После окончания митинга, гвардейцы завели машины и парадной колонной проехали мимо трибуны. Рассредоточившись потом в окружающем поляну лесном массиве. А высокопоставленных гостей пригласили на праздничный обед. И что интересно из военных, никого ниже полковника не пригласили. Я было тоже хотел смыться, но Николай сказал: "Надо будет сказать тост за дружбу и победу. Потом дождаться когда Мехлис, первый секретарь ЦК компартии Белоруссии Пономаренко и Рокоссовский уйдут с обеда, тогда и мы можем уйти, но не раньше, политика(с). А как они уйдут, официоз закончиться и будет обычная пьянка, под хорошую закусь на свежем воздухе, может и сам уходить не захочешь".
Как оказалось, Соболев был прав. Минут через двадцать, Мехлис и Рокоссовский уехали. Ещё минут через десять уехал и Пономаренко. Я довольно интересно и информативно пообщался с Чуйковым и Доватором, после чего несколько под успокоился. Они вполне адекватно воспринимали складывающуюся обстановку на фронте. Хоть я и не мог задать им вопрос в лоб, почему большинство из присутствующих генералов так рвётся немедленно наступать, не смотря ни на что. Но с помощью наводящих вопросов ответ всё же получил. Чуйков правда как более опытный и осторожный, от прямого ответа "непонятному иностранному представителю" ушёл. Зато Доватор просто показал на свои новенькие ордена Ленина и Красного Знамени, потом на петлицы генерал-майора сказав: "Неделю как присвоили, а им тоже хочется". Всё стало понятно, кто-то хотел новых званий, кто-то орденов и славы, а у кого-то просто мозгов не хватало понять, что условия для крупного наступление надо сперва подготовить. Войска прикрытия западной госграницы, не были обделены ни наградами, ни новыми званиями, что зачастую вызывало зависть у командования вновь сформированных корпусов и армий. В общем, всё как обычно. Поэтому решил написать для ИВС доклад, со своим видением ситуации. Насколько его серьёзно воспримут, я не знал, но и промолчать не мог. Не наломали бы наши дров с несвоевременным и не достаточно подготовленным наступлением. Не хотелось что бы и здесь своя "Харьковская трагедия" повторилась. Написать решил с утра, на свежею голову. Включил приёмник, послушал Берлин, Лондон. Ничего нового не услышал. Ну и ладно, отсутствие плохих новостей, то же хорошо. Принял душ и спать, "утро вечера мудренее".
Утром, всыпающийся в хорошем настроении. Минут за сорок написал доклад Сталину "О опасности недооценки противника и головокружение от успехов". И приступил к меморандуму "Обоснование необходимости создания коммун". Подвигло меня на его написание, ряд событий произошедших в последние две недели.
Расскажу по порядку. Лаврентий Павлович поехав наводить порядок среди трусов и предателей в партхозноменклатуре на Кавказе. Как я понимаю, неожиданно раскапывает, что то настолько "горячее", что возвращается в Москву через неделю, оставив вместо себя там Меркулова. После этого, меня буквально выжали досуха, заставляя вспоминать историю передвижений и назначений на политическом олимпе СССР. И кто как себя проявил в ближайшие 10–15 лет. Всё что мог знать рассказал. Но вспомнить, кто кого продвигал, кто кому брат, сват, кум я не мог. Ну не знал я этого и всё! Ещё через пару дней, был вызов в Кремль. Папка с документами под грифом секретности "перед прочтением уничтожить". Знакомый кабинет для работы с ней. И задание Сталина. Первое — изучить документы и дать свою оценку точности прогноза ОСИПа. Второе — продумать возможность использования тестовой методики и полиграфа, для кадровых назначений в армии, основываясь на выводах ОСИПа.
