Мехлис прилетел в Проскуров 24-го июля, с задачей разобраться: — "Пачему там такой бардак твориться? Порядок в управлении войсками надо навести! Но ты сам командовать нэ лезь, это дело военных. Ты только наведи порядок в управлении и взаимодействии с Куликом". Пообщавшись с Куликом, с его начштаба Баграмяном и ЧВС фронта Бурмистенко. Взяв с собой представителя ставки Павлова, вылетел ночью в Тернополь. Прибыв рано утром 25-го в штаб 2-го Украинском фронта, посмотрев на "тормоза" Соколовского, самоустранившегося от происходящего ЧВС фронта бригадного комиссара Кириченко, поискал отсутствующего Жукова. Через час, поняв, что Жуков фронтом не руководит, сосредоточившись только на подготовке прорыва, Мехлис начинает "зверствовать". Арестовывает вернувшегося из-под Волочиска Жукова, начштаба и ЧВС Кириченко, и отдаёт этих трёх деятелей под трибунал. С формулировкой, "за неисполнение своих должностных обязанностей, потерю управления войсками и преступную бездеятельность". Назначает своей властью, исполняющим обязанности комфронта, генерала Черняка. Дальше летит в штаб 12А, в Станислове штаба уже нет. Под городом 17ск генерал-майора Галанина ведёт бой, с наседающими венграми, давая время отойти тыловым подразделениям. В самом городе мечется ЧВС армии дивизионный комиссар Рыков, старающийся как-то организовать отход тылов армии и эвакуацию советских учреждений города и области. Узнав, что штаб армии уже за Днестром в Галиче, Мехлис летит туда. Попав в штаб 12А и выяснив, что начштаба и зам. командарма обстановкой не владеют и армией по факту не управляют, арестовывает начштаба генерал-майор Понеделина и заместителя командующего армией генерал-лейтенанта Парусинова, отдав их под трибунал. Назначает и.о. командарма командира 17ск Галанина и ставит ему задачу, срочно восстановить управление 12А. Закончив "зверствовать", Мехлис летит сперва в Тернополь, где с Павловым и Черняком, уже твёрдо взявшим управление фронтом в свои руки, обсуждает первоочередные задачи для спасения фронта, в чернее рождается план деблокирования окружения. Решили выводить всю 5гв. А за Серет и ей пробивать коридор от Збаража на северо-восток по направлению к Ямполю. Две других армии 11 и 12, должны как можно дольше сдерживать немцев и венгров, двое-трое суток, давая возможность отойти тылам, гражданским и Советским учреждениям. Потом занять оборону на линии по Днестру, от Серета до УР Галич, дальше до УР Рогатин. А так как войска 11А, хорошо укрепленный Золочевский УР уже к сожалению оставили. То от УР Рогатин линию обороны держать до Зборова, от него до Заложцы. Все не занятые сапёрные и строительные подразделения направить на создание полевой линии обороны от Рогатинского УРа, до Заложцы. Эту линию обороны, уже удерживать безусловно, с неё без приказа не отступать.

Что бы деблокирующий удар удался, нужен согласованный, встречный удар от Ямполя войск Резервного фронта. Уже ночью, Мехлис с Павловым вылетают в Проскуров, в штаб Резервного фронта. И это всё, он успел меньше чем за сутки, а говорили "тупой палач". Из штаба Резервного фронта связывается со Ставкой, доложив о положении дел на 2-м Украинском, своих действиях и мотивах. После него отчитался перед Ставкой Павлов. По всей видимости, Сталин с Шапошниковым посовещавшись, через часа ответили. Ставка приказывала Резервный фронт влить во 2-й Украинский, назначая командовать им маршала Кулика. Черняка утвердили и.