Стайл встрепенулся. Ах, да! Амулеты ведут себя тихо и оживают только при воздействии магии или специальной команды. Эти ступеньки — демоны-амулеты — ждали магии. Но он не вызывал их, он просто зафиксировал их на месте. И тем не менее необязательно обращаться непосредственно к ним, их приводит в действие любая магия! Именно так и случилось, когда он пропел заклинание, чтобы остановить лестницу. Ее он остановил, но оживил амулеты.

Это означает, что впредь ему нужно быть осторожнее, когда будет пользоваться магией во Владениях Красного Адепта. Никакой амулет не сможет навредить ему, пока он не воспользуется магией, но он может совершенно случайно, по неосторожности, вызвать к действию сразу несколько амулетов.

И внезапно его озарило: это и есть объяснение карнавальному представлению. Замок защищен амулетами, и чтобы они сработали, нужно вызвать духов, в них заключенных. Амулеты не представляют опасности для тех посетителей, которые не умеют пользоваться магией.

Итак, амулеты были представлены в качестве призов, которые алчные гости выигрывали у големов. Но когда не шла в ход магия, это были просто кусочки металла. Когда голем-хозяин балагана выкрикивал: «Выигрывают все!», он был недалек от истины — мяч всякий раз попадал в цель. Стайл действовал по их сценарию и, не будь он настороже, его бы ждали серьезные неприятности с этим «призом».

Но ступеньки призами не были. Это была защита против магии, и это тоже было задумано весьма эффективно и остроумно. Итак, серьезный прогресс: от примитивных ловушек к живой лестнице, по которой невозможно подняться наверх без заклинания, а в случае заклинания ступени превращаются в демонов.

Может ли быть так, что Красный Адепт никогда не вызывает духов из своих амулетов? Ведь, пожалуй, вызови он их — и духи обрушатся на него. Они что, подобны минам, которые взрываются, независимо от того, кто их установил? Если так, то амулеты останутся в бездействии. Стайл не собирается произносить магических слов и вообще пользоваться магией. Из этого открытия определенно нужно извлечь пользу. Надо пустить в ход это преимущество.

Преимущество? Магия — его наипервейшее оружие! Если он не сможет пользоваться ею, то как же одержит победу, какие козыри у него будут в борьбе с Красным Адептом?

Да, это очень четкий ход, чтобы выбить у него из рук верное оружие, но, в отличие от его альтернативного "я", у Стайла было время развить свои и немагические способности. Он мог успешно сражаться и без магии. Бесконечные турниры на Протоне научили его многому. Здесь у него было явное преимущество перед Красным Адептом, замысел которого, похоже, был близок к провалу.

— Пожалуй, я пойду напрямую, — сказал Стайл Нейсе. — Любая магия вызывает духа, притаившегося в амулете, но он не сможет причинить мне зла, пока я его не потревожу. Я буду состязаться с Красным Адептом на манер Большой Игры. Возможно, нам с тобой, Нейса, потребуется проявить кое-какую изобретательность, но дело того стоит.

Нейса с сомнением всхрапнула, однако никаких замечаний делать не стала.

Проход сужался, путь привел их в холл с зеркальными стенами. Стайл чуть не угодил в стекло, поскольку коридор коварно поворачивался под углом сорок пять градусов, создавая иллюзию прямого. Но Нейса, чувствительная и привычная к подобным эффектам, вовремя удержала его. Теперь Стайл был настороже и целым и невредимым миновал коварный коридор.

Пошли кривые зеркала, и он увидел себя с огромной головой и длинными-предлинными ногами, подобно гоблину, а Нейса выглядела гротескной куклой. Потом зеркала сделали их маленькими и надутыми, как шары, потом…

Стайл упал. Глядясь в зеркало, он не заметил, что в полу выщерблена половица. Очень простой трюк, но он сбил его с ног. Стайл прореагировал не однозначно, но и то, и другое, что он сделал, было не самое лучшее. Во-первых, он схватился за край зеркала, холодного и скользкого, а во-вторых, прокричал заклинание: «Взлети!» Это прекратило его странное падение, — ведь он падал в бездну, — и подняло над полом. Теперь он плавал в воздухе.

