— Ты бы осталась в стороне, зная, что Водери в опасности? Не вмешалась бы, будь у тебя хоть малейший шанс предостеречь или защитить его?

Опустив голову, Беата призналась:

— Нет. Я неспособна на такое самообладание.

Касси не злорадствовала: она и сама поступила бы так же, будь жизнь Уилла в опасности.

— И что же теперь намерен делать Уилл?

— Пока не знаю, но собираюсь это выяснить. У меня есть небольшая задумка, чтобы выведать у пленников ценные сведения и, может быть, дать шанс Уиллу пересмотреть план! — Касси заговорщически подмигнула Беате, встала и проскользнула вниз.

Нахмурившись, Уилл одиноко сидел за столом; Касси подсела к нему и взяла его ладонь. Уилл обрадовался ей и, хоть и был озабочен стоящей перед ним проблемой, приветливо улыбнулся. Черные кудри Касси рассыпались по его плечу, от ее тела исходило приятное тепло. Через минуту Касси почувствовала, как напряжение мужа спадает, и как бы между прочим завела неспешный разговор:

— Наши «гости» уютно отдыхают в той же хижине, где когда-то содержались прежние заложники?

Ничего не подозревающий Уилл просто покачал головой. Не раскрывая зажмуренных от удовольствия глаз, он рассеянно объяснил:

— Шарвей там, но я решил не помещать этих двоих вместе, поэтому Вальнуар «отдыхает» в погребе, — там, правда, немного холоднее, чем в хижине.

— Позвольте мне пойти к Шарвею с остатками нашего ужина, нет, не к Вальнуару, который ненавидит меня только за то, что я существую. Шарвей считает, что я уже превратилась в застенчивую служанку, и, возможно, расскажет что-нибудь полезное о целях и намерениях своих братьев по оружию. Может, этого будет достаточно, чтобы вы — мы — победили их всех?

Уиллу не понравилась идея визита Касси к этому монстру. Он отрицательно покачал головой, но Касси не так легко было в чем-нибудь переубедить. Она продолжала настаивать, открывая прекрасные возможности многое узнать, и в конце концов Уилл сдался, но с несколькими условиями.

Для предосторожности Уилл с Томом, а может быть и еще кто-нибудь, будут стоять снаружи, слушая каждое слово и ожидая малейшего намека на неприятность.

Убедив мужа, Касси быстро собрала на большое деревянное блюдо буханку хлеба, большой кусок сыра и полный кубок эля.

С сильно бьющимся сердцем, но гордая от участия в происходящем, Касси отправилась выполнять первую часть задуманного плана.

Поляну уже заволокло мраком, когда она остановилась у двери хижины. Поставив блюдо на бедро и придерживая его рукой, Касси начала тихо раскрывать перекошенную дверь. Она должна справиться с этим сама, чтобы не выдать присутствия свою спутников.

Айлон, массивный и величественный, неподвижно сидел на куче соломы. Касси не составило труда изобразить робкую походку: хождение по замерзшим лужам с полным блюдом — прекрасный урок.

— Мне не позволено развязать вам руки, чтобы вы могли поесть, но я могу покормить вас, — мягко сообщила она, украдкой глядя на него из-под густых ресниц.

Айлон свирепо глянул на нее:

— Вы могли бы развязать меня, если бы захотели!

— Нет, вокруг много народа! — с убедительной тревогой солгала она. — Меня убьют за это! — Ош отщипнула кусок от буханки свежего хлеба и поднесла к его сжатым губам.

Уверенный, что в ближайшие часы ему еще потребуются силы, Айлон открыл рот и со свирепой жадностью схватил кусок, чуть не откусив Kaccи пальцы. Та, подавив вскрик, отступила назад, боясь появления Уилла.

— Что случилось с Водери? — спросил Айлон полным ртом.

— Его содержат в другом месте, я не знаю, где именно, так как они не позволяют даже отнести ему еду. — Она говорила обиженным тоном. — Похоже они сочли разумным не помещать вас поблизости друг от друга.

— Да уж, если один обретет свободу, то станет свободным и другой. — Айлон отдал должное сообразительности английского рыцаря, но это ему не поможет. Он зло пробормотал: — Ничего, я пришел сделать свое дело!

— Какое дело? — У Касси отчаянно забилось сердце, но она старалась, чтобы в голосе ее звучало только любопытство.

— Покончить с этим ублюдком Уилликином. Это главная задача, и скоро я ее выполню!

