. И не забывайте, мой мальчик, ставки высоки, а мистер Дюваль — действительно грозный противник. Так что о нашем маленьком соглашении никому ни слова!

Полдень. Тени сделались короче некуда. Небо над головой — бледно-голубое, как яичная скорлупа, с небольшими симпатичными облачками. Солнышко славно припекает крыши домов пригорода. Короче, самый жизнерадостный час, время для добрых дел и честного труда. И, как бы в доказательство этого, несколько деловитых торговцев бредут по улочкам, катя свои тележки от дома к дому. Они снимают шляпы перед старушками, гладят по головкам ребятишек, вежливо улыбаются, предлагая свой товар. Товары и деньги переходят из рук в руки, и торговцы бредут дальше, насвистывая благочестивые гимны.

Просто не верится, что вот-вот случится что-нибудь плохое.

За всей этой мирной картиной наблюдает взъерошенная чёрная тень, забившаяся в глубину разросшегося куста бузины подальше от дороги. Тень представляет собой ворох растрепанных чёрных перьев, из которых торчат клюв и две лапы. Короче, ворона средних размеров; птица с репутацией неряшливой и зловещей твари. Ворона не сводит налитых кровью глаз с окон верхнего этажа большого и довольно запущенного дома, расположенного в глубине заросшего сада…

Короче, я снова торчал в засаде.

Когда тебя вызывают, главное — помнить, что все происходящее, в сущности, не твоя вина. Если волшебник тебе что-то поручил, ты это выполняешь, и немедленно, а иначе не миновать тебе Испепеляющего Пламени. Под угрозой подобного наказания очень быстро отучаешься от какой бы то ни было щепетильности. Имеется в виду, что за те пять тысяч лет, что я периодически бывал на Земле, я помимо своей воли не раз оказывался втянут во многие грязные дела.[75] Нет, разумеется, нельзя сказать, что у меня есть совесть, но даже мы, прожженные джинны, порой стыдимся тех дел, которые нам поручают.

Вот и это дело, хотя и мелкое, было как раз из таких.

Ворона сидела, уныло нахохлившись и заставляя других птиц держаться на расстоянии благодаря распространяемой ею Вони. Мне совершенно не хотелось чьего бы то ни было общества.

Я грустно покачал клювом. Эх, Натаниэль! Ну что тут скажешь? Несмотря на периодические расхождения между нами,[76] я до последнего времени не терял надежды, что он всё-таки окажется чуточку иным, нежели обычные волшебники. Например, в прошлом он демонстрировал немалую находчивость и довольно значительные проблески альтруизма. Был, был шанс, что он все же изберет свою собственную дорогу в жизни, а не отправится по нахоженной тропинке власть — богатство — слава, которой следуют все его коллеги.

Так ли он поступил? Нет, нет и нет.

В последнее время симптомы сделались более угрожающими, чем когда бы то ни было. Когда мой хозяин призвал меня сегодня утром, он был резок до грубости. Возможно, он всё ещё не пришёл в себя после кончины своего коллеги Тэллоу. Он был особенно бледен и особенно неразговорчив. Ни тебе дружеской беседы, ни остроумной пикировки. Достойной похвалы за ликвидацию взбунтовавшегося африта я так и не дождался и, несмотря на то что сменил несколько весьма соблазнительных женских обликов, ни малейшего проявления энтузиазма так и не заметил. Зато получил новую задачу — из тех, что однозначно относятся к категории неприятных и сомнительных. Для Натаниэля это было нечто новенькое, до такого он опустился впервые, и, надо признаться, меня это удивило.