Документы действительно были сверх интересные, особенно доклад ОСИП "К вопросу о реформах в армии в долгосрочной перспективе". После изучения документов, мне многое стало понятно. А некоторые стороны местных реалий открылись совсем с другой стороны. Вот я в феврале удивлялся. А чего это ИВС так спокойно на мои "откровения" реагирует, по моему меморандуму с положением в РККА. Да он просто уже общую картину к тому моменту представлял. Начатая в 40-м году реформа в армии, а потом и детальная проверка армии НКВД и Госконтролем, вскрыла столько злоупотреблений и махинаций, сложившихся кланов и фактически новой военной касты, что оторопь берёт. Хотя всё объясняется предельно просто. Волей или не волей, за неимением другой структуры для подражания и отсутствием внятного понимания, что же такое по-настоящему народная и одновременно профессиональная армия. РККА скопировало с царской кастовой армии, туеву хучу далеко не самых лучших качеств и черт. И если бы это было только в РККА! Но и в Наркоматах связанных с вооружением сложились кланы, со своими интересами, зачастую противоположными интересам государства. Эх-х, да что говорить. Разгребать навороченное придётся долго и вдумчиво. Правильно Вождь поступил, не став устраивать новую чистку в армии и наркоматах. На кануне войны, это было бы смерти подобно.
Или вот по репрессиям в армии в 37–39 году. Как вопили дерьмократы с либерастами — "Обезглавил армию накануне войны палач кровавый. Полками лейтенанты и капитаны командовали, уничтожил тиран всех старших командиров". Ну насчёт лейтенантов и капитанов на должности комполка, хрень полная. А вот нехватка грамотных командиров действительно была в армии острая. И не из-за репрессий, а просто армия с 39-го года к началу войны увеличилась более чем в пять раз, да ещё в основном за счёт технических родов войск! Да и не было никаких 70000 — 100000 тысяч "безвинно уничтоженных гениев тактики и стратегии, цвета командного состава РККА" по волкогонову, яковлеву и прочим коротичам. Фактически за 1936-37 годы из армии уволили или уволились — 24 335 чел., или 8,6 % от списочной численности командиров и политработников. А за 1938-39 годы — 18 240 чел., или 3,9 % от списочной численности. Так вот, из 42575 уволенных из армии с 37 по 40 год, по политическим мотивам были арестованы всего 8022 чел! Остальных уволили: по инвалидности или по болезни — 18 %. Около 21 % уволили за пьянство, воровство, убийства и прочие уголовные преступления. Около 11 % уволили по директиве народного комиссара обороны от 24.6.38?200/ш "как уроженцев заграницы и связанных с ней". Остальные 50 % уволены во исполнение решения ЦК ВКП(б)?П47/102 от 29.3.1937 как исключённые из ВКП(б) за связь с заговорщиками. А к 41 году 65 % процентов из общего числа уволенных командиров и политработников в армии были восстановлены!
Или вот ещё. Для меня было ещё одно откровение, что в СССР была своя, уже давно разрабатываемая методика позволяющая узнать о человеке всю подноготную. Вы о психологе и ученом Лурия Александре Романовичи слышали? Ну так и я о нём не в курсе был. Чем он занимался тоже, как и о существовании школы гештальт-психологии. Поэтому думаю, ИВС и не торопился с массовым внедрением тестовых методик. Ожидая от Лурия, что тот научит своему эффективному методу достаточное количество специалистов. И вот уж тогда, на научной основе отделять "козлищ от агнцев", но не вышло. Очень тяжел в освоении метод Лурия оказался. Если коротко, то Лурия занимался проблемой определения лжи, работая в специальной лаборатории при Московской губернской прокуратуре. Совершенствуя весьма популярный в экспериментальной психологии тех лет ассоциативный метод, разработал методику для выявления скрываемой информации у лиц, совершивших тяжкие преступления. Потом занимался долго другими направлениями экспериментальной психологии. Пока осенью прошлого год, Берия не привлёк его работать по этой теме в лаборатории прикладной психологии. Естественно под крышей своего ведомства. Метод разработанный Лурия действительно эффективный и очень эффектный. Но имеет одно ограничение — это квалификация специалиста. Работать этим методом умеют единицы. Он очень тяжел в освоении и часто, реальную эффективность показывают только создатели таких методик. От оператора требовался не только недюжинный интеллект, но и определённый психотип. Вместе с Лурия, в данный момент, этим методом смогли овладеть и работать всего пять человек. Сами понимаете, величина ни как не соответствующая объёмам задач. Вот и вернулись к вопросу использования тестовых методик и полиграфа.