Касси содрогнулась, но Айлон не был уверен, от холода или от отвращения к насилию, о котором он говорил.

— Но у вас нет оружия… — неуверенно пролепетала она.

— Мне необходимы только мои руки! — усмехнулся он, обнажив кривые желтые зубы. — Они смертоноснее любого меча! — Это было сказано с такой гордостью, что Касси пришла в ужас.

— Но вы связаны и беспомощны, а как же я? — Последние слова звучали уже причитанием.

Айлон пожал плечами:

— Развяжите меня, и я возьму вас с собой!

По его косому взгляду и похотливой улыбке было ясно, что он не вернет ее ни де Фо, ни Гавру. Он скорее сам воспользуется этой соблазнительной, кругленькой, покорной девицей.

— К Ги или Анри? — спросила она с напускным простодушием.

— Ги мертв, — бесстрастно сообщил Айлон. — Что же касается вашего брата, он послал нас сюда убить Уилликина, а не для вашего спасения, ради которого ему придется расстаться с золотом!

Касси никогда не верила, что Анри поступит иначе, разве что побуждаемый Ги. И все-таки ее задела жестокость брата. Она еще более утвердилась во мнении, что без всяких угрызений совести может порвать все связи с семьей и всем своим прошлым. Отвлеченная этими мыслями, она пропустила момент, когда Айлон напряг свои мощные мускулы и разорвал веревки, которые он стремился ослабить с того момента, как его поместили в это жалкое подобие тюремной камеры. Он устремился к Касси с вполне ясными похотливыми намерениями, но та ловко увернулась от его рук и истошно закричала.

Уилл тотчас же ворвался в дверь с обнаженным мечом. Касси инстинктивно припала к его широкой груди, ища защиты, которую он и дал ей, обняв свободной рукой. Из безопасного укрытия она следила за Шарвеем, стоявшим у стены со сверкающими от отчаяния, как у загнанного зверя, глазами. Касси содрогнулась, и Уилл еще крепче прижал ее к себе. Взглянув поверх крепкого плеча Уилла, она увидела в дверях Тома с кинжалом.

— Так Ги мертв? — Холодное лицо Уилла заморозило бы даже свирепого зверя, попавшего в ловушку. Когда эти повторенные дважды слова дошли до сознания Касси, ее поразила ужасная мысль. Ведь если Ги мертв, следовательно, только Водери стоит на пути Вальнуара к наследству семьи де Фо, а это значит, что Водери в смертельной опасности!

Негодующий из-за поражения, Айлон с вызовом ответил:

— Да, Ги мертв, он был сражен стрелой, когда мы подожгли Оффкэм и возвращались к себе.

Уилл подозрительно посмотрел на пленника. Правда ли это? Неужели месть, в которой он поклялся, свершилась без его участия? Неужели Ги пал от руки другого?

— Мы не нашли тела упитанного и богато одетого сеньора.

— Он умер не сразу — умирал в течение многих дней, и никто его не оплакал.

— Так же умрете и вы! — мгновенно ответил Уилл, уверенный, что Шарвея любят не больше. Однако его удивили слова человека, которого Водери называл «безраздельно преданным де Фо».

— Может быть, но не сейчас, иначе ваш человек поплатится жизнью, если мы с Водери не вернемся целыми и невредимыми.

— Не с Водери, а с Вальнуаром, — спокойно поправил Уилл, поддразнивая этого медведя. Ему хотелось показать Шарвею, что Уилликина не так-то легко обмануть.

— Какой Вальнуар? — захохотал Айлон, дерзко намереваясь осадить рыцаря, но внезапно, сменив тон, спросил: — Откуда вы слышали это имя? Уж не от этой ли шлюхи в пылу страсти?

Бешеный темперамент Уилла вспыхнул, и золотые огни его глаз грозили опалить негодяя.

— Леди Кассандра не шлюха, а моя жена! — Уилл мгновенно пожалел о словах, вырвавшихся во гневе, и, повернувшись, дал указание своим людям, скрытым в темноте: — Принесите веревки, да потолще. Покрепче свяжите его несколько раз, чтобы он не смог освободиться!

Люди отправились за веревками, и их шаги смолкли вдалеке. Айлон понял, что это его единственный шанс убежать: одной рукой Уилл обнимает свою распутную жену и поэтому не готов к драке; другой рукой он придерживает дверь, но это незначительное препятствие.