Он обернулся, а она подняла к нему лицо, засветившееся счастьем в ответ на выражение радости и смятения, промелькнувшее в его глазах.

— Пожалуйста, расскажите о вашей долине.

И неожиданно для себя Маккензи ощутил потребность поделиться с ней своими заветными замыслами.

Обняв Эйприл за плечи, он подвел ее к поваленному дереву у края обрыва. Они сидели, освещенные лунным светом, смотрели на звезды и казались сами себе пылинками мироздания, хотя токи, идущие от нее к нему и от него к ней, могли сравниться разве что с шаровой молнией.

— Расскажите, прошу вас, — повторила она.

Маккензи никогда ни с кем не делился своими планами, поэтому, собираясь с духом, откликнулся не сразу.

— Всю жизнь я мечтал заниматься коневодством, — начал он, с трудом подбирая слова.

А Эйприл в душе ликовала, слушая каждое его слово как стихи и оценивая как свою победу.

— Знавал я одного майора… — продолжал Маккензи после паузы. — Беннет Морган. Личность, редкостный человек. Не поленился, научился у индейских проводников отыскивать горные тропы. Блестящий офицер. У него была самая быстрая лошадка в гарнизоне — на скачках всех обходила. Даже моего низкорослого конягу. Вот мы и решили их познакомить. Знали, что потомство получится великолепное. Сами понимаете, эта мечта требует материальной базы. Чтобы вывести породу, нужна земля, деньги…

Он помолчал.

— Денег не хватало, занять было не у кого. Всю жизнь я как бы чужой среди своих. Меня не волнует, что думают обо мне, но ведь душевно устаешь от такого отчуждения. Шло время… Как-то раз выиграл я у вождя племени ютов вот этого своего коня. Вождь как с ума сошел. Сын белого человека одержал над ним верх? Позор. Сказал, что будем состязаться дальше. Надо было на полном скаку выдернуть из земли томагавк. Никогда не забуду. Копыта мельтешат буквально перед глазами… Я вцепился в гриву… и опять выиграл! На этот раз долину. Собирался ехать к Моргану в Техас, хотел позвать его. Думал, увидит долину — решится переехать сюда всей семьей. Хозяйствовали бы вместе. Всего несколько месяцев назад это казалось возможным. — Маккензи вздохнул. От Эйприл не ускользнула боль, прозвучавшая в его голосе.

— Скажите, этот майор Морган… ваш друг?

Маккензи ответил не сразу:

— Нет, не друг. Он просто уважает меня. Мы в какой-то мере похожи. Он осторожен. И я бы даже сказал — скептик. Редко кому я так доверял, как ему. Пожалуй, только вашему отцу.

Маккензи запнулся. По его лицу пробежала тень. Удружил он Вейкфилду, ничего не скажешь! Генерал, должно быть, потерял покой.

Эйприл тоже подумала об отце. Ждет не дождется их. А она? Хочет остаться с Маккензи…

Они сидели и молчали. Упала звезда. Счастье или несчастье? Эйприл положила голову ему на плечо. Что ждет их впереди? К чему гадать… Они рядом, вместе. Все остальное не имеет значения.