Впереди раздался отчаянный вопль, и Лайам помчался вниз, не обращая внимания на усилившуюся боль в ноге; однако когда он ворвался в кладовую, то понял, что они опоздали. Два охранника Рауфа лежали на полу, но сам Рауф отсутствовал, и дверь была закрыта снаружи на засов.

– Может, сломать? – предложил Сигимор.

– Нет, это долго. – Кинув взгляд на двух людей Рауфа, Лайам понял, что они мертвы, и вдруг осознал, что крик, который они слышали, был криком ярости, а не страха. – О Господи! – прошептал он, точно зная, куда направился Рауф. – Кайра!

– Как вы думаете, битва уже кончилась? – спросила Мегги, заворачиваясь в одеяло.

– Хорошо бы. Еще лучше, если никто из наших не убит и не ранен. Как трудно сидеть и ждать!

– Отец говорит, именно поэтому женщины терпеливее и ласковее, чем мужчины.

– Потому что мы должны сидеть и ждать, когда наши мужчины вернутся с войны?

– Да. И есть еще много других вещей. Женщинам вообще часто приходится ждать.

– Может быть, Господь дал нам терпение и ласковость, чтобы мы не передушили всех этих мужчин?

Кайра усмехнулась. Девочка показала себя отличной компаньонкой: у нее были быстрый ум, мужество и присутствие духа. Кайра решила, что когда станет хозяйкой Арджлина, обязательно возьмет ее на воспитание, и оглядела опустевший лагерь. Внезапно ее проняла дрожь. Странно, что они никого не оставили охранять лошадей, припасы, ее и Мегги. Наверняка Лайам, Эван или Сигимор хотели это сделать. Даже братья захотели бы оставить здесь хотя бы одного человека, но в спешке такой приказ не был отдан. Теперь оставалось только надеяться, что никто не поплатится за эту ошибку.

Мегги зевнула, повернулась на бок и поплотнее закуталась в одеяло.

– Как тихо…

– Да, отдыхай, девочка. Ты сегодня хорошо поработала. Думаю, осталось недолго ждать, скоро мы обо всем узнаем. Спи, а если я тебя разбужу и велю спрятаться, делай это без вопросов.

– Хорошо, миледи. Я здорово умею прятаться. – Мегги улыбнулась и через минуту заснула, а Кайра вдруг почувствовала себя страшно одинокой. Впрочем, выбирать не приходилось – девочка много потрудилась, и все для их пользы. Кайру удивляло, что хотя Мегги в любое время могла убежать, она все-таки оставалась в крепости, надеясь на то, что когда придут освободители, она покажет им проход.

Если они победят Рауфа, то, в сущности, будут обязаны трем героям, с улыбкой подумала Кайра: неуклюжему мальчику, старому полуслепому воину и тоненькой девчушке. Если бы раньше кто-то сказал ей, что эти люди сыграют важную роль в битве, она бы сочла его сумасшедшим.

Чтобы не переживать о том, что сейчас происходит в Арджлине, Кайра начала думать о Лайаме. Она так любила этого человека, что временами ей становилось страшно. Попытки обуздать это чувство оказались бесполезны. Единственное, что ей удавалось, – не говорить Лайаму об этом по нескольку раз в день. Кайра не знала, сколько еще сможет удерживать в себе эти слова, они рвались из нее каждый раз, когда он улыбался ей.

Лайам оказался хорошим мужем, как и предсказывала Фиона. Хотя у него имелись все обычные мужские недостатки, они смягчались добротой и пониманием. Если Лайам что-то приказывал, то не ожидал немедленного исполнения, а объяснял и даже позволял ей спорить. Он всегда слушал, что она говорит, и Кайра не сомневалась, что Лайам станет хорошим хозяином Арджлина; он все сделает, чтобы обеспечить и защитить тех, кто будет от него зависеть.

А еще Лайам – замечательный любовник, и он обещал, что будет любить только ее. Правда, Кайра в этом сомневалась. Разумеется, это было несправедливо по отношению к нему, и все-таки – как долго мужчина может противиться искушениям, постоянно встающим у него на пути? Женщины слетаются к нему, как пчелы на клевер, и она опасалась, что теперь всю жизнь должна будет отбивать его от обожательниц.

