После разгрома кампф-группы, сабельный дивизион, что находился в засаде за безымянной речушкой. Собрался и вместе с дивизионом самоходок СУ-26-76 двинулся по шоссе в след ушедшей мобильной разведгруппе 8 тд, выслав вперёд головной и боковые дозоры. Пора было с ней кончать, прижав к оборонительному рубежу стрелкового корпуса. А на шоссе развернулась операция "прихватизация" бывшего имущества вермахта. Всё что не могло быть увезено или унесено, выводилось из строя до состояния металлолома.
По позициям отошедших в лес немцев, периодически продолжала работать наша артиллерия, сокращая их поголовье и проводя лесозаготовки, на гробы и кресты им на могилы. Наша авиация вскоре тоже подключилась, сперва эскадрилья Ил-2 штурмовала опушку леса с позициями немцев, потом бомбили две эскадрильи Пе-2, потом опять штурмовал полк И-15 и И-15бис. На фланги немецкого полка, были посланы сабельные эскадроны (стрелковая рота), обойдя поля эскадроны просочились в лес и завязали перестрелку с немцами. Из самого перелеска немецкие позиции регулярно обстреливали самоходки и танки. Подходя к самому краю поля, производили несколько выстрелов и сдавали задом назад в перелесок. В общем всячески старались создать у немцев впечатление, что вот-вот начнут наступать.
Пришедший в себя Манштейн, приняв на грудь противошокового, наведя резкость в глазах и поменяв подштанники на чистые, так и решил, что русские продолжат наступление. В чём его дополнительно убедил прибывший из 290 пд офицер связи, сообщивший, что дивизия попала в засаду, понесла большие потери и вынуждена отступить почти на исходный рубеж. Поэтому он принялся крепить оборону, рассылая связных с приказами, поторопит выдвижение второй кампф-группы и артиллерии. Но связников регулярно отстреливали русские снайпера, вдобавок отсутствующая радиосвязь, управление войсками 56 мк сделали и вовсе трудно выполнимой задачей.
Спустя три часа, обратив внимание, что огонь артиллерии почти прекратился, падающие изредко на позиции русские снаряды, скорей носили характер беспокоящего огня. Рычание моторов русских панцеров в перелеске тоже не слышно и огонь из стрелкового оружия больно редкий. Манштейн устав ждать атаки русских танков и кавалеристов, решив прояснить ситуацию отправил туда разведку. Через полчаса разведка доложила, русских танков и самоходок нет, только незначительные группы русских, численностью около отделения ведут огонь. Манштейн проворчав себе под нос, "что эти русские варвары похоже меня опять провели", приказал наступать. В этот раз части 8 тд выступили, с сильными головными и боковыми дозорами. Дойдя до места погрома кампф-группы, увидели картину приведшею их в ярость. Поперёк шоссе в несколько рядов были штабелем сложены несколько сотен мёртвых дойче зольдатен, унд дир официрен. А над этим поперек шоссе был натянут транспарант, с метровыми буквами, гласивший: "Добро пожаловать в ад, господа завоеватели".
Это была не самодеятельность Осликовского, это началась психологическая война. Ведь ни какой не секрет, что при прочих равных, побеждает тот, у кого сильней дух и более сильная мотивация. Поэтому было решено, таким образом нанести удар, по пока ещё очень высокому духу и желанию воевать немецкой армии. Такие "натюрморты с икебанами" появились по всему советско-германскому фронту. Особенно много их было на месте уничтоженных немецких плацдармов по Бугу. Представляете силу воздействия на немецких солдат, когда на рассвете 26 мая они увидели на противоположенном берегу, выложенные рядками тысячи и тысячи трупов своих сослуживцев. А над ними транспаранты, примерно одного содержания. "Хотите нашей земли господа завоеватели? Милости просим, каждому выделим 1,5 квадратных метров под могилу", "Добро пожаловать господа завоеватели, у нас для каждого пуля припасена", или "Приходите ещё господа завоеватели, всех похороним", "Добро пожаловать господа завоеватели, вас уже заждались в аду". А над войсками третьего рейха, десятками и десятками тысяч разбрасывали листовки, примерно такого содержания: "Ты пришёл в СССР завоевать себе имение и рабов. А ты уверен что до живёшь до этого!? Земля будет гореть под твоими ногами, и каждый куст стрелять в тебя! А когда тебя убьют, а убьют тебя обязательно, то кто позаботиться о твоей семье!? Лучше сдайся Красной армии и дождись конца войны в плену". Нельзя сказать что эффект был моментальный, сперва наоборот. Видя сотни и тысячи трупов выложенных в ряд, а иногда и не в один, немцев охватывала ярость и желание поквитаться. Через пару дней наши прекратили выкладывать такие "натюрморты с икебанами", там где было возможно, наследующую ночь тушки немцев похоронили, но дело было сделано. Ярость в душе у немецких солдат улеглась, но зато пророс СТРАХ! Пустив корни в самые сокровенные уголки души. Сказать что желание воевать у вермахта совсем пропало, нельзя, до этого пока было далеко. И вера в то, что они победят, была ещё очень и очень сильна в вермахте. НО! Почти все дойче зольдатен, унд дир официрен стали задавать себе вопрос, "а какие шансы есть у меня дожить до победы? Судя по потерям первых дней войны, шансы дожить у меня до победы очень и очень маленькие. И кто тогда будет заботиться о моей жене и детях? Да и зачем мне мёртвому имение в России и русские рабы? Я согласен на имение в Польше, или Франции, ну на крайней случай и в Африке сойдёт. Ведь мёртвому мне ничего не нужно будет, а тут в Росси шанс скоропостижно "сыграть в ящик" чересчур высок. Похоже Фюрер здорово погорячился напав на русских". И спустя всего день в вермахте пошли разговоры, о том что: "а так ли уж нам нужна эта Россия? Может пока не поздно помириться с русскими? Может лучше побыстрей добить англичан и кончить войну?". Эти разговоры конечно пресекали, но они только ширились, страх всё глубже проникал и разрастался в душах немецких солдат. А как известно, страх он обессиливает! Первый раунд психологической войны нашими был выигран.
