К трактору прилагался полный набор инструментов и специальное приспособление для расклинивания педали сцепления, когда требовалось подтолкнуть трактор. Вероятно, продавец в свое время очень пожалел кого-то, купив такую развалюху. Теперь же он сочувствовал Лили и старался по возможности помочь.

Проезжая по мощеной дороге мимо Голубой Ивы, она заметила у ворот охранника, который, увидев ее, тут же покатился со смеху. Лили кивнула ему и остановилась в высокой траве. Опустив опоры трактора, она быстро вырыла длинной металлической рукой яму и, установив сосновый столб, забетонировала его. К столбу был прикручен почтовый ящик с надписью: «„Голубая Ива“. Оранжерея и питомник». Пусть сие послужит своеобразной рекламой для проезжающих мимо трактористов!

Закончив работу, она залезла в кабину и, ухватив Люпу за ошейник, выжала сцепление. Трактор рванул с места и, громыхая, двинулся дальше. Охранник с интересом наблюдал за происходящим.

Лили не сомневалась, что об этом немедленно известят заинтересованных.

На следующий день в новом ящике лежал факсимильный ответ Артемаса: «Все еще фросаешь моченые яблоки?»

— Что случилось с моим газонным автомобилем? — требовательно спросил Хопвел, указывая рукой на пустое место.

Из новой оранжереи вышла Маленькая Сис, заложив руки за спину. Он и не думал, что найдет ее здесь. Лили хотела сохранить вход в оранжерею и питомник подальше от дороги, и Хопвел старался помочь ей всем необходимым. Совесть беспрестанно напоминала о себе, но при взгляде на Маленькую Сис ему стало еще хуже.

— Ваш черный никудышный газонный автомобиль? — отозвалась она, склонив голову набок. — Он попал в катастрофу.

— Что?!

Она вздохнула:

— К несчастью, я купила «ягуар», он оказался слишком резвым для меня. Я нажала на газ и полетела.

Хопвел бросил шляпу на землю, раскалившись добела:

— Этот автомобиль никак не мог помешать!

— Мне он не нравится. Более того, он не нравится и Лили. А ты так беспокоишься о нем, что она, просто ради того, чтобы сохранить мир, решила перекрасить его в белый цвет. — Сис улыбнулась и легкой походкой подошла к нему. — Я знаю, что ты не деревенщина, ты просто старый медведь настроения, которого прямо-таки необходимо обнять.

Она лукаво посмотрела на него. Он смущенно кашлянул.

— Лили ненавидит мой газонный автомобиль?

— Да. Она старалась щадить твои чувства, а ты тупее, чем утес. Я просто пытаюсь расколоть тебя, но пока не нашла трещину. — Маленькая Сис подошла ближе. Она вдруг принялась теребить ворот его тонкой хлопчатой рубашки. — Но как только обнаружу, я просто туда скользну.

От нее пахло корицей, во всяком случае, приятно. Она нравилась ему. Почему, он не знал, но, видимо, в следующую зиму, когда он скажет Лили, чтобы она оставила ферму, Сис ему перестанет нравиться.

— Да, — ласково мурлыкала она, — я просто скользну прямо в твою щель, старый большой утес.

— Подобно ужасной пуэрарии [24], — парировал он, чувствуя себя мальчишкой.

Она приложила ладонь к губам — Боже, эта женщина слишком стара, чтобы пользоваться такой яркой помадой! — и потом коснулась окрашенным кончиком пальца его щеки:

— Прошу, не говори ей ничего об этом автомобиле.

Он наконец пришел в себя:

— Если он не нравится Лили, то мне больше нечего сказать, но у меня там был неплохой керамический двигатель…

— Думаю, что я случайно переехала и твоих лошадок.

Хопвел поднял свою шляпу с земли и махнул ей, словно пытаясь отвязаться:

— Существует ли у меня что-нибудь такое, что ты не пыталась бы искоренить?

Она медленно обняла его и взглянула из-под длинных накрашенных ресниц.

— Лили мне как дочь. Я хочу помочь ей. — Она сделала паузу и беззастенчиво сказала: — Но, Хопвел, мне бы также хотелось дружить и с тобой.