– Если бы знать, как он ко мне относится, – прошептала Кайра, подбрасывая хворост в костер. В этом была главная проблема. Лайам ее хочет, в этом нет сомнений, но, к несчастью, мужское желание не всегда питается стремлениями сердца. Лайам переспал со многими женщинами и ни к одной не чувствовал особой симпатии. Кайра не понимала, как может мужчина вступать в интимные отношения с женщиной, которую не любит, но с правдой не поспоришь.

Отпив вина из бурдюка Лайама, Кайра решила все хорошенько обдумать. Лайам – собственник. Хотя мужчины могут испытывать чувство собственности к любимому бокалу, собственничество Лайама по отношению к ней нельзя сбрасывать со счета. Он наслаждается ее обществом, в этом она не сомневалась. Он с ней разговаривает, обсуждает самые разные вещи и никогда не ведет себя так, будто женский ум слаб для их понимания. А еще он всегда гладит ее по голове и целует. Вспомнив о том, как они занимались любовью, Кайра покраснела. Несмотря на его прошлое, она не верила, что Лайам мог бы быть с ней так нежен, так заботливо доставлять ей удовольствие и при этом не испытывать ничего, кроме животного желания.

Внезапно ее отвлек шум шагов: кто-то, громко топая, бежал к лагерю. В ночи звуки разносятся далеко, и Кайра не могла определить, где сейчас этот человек.

Она поспешно растолкала Мегги.

– Прячься скорее.

К счастью, Мегги не стала мешкать. Только что девочка крепко спала – и вот она уже исчезла в темноте.

Кайра стала искать, куда бы ей спрятаться, и в конце концов решила залезть на дерево в дальнем конце лагеря, но вдруг с ужасом поняла, что опоздала.

На поляне появился мужчина, которого Кайра сначала не узнала в темноте; однако когда он засмеялся, ее охватила дрожь. Это был Рауф Моубри.

Кайра подавила первый импульс – бежать, спасая свою жизнь. Это ничего не даст, просто Рауф схватит ее сзади, что доставит ему особое удовольствие.

– Наконец-то в эту ночь мне улыбнулась удача, – довольно произнес Рауф. – Я нашел не только тебя, но заодно лошадей и припасы.

– Ты не мчался бы через лес как испуганный заяц, если бы не проиграл битву. – Кайра расправила плечи. – Раз ты так стремишься спасти свою никчемную жизнь, предлагаю тебе бежать дальше.

Рауф сощурил холодные глаза. Наверное, оскорблять его было чистым безумием, но вряд ли что-то может изменить ее судьбу. Возможно, Рауф бежал, не ожидая ее встретить, но раз уж это случилось, он ее непременно убьет. Все, что могла сделать Кайра, – это попытаться затруднить Рауфу его задачу и молиться.

Когда она подумала о том, с какой жестокостью он убивал других, ее живот подвело от страха.

– Не спеши, красавица, – холодно сказал Рауф. – Ты еще не заплатила кое-какие долги.

– Долги? Какие долги? Может, я должна тебе что-то за то, что ты убил моего мужа? Или за то, что я не дала тебе изнасиловать меня на глазах у всех? Если и есть какие-то долги, то это ты должен мне за то, что украл у меня. А поскольку это в основном жизни дорогих мне людей, расплатиться ты можешь только своей жизнью.

– Первой умрешь ты, шлюха! Посмотри, что ты сделала с моим лицом!

Взглянув на ужасный шрам, Кайра содрогнулась. Ей никогда не забыть вопль ярости, боли и запах крови, когда она полоснула Рауфа по щеке кинжалом. Вот бы сейчас у нее был кинжал! Не в ее правилах причинять боль, но сейчас ей очень хотелось как-то обезвредить этого человека. Кайра подумала о бедном Дункане, о трупах, висящих на стенах Арджлина, о печальной судьбе женщин, запертых в крепости, и почувствовала в себе абсолютную, холодную, смертоносную силу.

– Ваше лицо лишь отражение вашей черной души! – гневно выкрикнула она.

Это оскорбление переполнило чашу. Кайра не успела понять, что произошло, как Рауф навалился на нее. Удар спиной о землю отнял у нее дыхание, и она старалась глотнуть воздуха, почти не замечая, как ее молотят жестокие руки.

Когда ей снова удалось вздохнуть, Кайра тут же сообразила, что руки у нее свободны, и начала бить Рауфа по голове, но это его только еще больше разозлило.

Большая мозолистая рука медленно сдавила горло Кайры, потом так же медленно отпустила.