о. командующего над нашей группой окруженных войск, с правами заместителя командующего фронтом. Галанина утвердили в должности командарма 12А. План по деблокированию утвердили, на подготовку дали двое суток. Мехлис после получения приказа Ставки, оставив Павлова помогать Кулику, улетает обратно в Тернополь. Помочь Черняку и стимулировать всех подряд, в первую очередь самого Черняка, что бы активней шевелили булками. Подготавливая не только операцию по деблокированию, но и готовя организованную эвакуацию: — госпиталей с ранеными, секретной техники ВВС (РЛС то есть), советских учреждений, гражданских, тыловых служб фронта, складов и т. д. и т. п. Фронтовые и армейские структуры пришли в осмысленное движение, сперва со скрипом, а потом быстрей, всё осознанней концентрируя силы для деблокирующих ударов, одновременно подготавливая организованную эвакуации людей и мат. ценностей. Резервный фронт, за эти дни, хоть и пятился кое-где, под ударами немецких 1ТА и 8А, заметно окреп, за счёт подошедших резервов с других фронтов. Первыми подошли с Молдавского фронта, две ТБр, ПТСАБ, две механизированных ИПТБр, несколько артполков с МЛ-20 и А-19, полк реактивной артиллерии и гвардейский стрелковый корпус. Будённый ничем кроме одной ТБр и пары тяжёлых артполков, помочь Кулику не мог. Сам рубился под Ровно со 2-й танковой армией Гудериана, вытаскивая из полу окружения войска. Да ещё 6-я армия Паулюса, принялась активно ломать и раскачивать оборону его 19А, особенно на стыке с 22А. Танковые корпуса изъятые у фронтов Ватутина и Рокоссовского, были ещё в пути. Из резерва Ставки, Кулику тоже были направлены резервы, но подойти успели только четыре тяжёлых артполка РГК, отдельный тяжелый полк ШСУ. И из не закончившего формирования 10 танкового корпуса, полк ШСУ-85 и полк ШСУ-122. В идеале, следовало бы перебросить 1ТА Романенко с Иранского фронта, что бы уж наверняка навалять фон Клюге. Но, во-первых, это ещё намного дальше, во-вторых, наступает она в этот момент, не выдернешь. Поэтому ещё 21 июля, был отдан приказ, о переброске из Финляндии, с Северного фронта, 7-й армии Гореленко.

Штерн как, писал мне Николай Иванович, против этого категорически возражал, говоря, что его наоборот усилить надо. Мда-а, ведь прав в итоге оказался. Действительно, может стоило у Лисовского и Рокоссовского по одному обстрелянному стрелковому корпусу забрать? В тот момент в Белоруссии достаточно спокойно было. А им потом свежо сформированные стрелковые корпуса отправить. Но, по всей видимости, Ставка опасалась сильно ослаблять 1-й и 2-й Белорусские фронты. Поэтому к возмущенным воплям Штерна не прислушались, а зря. У него, в тот момент, была задача не только занять северную Норвегию, но и к зиме очистить от немцев центральную Норвегию, дойдя как минимум до Тронхейма. Возглавивший Северный фронт, после перевода Штерна в Прибалтику, генерал-полковник Пядышев выполнить эту задачу не смог. После взятия в сентябре Нарвика, смог продвинуться только на 30 километров, где и застрял окончательно и бесповоротно. Наши войска, наступавшие в труднейших условиях севера, всё лето и осень, выдохлись, обескровили и устали. А нацики наоборот, подбросили в Норвегию около пяти свежих дивизий и построили несколько мощных оборонительных рубежей, на дальних подступах к городу и порту Буде. В которые фронт Пядышева и упёрся, а прорвать сил уже не хватило. Хорошо ещё, что до зимних штормов, Северный фронт совместно с Северным флотом, отбили у нациков острова Вестеролен, а потом и Лофотенские острова. Сильно облегчив нам проводку северных конвоев в Мурманск и Архангельск. Но всё равно, не выполнение первоначальной задачи фронта, поставили в вину именно Пядышеву. Наградили скромно, орденом Боевого Красного Знамени. Хотя за окончательное очищение севера Норвегии от немцев, захват Нарвика с островами, можно было и серьёзней наградить. Вот не забрали бы у фронта 7А, скорей всего, новый год наши в Тронхейме встретили, как и планировалось. А то финны, никудышная замена нашей 7А получились. Сформировали целых три корпуса из 9-и дивизий, так сказать, новой Народной армии Финляндии, даже кое-какой техники подбросили. Так они Котку от немцев, две недели очищали, и если бы не активнейшая помощь Балтийского флота и наших ВВС, хрен бы вообще взяли. Не рвутся особо "горячие финские хлопцы" воевать и всё тут. Потом, перебросили два финских корпуса на север, в помощь Северному фронту, так оказалось наступать почти не могут. Как только нацики начинали оказывать серьёзное сопротивление, чёрта лысого их можно в атаку поднять. В общем, те ещё, помогальники оказались.