Но, выкрикнув заклинание, Стайл в тот же миг вызвал духов, которые притаились в амулетах — зеркалах. Теперь зеркала сами перекосились, словно расплавившееся стекло. Зеркала были повсюду включая пол и потолок. Стайлу нужно было именно висеть посередине комнаты, чтобы не касаться амулетов и избежать их смертельных объятий.

Но тонкий лучик света, мигая, указывал им выход. Он манил вниз, через выщербленную половицу, о которую Стайл запнулся, но, к счастью, не провалился через нее в бездну.

Этот путь вел в другой зал, где сидевших в амулетах духов магия не коснулась. Стайл уже был готов отменить заклинание, поднявшее его над полом, но вовремя одумался: для этого нужно произнести еще одно, и неизвестно, чем все кончится.

Как же трудно ему приходится в Красных Владениях, не пуская в ход магию. Гораздо труднее, чем представлялось. Теперь же в создавшейся ситуации самым лучшим было парить в воздухе. Во всяком случае — безопаснее.

Вместе с Нейсой — Нейса в обличье светлячка — они полетели вслед за световым пятном. Оно повело мимо обманных ступеней, которые на этот раз не превращались в демонов и не могли им повредить — ведь они их не касались; через целый лес сверкающих копий, которые спокойно могли оказаться отравленными ядом; через холл, стены которого в любой момент были готовы сомкнуться, если кто-нибудь ступит на пол и приведет их в движение.

Это была самая настоящая Башня Ужасов, где спасение можно искать только в магических заклятьях. Но им повезло: первоначальное заклинание держало их в воздухе, но духов не тревожило. Стайл нашел безопасный способ передвижения по дворцу Красного Адепта.

Они миновали еще один коридор и через парадный вход попали в просторный зал, обставленный в стиле планеты Протон: картины на стенах, ковры на полах, занавеси на окнах, распределитель пищи, голограф и широкое спальное ложе. Технологические новшества не действовали на Фазе, если только их не приводили в движение заклинаниями. Стайл не был уверен, что эти изобретения функционируют, как им положено. А что, если это амулеты, и под властью магии превращаются в…

И тут Стайл, все еще висевший в воздухе, со всей ясностью понял: на широком ложе возлежала Красная Колдунья.

Красная больше не скрывала свой пол. Она была одета в подобие платья, такое короткое, что виднелись бедра, и с таким глубоким вырезом, что раскрылась ложбинка между грудями. Ее волосы были сочного красного цвета и ниспадали на плечи роскошным облаком. Но как бы там ни было, она выглядела стройной, привлекательной женщиной, примерно одного возраста со Стайлом, и, пожалуй, на голову выше его. Она, без сомнения, была виновна в смерти Халка.

— Перед тем как мы сведем наши счеты, — сказала она, — я хочу спросить тебя, чародей из Голубого Замка: почему?

Стайл, готовый ко всему, буквально взорвался:

— Ты — исчадие ада! Еще спрашиваешь, почему?

— Обычно Адепты оставляют друг друга в покое. Это уж слишком большое зло, когда магия идет против магии. Почему ты решил нарушить этот принцип и вызвать к жизни так много зла?

— Именно об этом я и хотел спросить тебя! Какое зло я причинил тебе, если ты мечтаешь умертвить меня и гоняешься за мной по двум мирам?

— Не играй со мной в простачка, Голубой Адепт, хотя бы теперь, когда ты вторгся в мои Владения, к чему ты так упорно стремился. Я слышала, что ты считаешься человеком с обостренным чувством собственного достоинства. Сделай хотя бы по меньшей мере вид, что ты такой и есть, и скажи, какие у тебя мотивы преследовать меня? Я жажду услышать — я не могу больше ждать!

Удивительное дело! Красная вела себя так, будто это она была пострадавшей стороной. Почему она лгала, когда ее преступления были так очевидны?

Убежденность Стайла в справедливости гнева и необходимости мести тем не менее пошатнулась. Он нуждался в том, чтобы сейчас все разъяснилось, иначе сомнения и угрызения совести замучают его.