Но вернёмся в 25 мая в 56 мк к Мнштейну. Выйдя на берег безымянной речушки, части 8 тд попробовали её сходу форсировать. Но не тут-то было, занявшая заранее построенную и хорошо замаскированную линию обороны по опушке леса на противоположенном берегу, 12 кдп этому активно воспротивилась. Манштейн до вечера проведя разведку боем в двух местах, полностью убедился, что к её прорыву надо готовиться серьёзно. Нужно подтянуть артиллерию, сапёров, резервную 3-ю мотопехотную, установить связь с ВВС и наконец вытребовать у них воздушную поддержку.
Забегая вперёд скажу, что только к вечеру 26 мая немцы смогли преодолеть оставшиеся пять километров и выйти к основным оборонительным рубежам наших войск под Юрбаркасом. Сюрпризов и "домашних заготовок" у 12 кавалерийской дивизии прикрытия, хватало вполне. И немецкие дивизии 26 мая вынуждены были три раза разворачивать боевые порядки. Вот эти 9 километров в два дня, на которые смог продвинуться 56 мк за 25–26 мая, я и посчитал хорошим результатом. А не как было в моей реальности, когда впервые дни войны танковые и моторизованные части вермахта проходили до 50 километров в сутки. И самое важное, потери наших кавалеристов были ничтожны по сравнению с потерями в живой силе и технике, что понёс 56 мк.
У же в сумерках радио связь неожиданно восстановилась в полном объёме. Манштейна вызвал в штаб 4ТГр Гепнер, нужно было решить, как им лучше действовать в сложившейся ситуации. Манштейн несколько подзадержался с выездом в штаб, так как появившаяся радиосвязь позволила получить отчёты из других подразделений корпуса, составить представление о положении дел и отдать необходимые приказы. Собственно это и спасло ему жизнь.
Дело в том, что на сегодняшнюю ночь, была запланирована ещё одна "домашняя заготовка" командования РККА. Удар по штабам немецких танковых групп и армий, силами авиации. Под раздачу попали штабы групп армий "Север", "Центр", "Юг". Удар планировалось нанести, как стемнеет, силами ТБ-3 и ДБ-3ф несущих ОДБ. Были сделаны специальные сигнальные факелы с дистанционным запалом. Размером они были не больше фильтра от противогаза, работали они пять минут, выдавая двух метровый факел прекрасно различимый ночью даже с четырёх тысяч метров. По периметру штаба, нашими РДГ выставлялись несколько таких факелов, образовывая геометрическую фигуру. При подходе наших бомбардировщиков они дистанционно зажигались, давая возможность точно определить, куда вываливать фугаски и ОДБ. Не всё и не везде получилось идеально, но по большей части получилось. Эскадрильи ТБ-3 и ДБ-3ф ориентируясь на горящие факелы, довольно точно отбомбилось. Штабы 1, 2, 3, 4ТГр и штабы 6, 4, 9, 18, 17, 16А, удалось уничтожить со всеми находившимися на тот момент там офицерами вермахта. Но дело в том, что в половине одиннадцатого вечера не все офицеры штабов находились в них, Часть офицеров штаба 17 армии во главе с фон Штюльпнагелем, отправилась на "квартиры", предаться законному отдыху. Гудериан и фон Клюге выжили, так как находились в этот момент в пути, в штаб группы армий "Центр", куда ехали "собачиться" с фон Боком по поводу резервов. Зато штабы 18, 16, 9, 6А, как и штабы 4, 3 и 1ТГр уничтожили вместе с командующими. Отправились в ад в результате нашего авиаудара по штабам Гот, Гепнер, фон Клейст, Рейхенау, фон Кюхлер, Буш, Штраус. По большей части задумка командования РККА удалась, фактически на пару дней парализовав управление этими армиями вермахта. Но на действиях 4А, 2ТГр это почти не сказалось. Фон Клюге и Гудериан, взяв за основу штаб одного из своих корпусов, к утру сформировали вполне дееспособные новые штабы армий. В отличие от Гепнера, Манштейн выжил, пролежал в придорожном кювете всё время бомбёжки штаба, не доехав до него всего каких-то 200 метров. Его всё же накрыло краем взрывной волны, в результате третий раз за день он был контужен и вновь обосрался. Но к моему сожалению жив остался, вот ведь везучий мерзавец. Менее везучего Гепнера и командира 41 мк Райнхардта собирали ложками. Манштейна же 26 мая назначили командовать 4ТГр, правда прозвище "Дристун" к нему приклеилось намертво.
