Придав завершающие штрихи своей внешности, Мириам удовлетворенно улыбнулась – она выглядела достаточно красивой, слегка усталой, а глаза казалась очень грустными.

Чрезвычайно грустными.

Время шло, его невозможно было остановить. Если бы только... но нет смысла думать об этом. Джон – конченый человек. Конченый... Какая издевка звучала в этом слове!

В дверь позвонили. Посмотрев в глазок, Мириам увидела мужчину в униформе. Шофер появился, как и было ему указано, в 9.35. Когда она хотела проехаться по городу, она пользовалась обычно лимузином. Ее собственный автомобиль был для этого не слишком удобен, а брать такси небезопасно – она ездила на такси только в случае крайней необходимости.

Выйдя из дома, она с одобрением взглянула на темно-синий «Олдсмобиль». Чертовски глупо было пользоваться более претенциозными моделями – они привлекали излишнее внимание. Водитель – молодой, ясноглазый и трезвый – открыл для нее дверь. Она застегнула ремень и откинулась на сиденье; дверь она, естественно, захлопнула, но пальцами слегка касалась ручки – вдруг придется быстро выходить из машины. Осмотревшись, она пришла к выводу, что эта модель гораздо безопаснее других и здесь меньше вероятность взрыва при ударе сзади. Водитель завел мотор. Она сидела расслабившись, готовая, однако, к любым неожиданностям. Поездка оказалась очень приятной; она поймала себя на мысли, что завидует тем, кто может позволить себе все время передвигаться таким образом.

В Медицинском центре было полно народу. Мириам поднялась в набитом лифте на двенадцатый этаж, стараясь удерживать дыхание, чтобы не чувствовать человеческий запах. К несчастью, комната ожидания Клиники исследований сна тоже была заполнена людьми. Такое количество человеческой плоти и ее запах – все это страшно нервировало Мириам.

Тем не менее, она стала ждать вместе с другими, перелистывая весьма потрепанный номер журнала «Книжный дайджест». Десять часов. Одиннадцать... Вот уже одиннадцать тридцать.

– Блейлок, – нараспев произнес наконец дежурный. – Стол три, пожалуйста. – Это было единственное подобное заведение в городе. Его перегруженность и безликость говорили о том, что таких клиник должно быть явно больше. Мириам попала к приятному молодому человеку в рубашке, без пиджака, который записал ее фамилию и попросил рассказать о своих проблемах.

Она знала, какое волшебное действие произведет ее упоминание о «кошмарах». С внезапно проснувшимся интересом он внимательно смотрел на пациентку. В большинстве случаев они имели дело с обычной бессонницей и лечили ее, находя способы избавлять пациента от стресса.

Врачи знают, что ночные ужасы в зрелом возрасте – это одна из самых страшных проблем человечества. Мириам могла бы процитировать Сару Робертс: «Ужасы эти всплывают из первобытных глубин памяти, ввергая человека в состояние сильнейшего, неизведанного дотоле страха. По своей яркости и силе воздействия эти ужасы настолько же превосходят обычные ночные кошмары, насколько тайфун превосходит весенний дождик».

– И как часто вас это... беспокоит, миссис Блейлок? – Голос его звучал спокойно, но глаза не отрывались от ее лица.

– Всю жизнь. – Как жаль, что каждое ее слово было правдой! Ее жизнь во время Сна была, вероятно, еще хуже ночных ужасов. Но она уже давно смирилась с этими переживаниями. Они приходили вместе со Сном, и потому должны были служить очищению души.

– Когда это было в последний раз?

– Сегодня ночью. – Она заметила, как лицо его дрогнуло. Ее план работал отлично. Она чувствовала, что миссис Блейлок – Ночные Ужасы станет крайне важной пациенткой.

Затем, чуть подавшись вперед и понизив голос, он спросил:

– Вы можете это описать?

– За мною гнался океан, – сказала она первое, что пришло ей в голову. Пожалуй, этот чудесный ночной ужас здесь будет вполне к месту. Он гораздо приятнее того, который она приготовила заранее, – о том, как ее душат чьи-то руки.

– Океан?

– Огромные, нависающие черные волны. Они все нарастают надо мной, ревут, сталкиваются, а я бегу, бегу по песку, слышу их позади, они катятся через дюны, и ничто их не может остановить. И в этих волнах плавает акула. Стоит ужасный запах, будто все протухло... – Она почувствовала, как по всему ее телу забегали мурашки, и вцепилась руками в край стола. Она сама удивилась силе своих ощущений. Это перестало быть игрой. Снилось ли ей когда-нибудь такое? Быть может, это скрывалось за ее сновидениями?.. Быть может, таилось в ней что-то такое – свернувшееся кольцами, как змея, которая вдруг распрямилась подобно сжатой пружине, выталкивая воспоминания столь ужасные, что страшно было даже помыслить о них?

Она и в самом деле женщина, бегущая от океана... Но также и акула.