Ему хотелось возразить, но, увидев тоскливое выражение ее лица, он осекся. Друзья… Может быть, может быть; если он попытается быть с ней помягче, она, вероятно, простит ему, когда придет время пожертвовать Лили ради Джо. Он мельком посмотрел на ее руки в родинках. Ее длинные красные ногти были чертовски сексуальны.

— Вопреки моему желанию я думаю, мы сможем стать друзьями.

Отводя ее руку, он на секунду нежно пожал ее. Сис вспыхнула. Хопвел, сверкнув глазами, поспешно направился к грузовику. Пожалуй, потеря безумного внимания Маленькой Сис принесет значительно больше вреда, чем он думал.

Тимор Парке, маленький суровый человечек средних лет, когда-то учился с отцом Лили в одной школе. По своему характеру Парке был очень робок и в разговоре с ней и двух слов связать не мог. Его сыновья, ровесники Лили, тоже были молчунами. Она и семья тихого Паркса прекрасно обходились друг без друга и использовали при встрече всего два слова: «Привет» и «Пока».

Правда, они помогли ей убрать пастбища, спилили деревья в лесу и прекрасно отремонтировали дом с небольшим трубопроводом и бетонным перекрытием.

Лили в одиночестве распахивала заново расчищенные земли, борясь с накренившимся старым трактором и натирая огромные волдыри на ладонях.

Люпа целыми днями бегала рядом, гоняя с возделанных пастбищ оленей или зайцев.

На дешевых сандвичах и чистой ключевой воде Лили похудела. Ее рабочий день начинался с восходом солнца и оканчивался с закатом. Огромный садовый участок с решетками для фасоли и аккуратно размеченными рядами для семян принял ухоженный вид. Парни Паркса поправили запущенную ограду дома и установили купленные ею подержанные холодильник и плиту. Джо, уехав отсюда, забрал все стоявшие здесь бытовые приборы.

Она удобрила яблоневый сад за задним двором дома в надежде, что осенью он принесет урожай. Но восстановить амбар ей было не под силу.

Однажды утром Тимор увидел ее в огороде.

— Ты работаешь упорнее, чем любая женщина, какую я когда-либо встречал.

Она в изумлении подняла голову:

— Мистер Парке, вы просто не видели, как работала моя мать.

— Видел. Я очень благодарен тебе за предоставленную нам работу и, кроме того, в знак восхищения прошу принять от меня подарок. Ты хотела бы иметь несколько рыжих родосцев [25]?

Он раскрыл большую картонную коробку. Сыновья молча стояли за ним, переминаясь с ноги на ногу.

Она вскочила и заглянула внутрь. Два десятка пушистых цыплят, розовых, рыжих, пестрых, теснились на дне коробки.

— Пасхальные остатки из магазина моего кузена в Атланте, — брезгливо морщась, объяснил Тимор. — Но они вырастут.

— Замечательные цыплятки! Спасибо.

Этой ночью она, поставив коробку в теплое место, легла спать под их приятное попискивание. Сквозь раскрытые окна проникали ночные звуки — совы с ухающими свистами, лаяние лис, жужжание насекомых. Рядом с ней повизгивала Люпа. Ночь была спокойной, и сразу же нахлынули воспоминания о Стивене и Ричарде, а затем почему-то тревога за Артемаса.

Стараясь отделаться от неприятных ощущений, она выскочила в сад, чтобы при лунном свете высадить циннию.

Мистер Парке и еще человек двадцать из общины, включая тетю Мод и сестер, однажды без предупреждения нагрянули к ней в грузовике, доверху наполненном прекрасным полупрозрачным полиэтиленом. Они приехали восстанавливать амбар, поскольку знали, что Лили мечтала о второй оранжерее. Тетя Мод и ее сестры заплатили за материал.

— Это подарок к дню рождения, — пояснила тетя Мод. Мистер Парке, с трудом подавив свою застенчивость, добавил:

— Хопвел Эстес вряд ли позволит тебе долго находиться здесь, да и Коулбрукам не нравится твое присутствие, но мы всегда тебе рады.

Лили растроганно опустилась на крыльцо, онемев от восторга. Большая Сис отдавала распоряжения приехавшим, а Маленькая Сис, в рабочей одежде с искусственными бриллиантами и вышивкой, задумчиво подсела к Лили: